НеТемный 5 (СИ) - Изотов Александр - Страница 31

Кто знает, может, это и спасло нам жизни? Если бы не случайный глоток намоленной крови, то Феокрит догнал бы нас?

В любом случае, Агар уже был отмечен Древом, а значит, его душа не пропадёт. На самом деле это много значит, ведь Вселенная потихоньку погружается во Тьму.

Я покосился вниз. Виол сидел под скалой, покручивая колки на лютне. Лука, обычно смешливый, сейчас грустно рассматривал свой новый молот, а Бам-бам то и дело лез к нему, чтобы лизнуть. Язык у медоежа, правда, был даже чуть больше, чем лицо пацана, поэтому мальчишка то и дело отталкивал морду зверя.

Кутень неясным пятном сидел на верхушке сосны, с недоверием принюхиваясь к огромной висящей шишке, которая вполне могла поспорить размерами с цербером. Ему бы искать след Левона, но шишка на ветке привлекла моего питомца запахом, и я тут же хлестнул по его разуму приказом «нельзя!»

«Ням-ням-ням!» — обиженно протявкал Кутень, но отполз. Просто он очень любил рыбу, а шишки здесь почему-то пахли именно рыбой.

И это было странно для хвойного бора.

Обернувшись вперёд, я долго всматривался в расчерченный стволами сумрак леса. В этот момент я отключился от сознания цербера, и почему-то в мой нос сразу ударил запах мяса с овощами…

Лес не должен пахнуть так аппетитно. Там кто-то готовит?

— Ооо, Маюнова песнь! Как чудесно пахнет, — Виол внизу растянулся на плоской скале, прогретой солнцем, — Обожаю печёную дыньку. Надо будет опять заглянуть в Солебрег, в «Сиянову прелесть». Ты как, громада?

Я повёл носом, всё так же ощущая запах тушёного мяса с овощами. Воображение чётко рисовало плошку аппетитного бросского блюда, о котором мой Малуш, вероятно, мечтает уже много лет.

Спрыгнув со скалы, я бухнулся рядом с Виолом и, сняв наплечный мешок, стал рыться в свитках, которые мы забрали из библиотеки Левона Кровавого.

— А ты, малой, что чуешь? — небрежно спросил я, перебирая бумаги.

Лука вздрогнул, вырванный из грустных мыслей моим вопросом, потом принюхался. Его лицо вытянулось от удивления:

— Яблоки, — он сразу же замотал головой, чуть привстав, — Как моя мама делала! Печёные, с мёдом, и…

Лука оборвал себя на полуслове и снова погрустнел. Но он наивно открылся, и тут-то огромный язык Бам-бама наконец накрыл всё его лицо. И проехался от подбородка и до белобрысой макушки, поднимая шевелюру как забрало.

— А-а-а! — крик Луки потонул в языке медоежа, но тот лизнул его ещё, окончательно сваливая хохочущего мальчишку с валуна. — Бам-бам, нет!

Тут же рядом оказался Кутень, которому в таких случаях обязательно надо быть рядом, и он тоже поспешил лизнуть мальчишку. Правда, язык у исчадия Тьмы был чуть теплее льда, и весёлый крик пацана перешёл на ультразвук.

Усмехаясь, я встретился взглядом с Виолом. Тот был очень серьёзен.

— Ненавижу лес. В городе я чувствую себя, как рыба в воде, а тут…

Я лишь пожал плечами. То, что в дикой природе бард начинает нервничать, для меня уже не было секретом.

— Вот видит Маюн, ты чуешь что-то другое, а, громада? — от расслабленности барда не осталось и следа, он всё оглядывался и потирал плечо, где под бронькой скрывалась татуировка «Струна Маюна».

— Мясо, — я кивнул, продолжая рассматривать свитки, — С морковкой, кабачком, чесноком.

— Всё, всё, понял. Каждый чует то, что ему нравится. Теперь бы выяснить, откуда этот…

— Шишки, — я ткнул наверх.

Бард вскинул голову. Стал всматриваться в кроны, крутя шеей, и во что-то вслушиваться. Ему не надо было объяснять, что это значит.

Лес приманивает, он — хищник. Мы — его добыча.

— Что делаешь, громада? — всё же спросил Виол, заметив, что я пытаюсь что-то найти в куче свитков.

— Ищу путь.

Виол так и сверлил меня взглядом, и пришлось пояснить, что в этот грёбанный лес я тоже не хотел ни под каким предлогом. Потому что безо всяких артефактов и интуиции понятно, что нам туда нельзя. Это не опасно, а просто смертельно.

