Волчья стая (СИ) - "Kan" - Страница 40

Не, это точно не мои. И по обращению, и по голосу. Плохо! Нужно выйти на связь, дотянуться…

— Я же сказала! Ты меня понимаешь?

— Не горячись, сестра, — второй женский голос. Уже более спокойный, даже немного мелодичный, прямо надо мною. — Ты упал, незнакомец, в обнимку с суккубой. Твоя гром-палка вышибла ей мозги, так что ее мы у тебя отняли и пока подержим у себя. Просто потерпи, мы доедем до пещеры и окажем тебе помощь.

Тем временем, я понял, что еду в телеге. А на землю смотрю через внушительные щели в полу. Развлечение сомнительное.

— Дай ему выпить, пусть полежит, — басовитая.

— Придется перевернуть. Остановись и помоги положить его нормально, — мелодичная.

Телега остановилась, покачнулась. Несколько секунд спустя меня ухватили за подмышки, приподняли. Больно? Не то слово, блять, очень больно! А когда стали переворачивать спиной вниз, так и вовсе показалось, что ребра мне внутренние органы кромсают на части… Вполне могло быть реальностью, ага.

Перевернули. Солнце с размаху врезало по глазам, заныли покрытые синяками руки и спина. Разглядеть чего-то не представлялось возможным, вот совсем — все размыто, сфокусироваться не получается. Но есть одна штука — разгрузку я не снимал, должна оставаться на мне…

— На моем… жилете, — захрипел я, продавливая слова сквозь изрезанное горло. — Справа снизу. Мелкий кармашек. Там тюбик и игла. Нужно вколоть.

— Че он мелет? — озадаченно пробасил красный силуэт.

Синий силуэт же стал двигаться, припал к разгрузке. Судя по острой вспышке — где нужно.

— Какую штучку придумали человеки, ты посмотри! — восхищенно воскликнула синяя. — Какая мелкая работа! Ну-ка, чего тут нарисовано…

Похоже, они и в самом деле добрались до обезболивающего. Инструкция там на упаковке есть, уж разберутся… наверно. Иглу на тюбик, вколоть и выдавить, ничего ж сложного!

— Непонятно, и понятно. Любопытно! А ну-ка, человечек, это что такое?

— От боли.

— От боли лучшее средство — в моей бутылке! — пробасила красная. — А ну сейчас я тебе глоточек-другой дам, сразу полегчает! Убери эту штуку обратно, сестра.

Я надеялся на укол. Все-таки. Но, вместо этого, мне в губы ткнулась стеклянная бутылка, из которой полилась огненная вода. Самогон, или еще чего — но для иссохшего горла это был натуральный напалм. Глаза я выпучил, закашлялся, расплескивая адскую жидкость по лицу, но пришлось глотать — иначе б задохнулся. Спасибо хоть голову приподняли.

Чего эта многоградусная штука натворила в животе — вообще нет смысла говорить. Ладно б хоть вкусная была, так нет!

Спустя какое-то время, боль стала проходить. Неметь. И картинка в мутных глазах наконец-то начала набирать четкость. Понемногу, по чуть-чуть, я приходил в себя, несмотря на все переломы с синяками.

А телега, тем временем, поехала дальше. Скрипя и трясясь.

— Ты как, человечек? — спросила нагнувшаяся надо мною девушка.

С голубой кожей. С короткими платиновыми волосами, торчащими в стороны острыми ушами да светлыми рожками — и, на удивление, очками, за которыми скрывался пристальный, вполне интеллигентный взгляд. Из одежды виднелась только повязка на груди, из желтой шкуры с черными пятнами.

— Предпочел бы остаться лежать там, — честно ответил я.

Она фыркнула.

— Ну уж нет! Человечек будет благодарен, если его выходить, и будет благодарить нас каждый день!

Иными словами, рабство с парой лишних шагов. Такое себе. Ладно, задача остается прежней. Нужно связаться с волчицами и ждать, пока они нагрянут — свой лимит на самостоятельные действия я выработал, когда подбил свою похитительницу. Суккубу, ага. Все правильно сделал, и ни о чем не жалею.

— Но у тебя все равно сломаны ноги, и лечиться тебе долго, — сказала девушка. — Никуда ты не денешься, и никто тебя не украдет!

— Очень благодарен за гостеприимство, — начал было я, но почувствовал, как язык завязывается в узел.

