24 часа - Айлс Грег - Страница 23

– Ну, Шерил, чем ты ему обязана?

– Работу вроде той, что была у меня в Джексоне, просто так не бросишь, – чуть слышно начала девушка. – За мной остался долг, и в клубе хотели, чтобы я его отработала. Когда я начала выступать в Метейри, они об этом узнали и послали двух головорезов. Джо предложил погасить долг, но громилы и слушать не желали. Им приказали вернуть меня в клуб, потому что хозяин… неровно ко мне дышал.

– Как все закончилось?

От смеха на белом, испещренном синяками животе появились складки.

– Джо поладил с громилами.

– Каким образом?

– Весьма убедительно.

– И они оставили тебя в покое?

– Те двое – да.

– И что потом?

– Хозяин подослал еще одного громилу.

– А с ним чем все кончилось?

Блондинка снова пригубила коктейль.

– Джо лишил его обратного билета.

– Хочешь сказать, убил?

Шерил посмотрела Уиллу в глаза.

– Да, именно это я хочу сказать. Убил, и очень жестоко, чтобы другим было неповадно. И знаешь, это помогло – из Джексона больше никого не присылали. Я стала свободна.

– Ну не совсем, просто хозяина сменила.

– Я сама себе хозяйка!

– Слушай, кого ты пытаешься убедить?

– Заткнись!

– Тебе пришлось многое вынести, правда?

– А кому не пришлось?

– Верно… Только Джо, похоже, этого не понимает. Думает, он один страдал, и обстоятельства чуть ли не с самого рождения складывались не в его пользу.

– Тебе легко рассуждать! Живешь себе в уютном домике с женой, ребенком, картинами, машинами и бассейном. Все идет по плану, все в шоколаде… Знаешь, некоторым не так сильно повезло!

– Ты правда так считаешь? Думаешь, я в достатке вырос? Шерил, мой отец восемнадцать лет на мельнице проработал и ни в каком колледже не учился. Потом мельницу закрыли, и папа вложил сбережения в свою мечту – музыкальный магазин. Все до последнего доллара пошло на органы Вурлитцера, пианино Болдуина и духовые инструменты. Через пять месяцев после открытия магазин сгорел дотла, а двумя днями раньше истекла страховка. – Схватив с подноса бутылку баккарди, Уилл сделал небольшой глоток. – Неделю спустя папа бросился с моста. Мне тогда было одиннадцать.

– Значит, ты что-то унаследовал, – произнесла Шерил. – Иначе откуда взялся достаток?

Дженнингс невесело рассмеялся:

– Моя теща работала официанткой, Карен первая в их семье училась в колледже. Затем в медицинской школе при университете, но закончить не смогла, потому что родилась Эбби. А ее отец умер, так и не увидев, как много она достигла. Всего в жизни Карен добилась своим трудом, так же как я.

– Воплощение американской мечты, – пробормотала Шерил. – Не хватает только фанфар и аплодисментов восторженных зрителей.

– Просто, чувствую, Джо затаил на меня обиду. Что-то сродни классовой ненависти, но он сильно ошибается…

– Сколько ты зарабатываешь в год? – спросила девушка.

– Около четырехсот тысяч.

– Мой муж куда меньше…

Уилл намеренно занизил свой доход, а Шерил вряд ли представляла, какой гонорар он получит за рестораз.

– Поможешь спасти Эбби – дам гораздо больше. Ты станешь свободной, по-настоящему свободной… Навсегда!

В голубых глазах вспыхнул огонек надежды, вспыхнул и погас.

– Врешь, милый! Ты продашь меня при первой же возможности.

– Зачем? Что я от этого выиграю?

– Затем, что это вполне естественно. Похить ты моего ребенка, я поступила бы так же. Затащила бы в кровать и станцевала незабываемый интимный танец. А потом тройной трах в лучших традициях джексонского клуба! – В голосе послышалась профессиональная гордость. – Могу сотворить такое, что твоей жене даже не снилось! А прыщавой подружке из школы тем более… Когда у тебя в последний раз было четыре оргазма за ночь?

Вопрос, с точки зрения Уилла, чисто риторический.

– Вот видишь! Я легко могла бы это устроить и, укради ты мою дочь, устроила бы. С большим вдохновением! Но, едва получив ребенка обратно, всех собак на тебя спустила бы!

