Берегись сурка! (СИ) - "Larik-lan" - Страница 4

— Мерлин и Моргана! Петтигрю! 

Не желая ещё сильнее злить Снейпа, Питер торопливо спустился по лестнице, выныривая из коридора и напяливая фальшивую улыбку:

— Сэр! Как спалось? Прекрасное утро! 

Ветер, завывающий в трубе, не позволял с этим согласиться. 

— Чтоб вы провалились, — в сердцах пожелал зельевар, и тут же указал: — Каша на плите, кофе в турке. 

Кивнув, Питер пробрался к раковине и принялся мыть руки. В голове жило твердое убеждение, что перед едой руки нужно мыть, даже если уже делал это пять минут назад. Тем более в таком неухоженном доме. 

— А вы руки помыли, сэр? — Поинтересовался он у Снейпа. 

— Мыл, — недовольно буркнул тот, собираясь взять с тарелки тост. 

— Заклинанием? 

— Водой! — Зельевар снова начал заводиться. 

— Может, всё-таки помоете и мылом? 

— Я не пойму, вы байбак, или енот полоскун? Мне все больше кажется, что проще вас тут же прикончить, чем постоянно исполнять ваши капризы. 

— А потом Томушка вызовет вас и спросит: "Где мой любимый крысюк для битья? Не уберёг, сам будешь за него". 

— Вы стали нахальнее, Питер-р-р-р… Я ведь могу вас не убивать, а напоить чем-то. Превратитесь в послушный, молчаливый овощ.

— Томушка, — развел руками Пит. Он решил при случае ссылаться на этот сомнительный аргумент. 

— Чтоб вас сожрали хвостороги, — пожелал зельевар, принимаясь за кашу. 

По окончанию молчаливой трапезы Снейп поднялся и приказал: 

— Следуйте за мной. 

Против ожидаемого, они пошли не в зельеварню, а вернулись в гостиную, где Снейп принялся искать что-то на полках. 

— Я решил забрать у вас воспоминания о книжках и остальном. Оставлю немного воспоминаний из прошлой жизни, которые будут похожи на сны,  для оправдания смены поведения. Из-за них вам будет казаться, что вы мечтали стать женщиной. 

Звучало это не очень радужно, но всяко лучше, чем смерть. Питер поинтересовался: 

— Похоже, это доставит вам немало удовольствия. 

— О, даже не сомневайтесь, — сверкнул в его сторону глазами ехидный зельевар. 

— Главное, чтобы последствия не были, как при лоботомии, — осторожно заметил Питер. Ему всё меньше нравилась эта идея. 

— Вы жить хотите? — Сварливо поинтересовался Снейп. — Разумеется, перекраивать личность непросто, особенно делать это так, чтобы провести могущественного менталиста. Пару дней вам будет непросто, но постепенно мозг адаптируется. Вы буквально становитесь другим человеком! И не Анна Николаевна, и не Питер… Что-то среднее. 

— Дайте догадаться — ещё и буду не в курсе, что вообще происходит. Учтите, если я слечу с катушек или примусь пускать слюни…

— Значит, эксперимент, очевидно, неудачный. Но иначе я вас к лорду не допущу. Содержание вашей головы слишком опасно, и вы знаете, какая вас ожидает альтернатива.

— Вы умеете убеждать, — кисло заметил Питер. — В любом случае, характер при этом не поменяется, даже с перекроенной памятью я останусь прежним. Хоть и немного… иным. Но у лорда все равно могут возникнуть вопросы — у прежнего Пита мыслей "побыть  женщиной" не было. 

— Отвечу, что вы от круциатуса немного тронулись, — легкомысленно отмахнулся зельевар. — Скажу, утром заметил странности, пытался помочь, но последствия травмы мозга уже были необратимы. Этим объясню и ваши проблемы с магией, почему забрал у вас палочку и не отдаю. Главное, чтобы лорд после этого не счёл вас недееспособным, приставив ко мне шпионом кого-то другого. Но не беспокойтесь, я и в этом случае что-то придумаю.

— Обожаю вас, — уныло сообщил ему Петтигрю, в глубине души признавая, что даже это лучше, чем гибель. — Ладно, говорите, что нужно делать. 

Снейп указал подопытному на стул и принялся объяснять, как подбирать воспоминания в памяти, цеплять на палочку и переносить в отдельные флаконы. 

