Невеста сумеречной Тени (СИ) - Дюкам Мари - Страница 5

Алиса говорит о всякой ерунде, и я с удовольствием поддерживаю её болтовню. Опустившись на мраморную скамеечку, мы успеваем обсудить чужие наряды, возможных женихов, сплетни из мира столичной жизни, от которой сейчас совершенно отрезаны, когда вдруг слышим далёкое ржание лошадей. Начинают съезжаться гости.

С нашего балкончика не видно подъездную дорожку, и Алиса от нетерпенья аж подпрыгивает на скамье.

— Пойдём, поглядим хоть одним глазком! — упрашивает она.

— Ты иди, а я ещё тут посижу, — вздыхая, отвечаю я. — Что-то мне душно, наверно, корсет перетянули. Иди-иди, я в порядке!

Секунду поколебавшись, Алиса убегает обратно на галерею, с которой есть выход на другой балкон. Я с трудом дожидаюсь, пока стихнут её шаги, и вскакиваю на ноги. Ну всё, осталось совсем чуть-чуть!

Этот флигель поместья, отданного императорским указом под дом благородных девиц, я знаю не слишком хорошо. Воспользовавшись всеобщей суматохой, проскальзываю на лестницу для слуг. Спешу вниз так сильно, что начинает колоть в боку. Когда снизу раздаются чужие голоса, ныряю в какой-то коридор рядом с кладовой и затаиваю дыхание. Подол юбки пачкается о грязные коробки, наваленные у самой двери, но сохранность платья меня не волнует. Я дожидаюсь, когда люди пройдут мимо, и прошмыгиваю на выход.

Посыпанная песком дорожка бежит в обход дома, уводя меня прочь от крыльца, западной части парка и Эмиля. Подойдя к тёмному зданию библиотеки, я почти успокаиваю расшалившееся сердце. Дыхание тоже приходит в норму, я отряхиваю платье, проверяю, на месте ли коль, и с самым благопристойным видом поднимаюсь по ступенькам ко входу.

Библиотека не заперта: на ночь закрывают под замок только два крыла с книгами, а небольшая гостиная с читальным залом остаются свободными для посещения. Я не зажигаю свет: ещё не хватало обнаружить себя раньше времени. Подхватываю забытую кем-то на каминной полке книгу и устраиваюсь на низкой кушетке у окна. Бездумно перелистываю страницы в поисках иллюстраций — текст всё равно почти не разобрать в царящем полумраке, — когда слышу за окном треск ломающихся ветвей и тихую, но разборчивую мужскую ругань.

Неужто меня уже ищут? Встав, откладываю книгу на сиденье и аккуратно выглядываю наружу через приоткрытую створку.

К стволу раскидистого столетнего дуба, растущего напротив входа в библиотеку, привалился мужчина в чёрном фраке и таких же чёрных брюках. Я не вижу его лица — он стоит ко мне спиной, прижимаясь ладонями к коре дерева. Слышно его тяжёлое дыхание, временами переходящее в хрип. Когда он, согнувшись, поворачивается, чтобы прислониться спиной к стволу дуба, я замечаю густую чёрную тень, окутавшую его руки.

Проклятье. Это же…

Великий князь Эмиль снимает с пояса кинжал и лёгким движением царапает левую ладонь. Чернильная, словно беззвёздное небо Тень приникает к кровоточащей ране, будто впитываясь в неё.

Прижав руку ко рту, чтоб подавить вскрик, я отшатываюсь прочь от окна. Кушетка премерзко скрипит ножками по лакированному полу: в спешке я чуть не падаю на неё, сдвигая с места.

И слышу ледяной голос:

— Кто здесь?

Глава третья, в которой всё идёт наперекосяк

— Кто здесь? — повторяет Эмиль.

Слышу, как он поднимается по ступеням. Скрип дверных петель, щелчок замка — он уже в холле.

Я готова разрыдаться от отчаяния. Как же так?! Он должен был страдать в другом конце парка, а не мешать мне наслаждаться жизнью! Мелькает издевательская мысль: «Лучше бы я продолжала сидеть на том балконе и никуда не высовывалась…»

Прижавшись к стене у окна, я лихорадочно пытаюсь придумать новый план, но перед глазами стоит только блеск стального клинка, отрубающего мне голову повторно. Кусаю губы, цепляясь за бархатные портьеры. Пусть он убьёт меня прямо сейчас, второй раз через это всё я не пройду!

У выхода из гостиной вспыхивает масляный светильник. Эмиль ставит его на консоль и поворачивается ко мне. Свет режет глаза, от чего я морщусь, но прятаться уже бесполезно — со шторой он вряд ли меня перепутает.