— Ты знаешь, где эта огненная пещера, куда пошёл Левон? — спросил я.

Бард мотнул головой:

— Нет. А почему думаешь, что она огненная?

Я не ответил, потому что, развернув очередной пергамент, едва не присвистнул. Есть! Ох, не зря я попросил Луку с его везением скидывать бумаги в мешок.

Мало того, что это карта, так на ней ещё и пометки, сделанные чьей-то рукой…

Рассмотреть карту мне не дали. Земля задрожала, ветер принёс чьё-то недовольное урчание, и мы, пригнувшись, сползли чуть ниже, скрываясь между камней.

На том пустыре, где нас едва не догнал Феокрит, клубилась пыль, и в ней виднелись огромные кожистые крылья. Они то и дело взмахивали, поднимая ещё больше пыли и не давая рассмотреть силуэт приземлившейся твари. Твари такой огромной, что я даже отсюда чувствовал — она за один присест может проглотить трёх броссов, не жуя…

Ну вот и первое наше знакомство с третьей магической зоной. Наверняка какой-нибудь дракон.

— Ох и ослиный же я крик, — Виол заметно побледнел, — На хрена я вообще припёрся сюда, громада⁈

— За Креоной, — прошептал я, снова усевшись и развернув карту. В скрюченном положении было неудобно, но интуиция подсказывала мне, что именно сейчас самый спокойный момент, и он скоро закончится.

— Точно, — бард сжал кулаки и зажмурился, — Креона, хладочарушка моя хладобедренная! Льдинушка моя льдистогрудая… Морозушка моя… снегогубая…

Он шептал, будто молился, и едва не прикусывая губы при этом. Я же, старательно проведя пальцем по небрежно нарисованной карте, кое-как смог разобрать маршрут.

Так, это крепость Левона во второй магической… Это граница с третьей, вот и ущелье. А вот лес…

То, что он был перечёркнут красным, мне объяснять не надо было. Даже Левон Кровавый, магистр магии и тёмный жрец, пометил, что сюда просто нельзя.

Третья магическая вообще была почти вся расчерчена красным. Побережье, горы, лес. Оставалось не так много мест, где можно было пройти.

— Мавшенька, скрой в своих глубинах! — причитал бард, который так и таращился на поле, — Это дракон, громада! Точно дракон!

— Да, да… — бурчал я, отмечая пальцем путь.

Недостроенная крепость Левона, которую он так и не смог поставить в третьей магической, была как раз за этим лесом. И к ней надо было сделать огромный крюк, чтобы обойти лес.

Правда, путь тоже отмечался значками, символами огня, воды, земли… Я подумал, что Левон отмечал так, чтобы запомнить, где какая стихия пригодится.

За крепостью дальше просто начиналась зона, вся закрашенная красным. Четвёртая магическая, и в ней меня привлёк большой знак огня, ещё и обведённый кружком. Совсем недалеко от крепости, и наверняка именно ради этого Левон всё и затеял.

Я надолго уставился на кружок… Это именно то, о чём я думаю?

— Он, кажется, сюда смотрит, громада! А, нет, отвернулся… — Виол снова уткнулся лбом в камень, за которым прятался, — Ох, Креонушка, только ради тебя, ради твоих северных глаз, ради твоей холодной улыбки, ради…

Тут Виол замолчал и поражённо обернулся назад:

— Креона⁈

— Что? — я тоже обернулся в сторону леса.

Ничего, всё те же деревья, и всё та же смертельная опасность…

Но, повинуясь интуиции, я подключился к сознанию цербера, а именно к его слуху. И Кутень передал мне, что и вправду услышал крик в лесу, правда, разобрать слова не смог.

— Она выругалась «моркатовой стужью», — Виол сполз по камню, бледнея всё больше и больше, — Громада, ну скажи мне, что мы не пойдём в этот лес⁈ Мы же не пойдём?

Я ничего не ответил, крепко задумавшись, а бард продолжил беседу сам с собой.

— Ох, слёзы мне в печень, там ведь Креона в лесу! Но нас съедят… И Креону! А если я спасу её, то хладочара точно не устоит… А если… так съедят же!

Я встал и глянул на дракона. Пыль немного осела, и я увидел длинный изогнутый силуэт с шипастым гребнем на спине и огромными крыльями. Он медленно поворачивал голову, пока взгляд горящих красных глаз не коснулся опушки леса. Потянув носом, чудовище сделало шаг ближе.