Чудеса в ноутбуке (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 56

Василий вёл себя дисциплинированно, прикидываясь обычным котом, разве что слишком ласковым и общительным, но это вполне можно было списать на стресс после приключений. Всё же он вчера тоже дрался как лев, и до того не раз нас выручал. Главное, заговорить не пытался, а остальное можно пережить.

Завтра я была твёрдо намерена поехать на работу, хотя и не особо хотелось лезть в метро, так что часов в одиннадцать засобиралась спать.

— Правильно, и террориста своего забирай, — махнула рукой Ленка. — Только не очень шумите там, я поработать хотела. А буду слушать и завидовать.

Тут я наконец осознала очевидное обстоятельство: ночевать нам предстоит вместе, вторая комната-то теперь занята, а третьей в квартире нет! При этом нас никто не преследует, наверняка не свалится на голову в неурочный час, и кровать одна, причём не очень широкая, и никакого гостевого дивана или раскладушки нет. Если к нам с ночёвкой приезжали родители, то мы просто уступали им одну из кроватей и укладывались с сестрой на второй.

Где-то был надувной матрац, но он вряд ли жив и исправен, а самое главное — не очень-то хочется его проверять. А ещё совсем не хочется, чтобы Ейш проявлял своё сказочное благородство… Как бы ему на это намекнуть?

Кощей, окинув взглядом единственную кровать, кажется, собирался возразить, но вдруг осёкся и задумчиво нахмурился.

— Устраивайся, — с улыбкой кивнула я. — А я пойду умоюсь.

— Хорошо, — проявил он неожиданную покладистость.

Но уйти не позволил, поймал меня за талию, второй рукой мягко подцепил за подбородок. Понять выражение его лица я не сумела, но одного в жёлтых глазах точно не было: сомнения. Он двигался уверенно и спокойно, неторопливо, словно растягивая удовольствие. Медленно склонился к губам, скользя взглядом по лицу. Зрелище ему явно нравилось, потому что губы тронула улыбка.

На последовавший за этим поцелуй я ответила с наслаждением, охотно позволила утянуть себя на постель, устроилась на его коленях верхом: так было гораздо удобнее.

Это оказалось непривычно, удивительно приятно: целоваться и никуда не спешить. Не висела над головой грозовой тучей необходимость мчаться в неизвестном направлении, с кем-то драться, уворачиваться от пуль. Не давила на плечи неподъёмным грузом усталость. А самое главное, это всё — не сиюминутно, а будет продолжаться ещё очень долго.

Прошло несколько долгих, томительно сладких минут, прежде чем ладони мужчины двинулись вверх по моим ногам, неторопливо, но настойчиво поднимая платье — до талии, до груди, на которой на несколько секунд задержались. Кажется, мне давали время передумать. Понятия не имею, зачем. Я огладила его плечи, с удовольствием прослеживая пальцами рельеф крепких мышц, переплетённых с продолжением протезов.

Ейш явно принял такой ответ, и платье двинулось дальше вверх — по плечам, по рукам, выпустило из ворота голову, ради чего пришлось прервать поцелуй, и отлетело в сторону. Мужчина обнял моё лицо ладонями, приласкал несколькими лёгкими поцелуями, чему-то задумчиво улыбнулся.

— У тебя стало странное выражение лица, — не удержалась я.

— Подумалось всякое, — хмыкнул он.

— Например?

— Например, что Дорохов, хоть и скотина, иногда говорит дельные вещи.

— И что он такого дельного сказал? — спросила, хотя версия появилась. — И когда?

— Если любишь, нужно не сомневаться и не отпускать, — проговорил Ейш. — Иначе можно упустить вовсе. Да ещё лишить себя очень многого...

— А говорят, наоборот, держать нельзя — вернее упустишь, — поддела я.

— Это следующий шаг.

Разговор он прервал вдумчивым, медленным, волнующим поцелуем, и сразу расхотелось что-то уточнять и продолжать пустую болтовню.

