Измена. Наследник мэра (СИ) - Черничная Даша - Страница 17

Я, конечно, сильно преувеличиваю. На самом деле Стас был у меня только вторым мужчиной, а после него не было никого. Даже мыслей не было, чтобы с другим.

— Все просто: ДНК-тест, — говорит спокойно Стас и смотрит на меня с ожиданием.

— Когда ты успел?! — кричу я. — Я не давала согласия ни на какие тесты!

— Не давала, — кивает Север, — для этого анализа не нужна кровь. У Тимофея взяли образец слюны сегодня утром, когда вы были в центре.

Опускаю глаза в стол. Не знаю, что ранит больнее — то, что все это провернули за моей спиной, или то, что Стас не доверяет мне.

— Не надо, красивая, — кладет руку поверх моей, и я тут же отдергиваю ее и поднимаю глаза на Стаса. — Я был уверен в том, что он мой. Это делалось скорее для тебя, чтобы ты не нагородила мне чуши.

— Стас, зачем тебе ребенок? Он прекрасно растет без тебя почти пять лет. Ничего не случится, если все продолжится так же, как есть сейчас.

Я отвратительна. Ведь видела же, как он смотрит на Тимоху. Если это не любовь, тогда что?

— Нет, Алена, — сурово рубит он и откидывается в кресле. — Мне нужен мой сын. Ну а ты выбирай сама — пойдешь дальше с ним или сама по себе.

Глава 19 Подальше от него

Алена

— Как ты смеешь говорить мне такое? — шепчу я, не веря своим ушам.

Сцепляю посильнее кулаки, лишь бы не разреветься от обиды.

— Алена, — произносит мое имя Стас, и в его голосе я слышу катастрофическую усталость, — я, конечно, не претендую на звание «отец года», но хочу, чтобы мой сын рос на моих глазах. Хочу видеть его каждый день.

— Просто скажи, что для твоей пиар-компании тебе нужна семья, — произношу и прикрываю глаза — напряжение зашкаливает, того и гляди без сознания на полу окажусь.

Север молчит, только буравит меня ледяным взглядом. Желваки ходят на скулах:

— Если бы мне нужна была семья для картинки, она бы у меня была, — произносит он бесстрастно.

Я не знаю, как он держится, потому что вижу огромное нетерпение и желание придушить меня.

— Ты можешь видеться с ним несколько раз в неделю, — произношу, кусая губы.

— Такой расклад меня не устроит, — тут же отзывается Стас.

— Ты что же, хочешь просто забрать его у меня? — снова чувствую, как меня затапливает злость.

Явственно ощущаю, что Стас недоволен мною. Его глаза мечут молнии, а с губ едва не срываются ругательства.

— Я не хочу забирать у тебя сына, Алена! За кого ты меня принимаешь?

— За мудака, которому плевать на всех, кроме себя! Вот за кого! — снова кричу и вижу боковым зрением, как ко мне подходит охранник и порывается что-то сказать, но Стас его перебивает:

— Назад! — рявкает на него так, что я подпрыгиваю на кресле.

Север устало вздыхает, ставит локти на стол и начинает тереть виски.

Я замираю, не зная, что сказать.

— Так. Очевидно, диалога у нас сегодня не получится, — выдает он. — Иди за вещами, отвезу тебя домой.

— Нет, — я стою на своем, — мне не нужно от тебя ничего.

— Алена! — рявкает он снова, и я дергаюсь. — Просто сходи за своей гребаной верхней одеждой и вернись сюда. Пожалуйста.

Все это сказано вовсе не как просьба — самый настоящий приказ, неподчинение которому грозит смертью. Встаю со своего места и иду прочь из зала. Прохожу мимо Артема, который сидит возле входа на кухню и буквально трясется, как осиновый лист.

— Прости, — шепчет он, и я отмахиваюсь.

Я понимаю все. Таким, как Станислав Северов, не говорят “нет”, но я попытаюсь. Чисто из вредности.

Захожу к себе в кабинет, надеваю пальто, беру сумочку и направляюсь на выход.

Запасной выход, конечно же.

Бесшумно иду темным коридором, стараясь не задеть ничего руками. Толкаю дверь и замираю на входе.

Стас стоит, прислонившись к автомобилю, и курит. Делает последнюю затяжку и выбрасывает сигарету. Окидывает меня недовольным взглядом, явно разочаровываясь во мне, открывает заднюю дверь авто и изображает приглашающий жест.