Работа оказалась кропотливой и медленной, заняв больше трёх часов. После этого Питер смутно осознавал в себе какую-то Аню, на редкость живучее альтер-эго, которое появилось после пытки, знал, что раньше, обитая у Уизли,  учил от скуки по старому учебнику русский, а ещё, впоследствии травмы, очень фрагментарно представлял свою жизнь. Семья, школьные годы, жизнь в "Норе", возрождение Волдеморта — память напоминала мозаику, лоскутное одеяло, некоторые части которого были яркими, объёмными, а другие расплывались, стоило начать к ним присматриваться.

Отдавая воспоминание за воспоминанием, Питер всё меньше понимал, кому служит и зачем, и в его голове складывалась всё более причудливая парадигма окружающего мира. Снейп очень внимательно следил, чтобы в памяти Питера не оставалось спойлеров о будущем, крестражах, гибели лорда или своей незаконной деятельности, но почти не трогал пласты памяти, где хранился фанфикшн. Зельевар брезговал лазить в воспоминаниях о фанатском творчестве, наткнувшись на определения терминов типа "снарри" или "драрри", решив оставить их как подтверждение того, что у Петтигрю поехала крыша. Но в свое время Аня почти не читала слэш. Зато с увлечением шерстила те работы, где зельевара "уползали". И в этих сюжетах оставалось достаточно информации, даже если убрать воспоминания о "двойной жизни" профессора. Лишившись части памяти, Питер всё равно понимал, что профессор "чутка странный", но "мировой парень", с которым очень круто подружиться. 

"Интересно, здесь дамбигад или дамбигуд", — размышлял Питер, наблюдая, как его сосед по комнате и одновременно объект слежки убирает в сейф коробку с непрозрачными пробирками. 

В голове обновленного Питера царила каша, он с трудом пытался уяснить, как связаны Люциус и какая-то ваза, но четко понимал одно: он должен в чём-то помочь зельевару. 

Снейп, поймав его взгляд, минуту наблюдал, а после качнул головой: 

— Хорошо. Форменный хаос, даже лорду не разобраться, где правда, где воспоминания, а где сюжеты фанфиков. Только Питер… постарайтесь никому не рассказывать о своих идеях. Аристократы могут оскорбиться, если вы приметесь озвучивать их вслух…

Мысли Петтигрю ворочались в мозгу тяжело, как бегемоты в грязи, но даже в таком состоянии он склонен был согласиться с зельеваром. Кто же виноват, что его фантазия такая бурная, и об этом явно никому не стоит рассказывать. Первый написанный белламорт может стать для него и последним… Хотя какая может получиться красивая история!

— Питер! Хватит витать в облаках, вам нужно отдохнуть, — приказал Снейп. — Сейчас вы совершенно не способны мыслить здраво. 

Петтигрю кивнул, тяжело поднялся по лестнице и, когда зельевар минут через десять заглянул его проверить, убедился, что "пациент" уже спит. Северус понадеялся, что после его работы Питер останется вменяемым и с ним возможно будет нормально поговорить. Хотя и не мог полностью отделаться от своих опасений. Он ощущал себя гением-Франкенштейном, который закончил своё чудовище, подключил ток, но пока не был уверен, что получится в результате. Оставалось только ждать. 

///

Утром зельевара разбудил шорох. Наколдовав "Темпус", он понял, что ещё нет и шести утра, но за стеной отчетливо слышались шевеление и скрипы. Накинув халат, Снейп поспешил в комнату Петтигрю и застал того сидящим на полу перед открытым гардеробом. Сдавленно ругаясь, Питер сортировал одежду, складывая вещи по отдельным кучам. 

— Что вы делаете? — Недовольно поинтересовался профессор. Он предпочитал на каникулах спать хотя бы до семи и очень не любил, когда его тревожили. Но не менее важно было понаблюдать за состоянием Питера. 

— Потрясающий срач, — недовольно ответил Петтигрю. — Как можно жить в таком хлеву?

Снейп не стал напоминать, что раньше сосед не ощущал дискомфорта, но вспоминать о том, что было в прошлом, бессмысленно. Теперь, похоже, ему придется делить дом с человеком с ОКР, помешанным на чистоте. 

— Я потом помогу сделать уборку магией, — страдальчески морщась, пообещал зельевар.