Не знаю, насколько сильно мы мешали Ленке, вспомнила я о ней только утром, когда проснулась собираться на работу, а моя художница вовсю дрыхла. Правда, почти сразу сообразила, что рисует она всегда в наушниках, чтобы не отвлекаться на шумы, и мысленно ругнулась за шуточки. А потом и вовсе выкинула из головы, потому что нашёлся куда более весомый повод для волнения: Кощей собрался везти меня на работу. На мотоцикле. Потому что в метро он меня до полноценной облавы не пустит, да и вообще одну никуда не пустит в ближайшем будущем.

Все мои негодование и возмущение разбились об упрямство Ейша и единственный неоспоримый аргумент: всё равно ему нужно съездить за вещами, не жить же в одних и тех же грязных штанах и футболке с чужого плеча. Мотоцикл Кощей находил оптимальным для этого транспортом: нога сломана правая, передачи переключать не мешает, а тормоза хватит и ручного, он же не планирует лихачить.

Сложнее всего оказалось приладить костыль к мотоциклу так, чтобы ещё и мы вдвоём поместились. Но Ейш справился и действительно довёз, приводя в восторг встречных и попутных мотоциклистов. На одном из долгих светофоров, на котором, просочившись между рядами, собралось сразу четверо «всадников», ближайший сосед особенно сильно заинтересовался. Спросил о степени травмы, на собственном опыте дал пару дельных советов по креплению костыля к мотоциклу и пожелал скорейшего выздоровления.

Потрясающий контингент. Интересно, насколько часто мотоциклисты ездят в гипсе? А то, может, это у них норма?

Никогда не перестану удивляться, как Кощей умудрился столько прожить с таким отношением к жизни.

Эпилог. Правила профилактики

То обстоятельство, что зачистки в метро начались буквально через пару дней после наших приключений, никого не удивило. Петров оказался человеком умным и хватким, который не привык бросать проблемы на самотёк. Ни меня, ни Кощея к этим рейдам не привлекли — куда ему с гипсом, а мне без опыта! — но подробно расспросили, и, насколько я потом узнала, результаты единственной стычки с шунтом новой формации очень помогли.

В одном только московском метро выловили полтора десятка мощных агрессивных тварей, и это, хотя и немного ошарашило, не удивило. Дальше пришлось проверять метро других крупных городов, которое тоже не оказалось пустым, да и на электростанциях инспекция выявила несколько жирных живучих шунтов, причём парочку — неподалёку от места обитания Гора. Сложной иерархической структуры так и не выявили, да и интеллектом они не обзавелись, тут Кощей оказался прав. Просто слишком крупные и сильные твари, для которых предпочитаемой пищей стали потенциальные операторы и пришельцы, энергетически к ним близкие.

Конечно, после такого опыта создание особого патруля стало вопросом ближайшего времени. Никто из посвящённых не удивился появлению в ФСБ департамента, занятого делами этой новой категории граждан и угроз. И уж тем более все причастные понимали, что долго скрывать их существование не получится, поэтому общественное мнение активно готовили к новой реальности. И судя по тому, что фильмы и книги соответствующей тематики начала выходить и активно рекламироваться и в других странах, сходным образом ситуация обстояла во всём мире.

Отсутствие серьёзного наказания для Аргаи не только не удивило, но и не возмутило. Мы правильно угадали причину её связи с Работиным: Яга надеялась, что его исследования помогут пробить дырку в родной мир. Несмотря на то, что тот, если выжил, наверняка сильно изменился, она всё равно мечтала вернуться, чувствуя здесь себя чужой. Смягчающим обстоятельством послужило то, что Кощея себе она требовала не потому, что был нужен, а только для того, чтобы сообщник его не прибил. В качестве наказания ей назначили исправительные работы по исследованию шунтов и способов борьбы с ними. Аргая поначалу кривилась и ворчала, что лучше бы её отправили в спячку, а потом как-то втянулась и всё реже заговаривала о возвращении. Кощей как-то с иронией заметил, что безделье — одна из самых разрушительных вещей, тем более для долгоживущего существа. Не поспоришь.

Не удивило, но заставило облегчённо выдохнуть то обстоятельство, что Василий человеческим голосом так и не заговорил. Я полагала, что причина не в том, что он не может, а в том, что с этими двуногими говорить не о чем, но главное, что он не пугал родителей и гостей. Хотя всё равно казался слишком умным для обычного животного, но у окружающих это вызывало только умиление.