Неправильный лекарь. Том 2 (СИ) - Измайлов Сергей - Страница 13

— Отлично, Степан Митрофанович, — нашёл наконец я силы облегчённо выдохнуть и расслабиться, а то сидел, как на иголках всё время.

А этот дядька не такой уж и страшный демон, как многие себе представляют, вполне адекватный. Вот Захарьин, а особенно Гааз, те ещё чертилы, с ними надо быть максимально внимательным и осторожным. Одно немного успокаивало, если Обухов скажет, то они послушаются. Может и останутся недовольны решением, но против него не попрут, когда он будет отстаивать своё мнение, никому мало не покажется и душкой он в таком случае для них не будет. Хотя, это не точно.

Мы ещё минут десять пообсуждали дельнейшую стратегию продвижения нелёгкого процесса по делу с амулетами, Степан Митрофанович дал отцу ещё несколько заданий по сбору данных с клиник, которые согласились на участие в нелегальном эксперименте, теперь и ему и матери предстоит пойти на новый круг переговоров. И надо попытаться расколоть тех, кого мы подозревали в участии, но они шли в глухой отказ. Заручившись поддержкой главного лекаря Санкт-Петербурга и его официальным обещанием не применять к участникам карательных мер, помогут развязать языки. А ещё больше поможет угроза реального преследования, если выяснится, что они применяли амулеты, но отказались давать показания против князя Баженова.

Мы вышли из больницы Обухова ближе к трём, до конца рабочего дня оставалось часа полтора, и отец предложил на сегодня уже закруглиться, но меня не то чтобы тянуло, а буквально рвало на работу. Нет, не в том смысле, что вы сначала подумали, просто я хотел выкладываться на все сто, чтобы «подрихтовать заусенцы» и быть полностью готовым к испытанию дара на заседании коллегии в следующий вторник. Вроде бы восемь дней, а точнее теперь тогда остаётся семь, немалый срок, я за такой же промежуток времени почти восстановил дар, но нет никаких гарантий, что дальше прогресс будет идти также быстро, а не замедлится до муравьиных шагов.

— Давай тогда так сделаем, — сказал отец, выслушав мои доводы о продлении рабочего дня, плавно переходящего в ночное дежурство. — Дом теперь хорошо защищён, мы вместе вернёмся домой, по-человечески пообедаем, потом вас с Катей отвезут обратно и наряд будет дежурить в клинике, а не перед домом.

— Ты Катю тоже с ночёвкой разрешишь оставить? — удивился я. Уже собирался работать по старинке, без анестезии. Раньше же приходилось неоднократно, а при точечном использовании силы и болезненность в ране намного меньше, чем, когда льёшь силу водопадом, как это делает Захарьин и другие сильные маги.

— А ты знаешь, сколько раз она меня об этом просила? — усмехнулся отец. — А я всё отказывал, мол маленькая ещё. А она в итоге вон как хорошо в ваш коллектив влилась. Виктор Сергеевич сказал, что она неплохо справляется с локальным онемением, что для второкурсницы, вчерашнего первака, уже высший класс. Жаль, что я не смогу взять её на работу на постоянной основе пока она не доучится и не получит диплом.

— Отлично! — сказал я, расплываясь в довольной улыбке. — Надеюсь она не будет возражать.

— Не дождёшься, — хмыкнул отец.

— Я тогда Виктора Сергеевича не буду уже напрягать, попрошу Юдина, чтобы он сегодня с нами остался, поддержка мне пока пригодится, случаи разные бывают.

— Его мама тебя убьёт, — рассмеялся отец. — Ну смотри, дело твоё, попытайся.

Мы тем временем подъехали к клинике. Мама, Виктор Сергеевич и Катя как раз подходили к воротам, чтобы вместе отправиться домой на семейный не то обед, не то ужин. Скорее уж чуть запоздалый обед. Можно хорошо подкрепиться, потом немножко отдохнуть и снова в бой, в смысле «рихтовать».

Виктор Сергеевич воспринял новость о том, что я собираюсь сегодня остаться на ночное, а ему предлагаю отдохнуть, не с благодарностью, а в штыки.