Уилл попробовал спорить, однако скоро понял: бесполезно, Шерил не переубедишь.

Блондинка подняла бокал в фальшивом тосте:

– Не огорчайся, док! Говорю: это вполне естественно!

Уилл не слушал, он думал о том, что Шерил, по ее словам, сделала бы ради своего ребенка. О том, почему Хики остался с Карен, а не с ним. А еще о том, на что ради спасения Эбби может решиться Карен.

7

Хики поставил «форд» в гараж и заглушил мотор. В гулкой тишине прилипшая к кожаному сиденью Карен чувствовала, как мускул за мускулом немеет тело.

– Ну, дорогуша, веселье начинается, – промолвил Джо, выбрался из машины и в неярком свете потолочной лампы многозначительно посмотрел на пленницу. – Ничего хорошего ты здесь не высидишь, так что давай не будем терять время!

Подняв с пола джинсы и трусики, Карен вышла из салона. Медленно двигаясь в сторону прачечной, она радовалась, что длинный подол рубашки хоть немного прикрывает бедра. Остановившись, она стала ждать у двери, но подоспевший Джо неожиданно протянул ключи.

– Твой дом, ты и открывай.

Зажав джинсы под мышкой, Карен взялась за ручку. Холодок латунного шарика пронзил ее, словно электрический разряд. Она сама разрабатывала проект этого дома: каждую комнату, окно, даже эту самую ручку сама выбирала. Проверяла с архитекторами чертежи, держала в ежовых рукавицах подрядчиков, выкладывала плитку дворика, штукатурила стены. Этот дом – ее гордость, ее собственность, ее отдушина. А сейчас его собираются осквернить, похитив Эбби, фактически уже осквернили, но Хики этого мало. Карен видела его насквозь. Насильственный секс – всего лишь средство для достижения более сложной цели – надругаться над ее браком.

– Ну давай, – подгонял Хики. – Счетчик-то мотает!

Отчаянная мысль промелькнула в голове несчастной матери. Дверь можно приоткрыть ровно настолько, чтобы протиснуться самой, запереться изнутри и вызвать полицию. Но чего она этим добьется? Только Эбби погубит. Сотовый у Хики в кармане, и он тут же свяжется со своим гориллой-братом. Так что выхода нет.

Повернув ключ, Карен прошла на кухню через прачечную и кладовую. Природная стыдливость заставляла надеть джинсы, но неизвестно, как отреагирует Джо: вдруг разозлится? Не зная, на что решиться, она просто стояла у плиты и ждала команды.

– Ну, милая, веди меня в спальню! – улыбаясь велел Джо.

Словно в трансе, Карен побрела по коридору. Боже, она ведь идет по следам Эбби, именно отсюда украли доченьку! Чувство вины захлестнуло с головой, но вместе с ним появилось бешеное желание сопротивляться. Даже через закрытую дверь доносился умопомрачительный, лучший на свете аромат маленькой спаленки: запах плюшевых игрушек и детской косметики.

– Подожди! – приказал Хики.

Немного поотстав, он распахнул дверь в детскую. Лунный свет молочно-белым шлейфом лился в окно, озаряя бесчисленных обитателей комнаты.

– Оглянись по сторонам, мамочка! Смотри и думай, почему у нас с тобой сегодня все должно пройти как по маслу.

Карен смотрела: безмятежный покой комнатки с лихвой оправдывает все, что придется пережить в эту ночь. Только бы вернуть Эбби!

Сунув руку под рубашку, Хики ущипнул пленницу за попу, ткнул под лопатку и засмеялся, когда она подпрыгнула. В спальню, он гнал ее в спальню…

В темноте было неуютно, и Карен включила маленький свет. Спальня пугала: все вроде бы на своих местах, но при том выглядит как-то иначе. Стилизованная под сани кровать, мягкие кресла с диванчиком, парные комоды от Хенредона, шкафчик вишневого дерева, на котором стоял телевизор, даже акварели Уолтера Андерсона на стенах почему-то напоминали дешевый мотель, а не комнату, которую она с такой любовью обставляла.

– Ну надо же! Сколько роскоши! – воскликнул Хики. – Отличное место для романтического свидания.

Упав в кресло, он задрал ноги на спинку диванчика. Ботинки совсем новые, на подошвах ни царапины, только грязь из кабины.