Нежное создание 2 (СИ) - Штиль Жанна - Страница 30

Госпожа Маргрит в ярких красках расписала перспективу дочери на ближайшее десятилетие.

«Ирония судьбы», — мысленно усмехнулась Ника. Анника будет счастлива, живя со своим мужчиной, воспитывая их общего ребёнка и занимаясь сыроварней, одновременно обрекая своего настоящего мужа на безбрачие. Если Кэптен когда-нибудь решится на гражданский брак и у него будут дети, то он ни при каких обстоятельствах не сможет дать им своё имя. Сын Анники — бастард — вырастет и станет претендовать на имя Ван дер Меера. Получит титул, положение в обществе, состояние.

Ника передёрнула плечами: «Обяжет ли суд Аннику жить под одной крышей с законным мужем? А если она к тому времени родит ещё одного ребёнка от сыродела? Как в таком случае поступит Ван дер Меер?»

Девушка не стала думать, что при таком раскладе произойдёт с ней самой. Поразмышляет на эту тему в другой раз.

Её ответа ждали.

Геррит ван Ромпей не спускал с неё тяжёлого, давящего взора.

Со стороны госпожи Маргрит не слышалось ни шороха, ни вздоха.

Ника избегала смотреть на мужчину.

— Мне жаль, — сказала тихо. — Простите, что невольно дала вам надежду.

Мама передвинула чашку; зазвенело блюдце.

Банкир ответил он не сразу.

— Что ж, так тому и быть, — сказал он бесцветным голосом. — Напоследок, милая госпожа Руз, позвольте порадовать вас безделицей. С позволения сказать, в знак моего искреннего восхищения вами.

Он достал из внутреннего кармана кафтана бархатный мешочек и вручил Нике:

— Вещица простенькая, но для вас крайне необходимая. Поверьте, сей дар вас ни к чему не обязывает.

Девушка отрицательно качнула головой, собираясь отказаться от подарка, но Ван Ромпей опередил её.

— Не откажите старику в малости, милая госпожа Руз, — заключил её ладонь с даром в свои ладони, не дав ей вернуть его. — Доставьте мне удовольствие побаловать вас.

Ника со вздохом вскинула брови и растянула шнурок на бархатном мешочке.

На её ладонь выпали золотые часы-луковица с крошечным заводным ключиком на узкой розовой шёлковой ленте. Не просто часы, а ювелирное украшение, символ статуса, демонстрирующий богатство и изысканный вкус владельца.

Девушка затаила дыхание от восторга.

Назвать вещицу скромной не поворачивался язык. Стоили часы, судя по их виду, немало. Видела похожие у госпожи Сникерс, только те были серебряные, крупные, с виду простые.

Несмотря на изящество, они оказались довольно тяжёлыми. Тонкая крышка с цветочным ажурным венком открылась легко, на циферблате отчётливо проступали римские цифры.

«Одна часовая стрелка?»*, — обратила внимание Ника на отсутствие минутной стрелки. Необычно, но привыкнуть можно.

— Помните о скоротечности времени и бренности нашей жизни, — голос банкира прозвучал глухо и трагически.

Девушка закрыла крышку:

— Спасибо за подарок, господин Ван Ромпей. Я всегда буду помнить вас, — в порыве обняла мужчину, поцеловала в щёку. Заметила, как в уголках его глаз блеснули слёзы.

— Ещё чаю, господин Ван Ромпей? — заметно волнуясь, встала хозяйка дома.

— Откажусь, госпожа Маргрит. С вашего позволения откланяюсь. У меня намечена встреча.

Мама проводила гостя к выходу.

Ника следовала за ними, любуясь часами.

— Вы остановились в гостевом доме господина Киккерта? — спросила госпожа Маргрит. — У меня к вам есть дело, которое требует безотлагательного решения. Дозвольте наведаться к вам после полудня или… когда вам будет угодно?

Банкир бросил прощальный взор на дочь хозяйки дома:

— Приходите после полудня, госпожа Маргрит. Всегда рад вас видеть.

Пронзительно звякнул дверной колокольчик.

Мама закрыла дверь на замок и порывисто повернулась к дочери.

— Глупая… маленькая глупая девочка, — выдавила из себя глухо. — Ты не моя дочь.

— Потому что не ищу во всём выгоду? — Ника прошла мимо неё, направляясь в кухню. — Если господин Ван Ромпей сегодня предложит вам стать его женой, вы согласитесь?