Громко вздыхаю, недовольно поджимаю губы и медленно иду к Стасу.

— Примерно этого я и ожидал, — произносит беззлобно, но мне ответить нечего.

Едем в машине молча. Я откровенно устала, да и сказать мне Стасу действительно нечего, по крайней мере, сейчас. Очевидно, что адекватно поговорить мы не сможем, а перетягиванием каната — точнее, ребенка — все-таки не хочется заниматься никому.

Он сказал, что не уедет без меня сегодня. Вот такой он, Стас Северов. Всегда держит слово, а я наивная дура, раз думала, что получится от него сбежать.

Усмехаюсь своим мыслям, и это замечает Стас. Тут же поворачивает ко мне голову, но я лишь продолжаю смотреть в окно и следить за темнотой улицы. Вот еще. Не буду объяснять ничего. Уж что-что, а этого я не обязана делать.

Когда машина останавливается, не дожидаясь, когда мне откроют дверь, я тяну за ручку, пытаясь выбраться, но она не поддается. Закрыли, сволочи. Снова. Как раз в это время Стас выходит на улицу, обходит авто и открывает для меня дверь.

Выхожу и игнорирую его протянутую руку, не прощаясь иду к своему подъезду, зная, что он пойдет за мной.

Все так и есть. Стас поднимается со мной на этаж, я достаю ключ, отмыкаю замок, но не открываю дверь.

Тимоха по-прежнему у бабушки, и по ходу дела я отправлюсь к ним в незапланированное путешествие завтра, потому что ходить по лезвию ножа под испытывающим взглядом Севера надоело.

Стас стоит напротив и разглядывает меня в полумраке подъезда. Буравит взглядом и молчит.

— Его нет дома, — говорю я.

Север кивает. Непонятно, то ли благодарит меня за информацию, то ли подтверждает мои слова. Не удивлюсь, если второе. А еще не удивлюсь тому, что он приставил к сыну охрану. Вот это вообще в духе Севера.

— Я пойду, — говорю я, разворачиваюсь и, не дожидаясь ответа от Стаса, дергаю ручку на себя.

Неожиданно меня затягивают в темную квартиру, толкают к стене и придавливают мощным мужским телом.

Чернота помещения скрывает нас. Я не вижу выражения лица Стаса, только слышу тяжелое дыхание, то, как он шумно втягивает воздух. Ощущаю, что он нависает надо мной, и кладу руки ему на грудь, пытаясь остановить его, не допустить к себе — но куда там.

Север гораздо сильнее, все мои попытки просто жалки по сравнению с его мощью. Он запускает руку мне в волосы и слегка сжимает их, а второй рукой обхватывает талию. Зажимает меня в тиски, будто куклу, которая ничего не весит, и притягивает к себе.

— Весь вечер хотел это сделать, — обдает горячим хриплым дыханием мои губы и накрывает их.

Целует медленно, наслаждаясь. Проводит мягкими, горячими губами, а следом касается языком. Ласкает меня, и это так непривычно, абсолютно противоречит властному мужчине.

Я хочу сопротивляться, честно хочу. Но как только я открываю рот, чтобы приказать ему остановиться, обругать, отправить куда подальше, Стас пользуется случаем и запускает мне в рот свой язык, который сплетается с моим и начинает двигаться. У меня из груди невольно вырывается стон, ноги подкашиваются, но Север подхватывает меня.

Господи, как мне выжить-то под этим напором? Я и раньше не могла сдерживаться, просто-напросто плавилась под его руками, а сейчас, когда тело забыло, что такое мужская ласка, и подавно безвольно капитулирую.

Все это кажется таким правильным, эта нежность и страсть в одном флаконе. Это присутствие рядом, которое сулит безопасность.

Хорошо, что темнота скрывает моих горящие щеки и безумный взгляд. Хорошо, что я не вижу глаз Стаса, потому что, прочитав в них вожделение, просто бы сдалась и отдалась ему прямо тут. Хорошо… Хорошо-то как.

Сердце выскакивает из груди, а мозг лихорадочно пытается остановить меня, пищит сигналом, выискивая здравый смысл, напоминая обо всем, что делал Стас в тот день, когда я хотела сообщить ему о беременности. Собираю все силы и отталкиваю Стаса.

Конечно, он не сдвинулся ни на сантиметр, но оторвался от моих губ. Замираем, быстро дыша. Я знаю, что он смотрит на меня, потому что под его взглядом плавлюсь.