Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

…Я постепенно познаю…

Гафт Валентин Иосифович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

…Я постепенно познаю… - Гафт Валентин Иосифович - Страница 22

Изменить размер шрифта:

ОБЛАКО

Вот облако, похоже на рояль,

Кусочек влаги надо мной несется,

Сейчас оно, как сердце, разорвется,

И не сыграть на нем, а жаль.

СНЕЖОК

Небесный лёгенький пушок

На землю темную прилег.

После тяжелого маршрута

Окончен затяжной прыжок.

Пришел зимы недолгий срок,

И замер белый купол парашюта.

КАПЛЯ ДОЖДЯ

К земле стремится капелька дождя

Последнюю поставить в жизни точку..

И не спасут ее ни лысина Вождя,

Ни клейкие весенние листочки.

Ударится о серый тротуар,

Растопчут ее след в одно мгновенье,

И отлетит душа, как легкий пар,

Забыв навек земное притяженье.

МОРЕ

Ну успокойся, подремли.

В тяжелых думах постоянно,

Ты, море синее, — земли

Незаживающая рана.

ВОДА

Потоп — страшнее нет угрозы,

Но явны признаки Беды,

Смертелен уровень воды,

Когда в нее впадают — Слезы!

РЫБА

О, Рыба, чудо эволюции!

Тебя ел Моцарт и Конфуций,

Ел, кости сплевывая в блюдо,

Так чудо пожирает чудо!

НАПОЛЕОН

Об половину мира гений ноги вытер,

Чтоб сладкий след его вылизывал кондитер.

ГИТАРА

О, Гитара! Бюст и таз,

Будь вы стары или юны,

Словно жилы, ваши струны

Вдоль пересекают вас.

Ваш атласный алый бант

Украшает гриф, как шею.

Взять вас на руки не смею,

Жаль — но я не музыкант.

Кто-то взял вас не спеша

И запел тихонько, грустно.

И откликнулась Душа

Почему-то из-под бюста.

МАТЬ И ДИТЯ

Нет, не ошибка, не накладка,

Не сказка это, не загадка.

И грудь полна, бела как снег,

Без крыльев, голенький, весь в складках,

Быть может, спит утенок гадкий,

А может, гадкий человек.

СТАРУШКИ НА ДОРОГЕ

Яблочки, цветочки,

огурчики, яички,

Белые платочки, —

сморщенные личики.

РОМАН

Роман — любовь, но очень редко

Читать не скучно до конца.

Любовь — короткая заметка,

Но всё зависит от чтеца.

ХУДОЖНИК

Короткий взгляд, мазок, еще мазок.

И подпись краткая… Ван Гог.

НОЧЬ

Ночь, улица, два человека,

Фонарь горит, а где Аптека?

ВЕНА

Вена, река голубая, подкожная,

Вена, готовься, идет «неотложная».

ДУБЛЕНКА

Вот так умрешь, а кто-то сдуру

В тебе оценит только шкуру.

НОТА

Мне слух раздражала фальшивая нота.

Всю жизнь проверял я проклятое «ля».

Как поздно дошло до меня, идиота,

Что скрипка в порядке, жена моя — …

ОРЕХ

Как глупы бывают дамы,

Зря берут на душу грех.

Надо б Еве дать Адаму

Вместо яблока — орех.

Придавив орех зубами,

Он подумал бы о том,

Что не хочет эту даму

Ни сейчас и ни потом.

КОЖА

И тонкой была, и чувствительной кожа,

Любого она доводила до дрожи,

Теперь эту кожу ничто не тревожит,

Хоть стала и тоньше, и с виду моложе.

Ту, старую кожу, распяли подтяжкой,

Разгладив все чувства и память бедняжке.

ДОЛГИ

Выполнив гражданский долг,

Пал на землю храбрый полк.

Перед Родиной долгов

У нас больше, чем полков.

КУЗНЕЧИК

Кузнечик был похож на саранчу,

Как русский мог похож быть на еврея,

Приказ убить был отдан палачу,

Кузнечик мертв. Разобрались позднее.

КАМЕНЬ

Ласкала камень синяя волна.

Как удержать ее он ни старался,

Она ему шептала: «Не вольна,

Мой Океан опять разволновался».

* * *

Ты с ума сошел, прибой?

На кого пошел ты в бой?

На свою подругу сушу?

На ее земную душу?

ФОНАРЬ

Я вам, фонарь, хочу сказать одно:

Служа искусству света беззаветно,

Вы освещали так порой дерьмо,

Что становилось и оно заметно.