Ответа не ждала. Он ей не нужен. Бросила на ходу:

— Ухожу к горшечнику лепить пивные кружки, — вышло резко, с раздражением. — Вернусь к обеду. Или позже.

— Ты ходила к Де Йонгам? — догнал её гневный голос женщины. — Зачем?

Ника замедлила шаг.

«Дэниэл де Йонг», — быстро сориентировалась она. Такого имени художника золотого века нидерландской живописи она не помнила.

— Как приняла тебя старуха Лейфде? — лицо госпожи Маргрит исказила презрительная гримаса. — Впустила в дом? — голос сочился ядом.

— С чего бы ей меня не впускать? — остановилась девушка, поворачиваясь к женщине. — Это у вас с ней натянутые отношения. Ко мне она отнеслась… душевно, собиралась чаем напоить.

— Натянутые отношения? — скептично хмыкнула мама. — Ты это так называешь? Быстро запамятовала, кто повинен в смерти твоего отца.

У Ники пересохло в горле — приоткрывалась завеса над ещё одной семейной тайной.

— Не забыла. Только до сих пор не уверена в правдивости услышанного, — сказала наобум.

— Мальчишка похож на твоего отца, — госпожа Маргрит побагровела от негодования. — Нос, губы, подбородок… походка. Не разглядела? Жалкий изменщик, прелюбодей! — выплюнула злобно.

— Дэниэл мой брат? — оторопела Ника, сжимая во вспотевшей ладони часы-луковицу.

Мама сложила руки на груди, усмехнулась:

— Запамятовала, дочь?

Девушка не ответила. Плохо, когда не знаешь, да ещё забудешь… Вспоминала, зачем идёт в кухню?

Хенни стояла у разделочного стола, опершись руками о столешницу. Увидев хозяйку, торопливо бросила в миску с водой большую рыбу.

— Ты знала, что Дэниэл мой брат? — спросила Ника, озираясь, вспоминая, что собиралась здесь взять.

Знала, что служанка не могла не подслушать разговора с банкиром, не могла не слышать последних слов госпожи Маргрит.

— Все знают, — ответила Хенни, не поворачивая головы, перекладывая вымытую рыбу на доску, нюхая её.

Ника остановила глаза на эскизах столовой посуды, лежавших на подоконнике. Вот за чем шла — за ними!

— Ухожу, — сообщила она, скручивая листы в трубку.

— Ой, погодите, — спохватилась служанка. — Я пойду с вами.

— Не нужно. Дорогу я знаю, не заблужусь. Хватит меня водить за руку и опекать! — повысила голос.

Отряхнула низ платья, надела чепец, заимствованный у Хенни, убрала под него волосы. Ворчала:

— Кому интересна простая прислуга? Брать у меня нечего. В кошеле мелочи впритык. Едва хватит, чтобы заплатить лекарю за осмотр.

— Я приду за вами к горшечнику, — услышала в спину голос Хенни.

Не оборачиваясь, следуя по коридору, Ника крикнула:

— Оставьте меня в покое! — на ходу закладывала часы в кошель. — Отстаньте от меня! Все! Все отстаньте!

——————————

* Первые карманные часы, ставшие предметом роскоши, разработаны в Нюрнберге в 1510 году. Их отличительной особенностью стала заводная пружина. Маятник как регулятор погрешности был изобретён в 1657 году. Минутная стрелка появилась в 1680 году.

Глава 16

Она запыхалась, раскраснелась. Поняв, что идёт слишком быстро, осмотрелась и замедлила шаг. Шла к лекарю.

Думала.

Не понимала, что её так расстроило? Разумеется, ничего хорошего нет в том, что отец Руз изменял госпоже Маргрит. Но вправе ли Ника судить его?

Она ничего не знает о Лукасе ван Вербуме. Не знает о его отношениях с женой, сыном и дочерью. Не знает, что происходило в их жизни до его смерти и после. Не знает всего того, из чего состоит жизнь отдельно взятого семейства.

Сомневалась.

Если бы в семье царили любовь и согласие, разве бы Якубус стал таким? А Руз? Как она вела себя по отношению к отцу? Оправдывала его или порицала?

Её отец любил другую женщину и имел от неё сына. Живи он в двадцать первом веке — развёлся бы с женой и стал счастливым. Госпожа Маргрит тоже нашла бы своё счастье с другим мужчиной.

Поднятая госпожой Маргрит тема о невозможности разводов в этом времени многое объяснила.