— Ваше высочество! — Я отлипаю от стены, делаю по направлению к нему два шага. Застываю в низком реверансе, запоздало вспоминая о правилах этикета. Чёрная тень от его фигуры наползает на моё платье: великий князь подходит всё ближе.

Проклятье. Проклятье!

— Кто вы?

Изящные пальцы приподнимают мой склонённый подбородок, вынуждая поднять взгляд.

— Баронесса Лияра фон Армфельт. — Отвечаю так тихо, что еле слышу собственный шёпот.

— Вы здесь одна, леди Лияра?

Эмиль жестом велит подняться. Обойдя меня, он выглядывает в окно и захлопывает створку.

— Одна, ваше высочество. — Я боюсь оглянуться, поэтому, оцепенев, жду его возвращения.

Эмиль снова встаёт передо мной. Заложив руки за спину, он смотрит на меня сверху-вниз. Не выдерживаю его взгляд и опускаю голову. В тот раз я вела себя дерзко, вызывающе отвечала на вопросы, сейчас же желаю лишь одного: провалиться сквозь пол, лишь бы никогда не встречаться с ним взглядом.

— Что вы здесь делаете, леди Лияра?

— Я… Мне стало нехорошо в зале, и я вышла подышать воздухом, — лепечу, словно школьница, бездумно заучившая ответ. — Вот решила успокоиться, почитать книгу…

— Без света? — уточняет Эмиль, и моё сердце проваливается в пятки. Украдкой замечаю, как его безразличный взгляд осматривает меня, будто диковинный экспонат музея, на мгновение задерживаясь на бриллианте в ложбинке между ключиц. Платье его совершенно не тронуло, как и в тот раз: да будь я хоть голой, он бы смотрел на меня с не меньшим равнодушием.

— И что вы видели, миледи?

От этого вкрадчивого тона по рукам бегут мурашки.

— Ничего, — тут же выпаливаю я, ещё ниже опуская голову. Ох, дура! Понимаю свою ошибку, но поздно.

Слишком поспешный ответ явно не кажется Эмилю искренним, поэтому он повторяет:

— Спрашиваю ещё раз: что вы видели, миледи? Поднимите голову, когда решитесь соврать снова.

Чувствую, как дрожат руки в подступающей истерике. Боги, пожалуйста, не надо. Не хочу продолжения этого кошмара. Пусть меня сожрёт Тень, только побыстрее, не вынесу ждать ещё три месяца…

— Ничего, — шепчу я, не отнимая взгляд от своих сцепленных в замок рук. — Ничего.

— Неужели?

Эмиль снова приподнимает моё лицо за подбородок. С его ладони по запястью скатывается одинокая капля крови. Надо что-то делать.

Я расцепляю руки и, глядя прямо в холодные серые глаза, прижимаю пальцы к порезу.

— Ничего, — повторяю уже уверенно, отпуская силу Исцеления. Тёплые иголочки магии колют его кожу, но Эмиль даже не морщится, лишь удивлённо приподнимает брови.

Без разрешения брать за руку кого-либо из императорского дома — верх нарушения этикета, мы оба это знаем. От того удивительнее, что Эмиль вдруг одобрительно хмыкает, когда я сжимаю его ладонь уже обеими руками: порез залечивается крайне неохотно.

Мы не успеваем сказать друг другу больше ни слова: последние капли магии впитываются в уже здоровую кожу одновременно с грохотом распахиваемой двери. На пороге гостиной появляется директриса мадам Марсиль в сопровождении слуги с фонарём, а позади них — мои перепуганные родители.

— Ваше высочество! — Мадам Марсиль, а за ней и все остальные низко кланяются. Опомнившись, я поспешно отнимаю руки.

Как оказалось — недостаточно. Директриса бросает на меня суровый взгляд, сулящий хорошую выволочку. Вижу, как хмурится отец, как поражённо ахает мать, поэтому покаянно опускаю голову, хотя внутри меня страх смешивается с закипающей злостью. Вот что за вечер такой, все планы наперекосяк!

— Прошу, великий князь, пройдёмте, — мадам Марсиль торопливо приглашает Эмиля за собой. — Мне так жаль, что баронесса фон Армфельт вам помешала!

— Отнюдь, мадам. — К моему полному изумлению, Эмиль достает из внутреннего кармана камзола носовой платок, бережно берёт меня за сначала за одну руку, потом за другую, вытирая ладони от следов своей крови. — Леди Лияра почувствовала себя нехорошо в зале и вышла подышать в парк, что сделал и я. Гуляя по вашему прекрасному саду, я обнаружил её на скамье под дубом почти без сознания. Мы решили зайти сюда, чтобы миледи чуть успокоилась. Она была так великодушна, что даже не полностью оправившись от волнения, вылечила мой порез о шипы ваших дивных роз. У вас выросла благородная дочь, барон, поздравляю.