И в глазах стало темнеть, да и веки смыкаться. Сил удержаться в сознании у меня не нашлось, так что я медленно отчалил обратно в сны. Надеясь, что там обойдется без лишних посетителей.

Обошлось. Пролетело как мгновение, так что я немедленно вернулся к неприятным ощущениям в теле. Все плохо, все болит, короче, стандартная уже тема, тут нет смысла заострять на ней внимание.

Мы все еще тряслись в телеге. Очкастая дремала поблизости, по хозяйски закинув ноги на мои, краснокожая же, как оказалось, пыхтела вместо коня — тащила телегу, ухватившись за пару деревянных креплений. Одежды у нее так же немного, как и у сестры. Разве что болталась на поясе внушительная бутылка с тем самым напитком, который я имел «удовольствие» попробовать.

Так. Хорошо. Сжав зубы, я осмотрел себя. Пистолета нет, каски тоже, но остальная форма, включая броню, разгрузку и гарнитуру — на месте. Так что я медленно, неторопливо поднял правую руку. Дотянулся до кнопки передачи — лицо у меня было перекошено, но я терпел.

— Жив. Доложите обстановку, — прошептал я.

В ответ — фильтрованная электроникой тишина в эфире. Повторил передачу несколько раз, но результат остался тем же. В лучшем случае — слишком далеко. В худшем — радио повреждено и рассчитывать не него не стоит. Наощупь выходило второе, судя по длинным трещинам на корпусе.

Твою ж!

Тут бы только сдаться, но этого я делать точно не собирался. Что той суккубе, что этой разноцветной парочке со вполне определенными намерениями. Краснокожая вон, на ходу из своей бутылки накидывалась, отчего каким-то образом становилась еще краснее. Чего эти двое удумают, нажравшись — представлять не хотелось, но ничего хорошего для моего избитого тела они явно не несли.

Ноги не работают и сломаны. Ребра побиты. Весь в синяках. Может, стоило все-таки с той крылатой долететь до пункта назначения и разбираться уже на месте?

К черту сожаления. Что сделано, то сделано, исходим из текущей обстановки. И первым шагом стала химия. Сперва обезболивающее себе вколол, затем тонизирующую дрянь. Пусть я ломаный-переломанный, но мыслить буду ясно и в сознании держаться крепко.

Тем временем, телега въехала под кроны деревьев. Снова лес, а?

Именно, лес. Но обычный, а не то чудовище, откуда мы сюда попали. Обычного размера, не слишком-то густой, да еще и двигались мы по какой-никакой накатанной дороге. Единственное, чего меня напрягало — это какие-то шевеления там, в глубине.

Что-то двигалось параллельно нам. Была мыслишка предупредить этих двоих, но я быстренько выбросил ее из головы. Чем больше проблем — тем медленнее будут меня увозить, тем больше шанс, что девчата меня найдут.

Они ж волчицы. Овчарки. Следы читать умеют, а мое прекрасное приземление обязано было их оставить, как и эта телега. Найдут. Нужно только тормозить моих похитителей, любых, любыми силами и методами. И пытаться выйти на связь.

— А кого это мы везем? — весело воскликнула кто-то, прямо перед краснокожей.

Ну и кого там принесло на этот раз?

Выкрутив голову, сумел частично разглядеть новую девушку. На этот раз — весьма… э… сомнительного облика. Возьмем, значит, паука, очень большого паука, длиной метра в два и высотой в полтора. Отрежем у него голову, оставив только жвала… хелицеры… вот эти две штуки, короче. Вместо нее прикрепим по пояс женщину, на лоб накидаем ей пары темных, немигающих глаз. Вуаля!

Ночной кошмар готов. Пусть человеческая половина, как подобает на этой свихнувшейся планете, выглядит вполне себе привлекательной взрослой женщиной. Длинные белые волосы в хвостик, хитиновое подобие корсета, прикрывающего грудь, внимательный взгляд узких глаз и широкая улыбка тонких губ — нет, спасибо, придаток мне не нравится. Это ж паук! Еще и жвалы его плавно перетекали из бедер, словно пара поджатых черных ножек в хитине.

Была у меня где-то зажигательная граната в разгрузке…

— Не твое дело! — рыкнула краснокожая. — Сестра, вставай! У нас добычу хотят отнять!

Вот краснокожая уже помахивает черт знает откуда взявшейся дубинкой. Вот синекожая вскочила, уселась на борту телеги. А паучиха — стоит себе, лыбится, руки на пояс поставила.