— Так, Саня, это конечно очень хорошо, что ты так рвёшься в бой, — сказал он, глядя на меня исподлобья. — Я эту инициативу целиком и полностью одобряю, и поддерживаю, но я поклялся Обухову, что глаз с тебя не спущу, поэтому я поеду с тобой. Да-да, и никаких возражений не принимается! И не надо говорить мне, что я старый и немощный калека, это далеко не так! Что такое ночные дежурства я пока не забыл, можешь у отца спросить.

— Ну и отлично, дядь Вить, — улыбнулся я. В этот момент рядом с нами никого не было, поэтому я мог себе позволить к нему так обратиться. — Против вашего присутствия у меня нет никаких возражений, просто не хотел, чтобы вы из-за меня переутомлялись на работе. Это же мне в большей степени нужно, а не вам или кому-то ещё. А Юдин с удовольствием возьмет дополнительное дежурство.

— Вот и договорились, — сказал дядя Витя и хлопнул меня по плечу. — Тогда собирайтесь и поехали. А Юдину можешь дать отбой, пусть его мама нервы побережёт и ему, и себе.

— Бесполезно, — ухмыльнулся я. — Его уже не отговорить, он тоже будет.

— Значит придётся потерпеть, — обречённо вздохнул Виктор Сергеевич и пошёл одеваться.

Катя тоже уже была в прихожей и вертелась перед зеркалом. Можно подумать, что мы собираемся на увеселительную прогулку, а не пахать всю ночь напролёт. Через пять минут мы уже садились в бронированный микроавтобус и после получения материнского благословения отправились на ратные подвиги.

Отец ещё договорился со службой скорой помощи, чтобы к нам преимущественно везли травму, в том числе из других районов, не отказывать и тем, кто не в состоянии оплачивать услуги лекарей, то есть простой народ. Ну естественно в разумных пределах, чтобы мы там не полегли все в истощении. Эта задача оказалась очень сложной, учитывая невысокий уровень подготовки персонала и способность мыслить аналитически. Я для себя поставил галочку, что это одна из насущных проблем, требующая решения. Это у нас скорая помощь и сортировкой занимается, и маршрутизацией, и помощь на месте достаточно квалифицированную может оказать, а тут всё капец как запущено по моим меркам.

Дежурство началось весело, как только мы переступили порог. Привезли целую толпу подравшихся молодых людей с какой-то чересчур весёлой вечеринки. Как они успели к этому времени так надюзаться и отметелить друг друга, одним им известно. Возможно начали с обеда, а молодые неокрепшие организмы восприняли несоразмерные возлияния проявлением избыточной агрессии. Всего их было восемь человек. У одного рассечена бровь, у двоих — губа, ещё столько же со сломанным носом, один не мог наступить на ногу совсем и двое картинно хромали.

Когда мы подходили к манипуляционной, все притихли и молча проводили нас взглядом. Стоило только закрыть за собой дверь, чтобы произвести последние приготовления, как за дверью снова началась потасовка.

— Они там совсем охренели что ли! — выпалил Илюха и решил угомонить буйную молодежь.

Послышался смачный удар, и Юдин вернулся в кабинет с перекошенным от боли лицом и держась за левое ухо.

— Вот уроды! — прошипел он и метнулся к раковине, чтобы открыть холодную воду.

— Постой, — сказала Катя и пошла к нему. — Дай я тебя обезболю.

Она приложила ладонь к начинающему набухать покрасневшему уху. Через несколько секунд страдальческое лицо дружбана уже начало превращаться в нормальное, а в коридоре вновь завязалась баталия. Какого чёрта полицейские, которые их привезли, просто взяли и смылись, оставив пьяных идиотов на произвол судьбы? Я позвонил командиру караула, который нас охранял, чтобы они позаботились о нашей безопасности. Лезть самому в толпу пьяных молодчиков, не контролирующих свои слова и действия, я не собираюсь, пользы из этого будет немного, а работы может только прибавиться. Через две минуты в коридоре наконец воцарилась тишина. Илья рискнул-таки выглянуть ещё раз и сообщил, что двое полицейских стоят в коридоре, молодые люди притихли.

Ну вот и славно, начинаем заниматься ветеринарным делом — лечить бешеных зверьков. Сортировкой я решил заняться сам, первым позвал парня с окровавленным лицом. Если не ошибаюсь, до этого у него кровь была только на губе, значит только что ещё добавили. В кабинете парень вёл себя смирно и выполнял все указания, только нехило шатался, когда шёл к манипуляционному столу.