Мир Иной. Часть 1 - Паленова Елена - Страница 10

– Смертная? ― удивлённо вскинул брови охранник на выходе из здания, когда прошёлся сканером по метке на моём запястье.

– Ты ещё громче ори, а то не все слышат, ― грубо рыкнул на него сероглазый.

– Но это же прямое нарушение закона о…

– Это прямое распоряжение главы департамента. Спокойного дежурства!

Я даже рот раскрыть не успела, чтобы вставить хоть слово. Не спросила ни о чём и тогда, когда Глеб провёл меня через просторный холл мимо стеклянной входной двери в небольшое помещение, лишённое какой-либо мебели и окон. Стены в этом закутке были окрашены широкими чередующимися полосами в бледные оттенки салатового, голубого, лилового и жёлтого цветов. На высоте полутора метров от пола на каждой цветной полосе имелась прямоугольная зелёная кнопка размером с футляр для очков. Глеб остановился перед первой из этих кнопок, нажал на неё рукой, и на стене прямо перед ним высветилась карта города ― понятно, что интерактивная, но я таких никогда не видела. Пока я я стояла с разинутым ртом, мой сероглазый спутник ткнул на карте в пересечение каких-то улиц. Повинуясь его выбору, интерактивное чудо растеклось по стене прямоугольным пятном портала, но не огненным, а мятно-серебристым.

– Это… ― начала я, но договорить не успела, поскольку Глеб бесцеремонно толкнул меня вперёд.

Несколько мгновений серебристо-зелёного мерцания ― и мы очутились в помещении, сильно напоминающем супермаркет одежды, но уж очень огромный.

– Женская. Домашняя, ― громко и с расстановкой произнёс сероглазый.

Полки и стойки вокруг нас стремительно начали смещаться влево. Я с перепугу повисла у Глеба на руке и зажмурилась. Открыла глаза только тогда, когда он спросил, какой у меня размер. Очевидно же, что не шестидесятый! Я миниатюрная!

– Сорок шестой, ― пискнула неуверенно.

– Скорее, сорок восьмой. А в бёдрах не меньше пятидесятого, ― оскорбил он меня несправедливой оценкой моих идеальных пропорций.

Выбрать одежду самостоятельно я позволения не получила с комментарием, что такими темпами мы закончим искать для меня тапочки как раз к полной зарядке моего портального ключа. Глеб сам выбрал всё, что считал необходимым, громкими командами перемещая нас из отдела в отдел до тех пор, пока от этого головокружительного шопинга меня не начало тошнить.

– Портальный терминал! ― скомандовал он, и мы снова оказались в комнате с кнопками.

Очередной переход состоялся через холодное синее сияние и закончился в ярко освещённом дворе обычного на вид двухэтажного дома, сложенного из красного кирпича. У меня к этому моменту не осталось никаких желаний, кроме одного ― умереть побыстрее. Плечо и рука болели невыносимо, желудок выворачивался наизнанку, ноги подкашивались, в ушах шумело, а перед глазами весело плясали чёрно-белые мушки. Сквозь эту пляску я успела увидеть быстро приближающееся к нам со стороны дома уродливое клыкастое чудовище, а потом отключилась. Не знаю, сколько времени пробыла в таком состоянии, но очнулась уже внутри дома ― на двуспальной кровати в уютной полутёмной комнате. Сначала вернулся слух, благодаря чему я услышала произнесённое незнакомым голосом: «Плохо дело». Глеб ответил на это, что он не слепой. Я с трудом разлепила тяжёлые веки только с одной целью ― увидеть его собеседника. Это «плохо дело» точно меня касается, имею полное право участвовать в дискуссии. Сероглазый сидел рядом со мной на постели с мрачным выражением лица, а справа от него стоял сутулый старичок с забавной рыжей с проседью бородкой.

– Ты почему не сказала, что боль настолько сильная? ― с упрёком осведомился Глеб, заметив, что я пришла в себя.

– Иди к чёрту, ― вяло ответила я и попыталась сделать глубокий вдох, но в груди слева теперь тоже болело.

Вдобавок выяснилось, что серый офисный халат с меня уже сняли, поэтому я лежу перед двумя мужиками только в той самой «клёвой пижамке», в которой явилась в этот мир. У меня всё нормально с внешними данными, я их не стесняюсь, но как-то всё равно нехорошо. Сцапала правой рукой край покрывала. чтобы прикрыться, но Глеб прижал её к постели и приказал строго:

– Не двигайся. Твоя портальная капсула лопнула.

– И? ― уточнила я, делая короткие вдохи и мысленно уговаривая себя не паниковать.

– Она должна растворяться, а не разрушаться, ― пояснил сероглазый. ― Наверное, при каком-то из переходов резонанс случился.

– И-и-и? ― снова спросила я, чувствуя, что не паниковать не получается.

В комнате ненадолго повисла гнетущая тишина, а потом прозвучало:

– Теперь её нельзя извлечь.

Я снова закрыла глаза и решила, что больше открывать их не буду, пока моя жизнь не вернётся в нормальное русло. Складывалось впечатление, что какие-то высшие силы решили свести меня с ума. Одна неприятность за другой ― так не бывает. Я только этим утром вышла из больницы, радуясь свободе и ласковому теплу солнечных лучей, но потом меня будто кто-то проклял. У меня нервы, между прочим, не железные. Я так не могу. Не выдержу.

– Но ключ работать будет? ― спросила так буднично, словно прожила в этом нелепом мире не один день, а всю жизнь.

– Он будет работать до тех пор, пока твоё тело не очистится от портальной энергии полностью, ― ответил Глеб. ― Если эта магия соединится с клеймом, вывести её можно будет только вместе с ним, а это уже сложнее. Чем меньше ты сейчас двигаешься, тем медленнее она распространяется.

– Хозяин, вы же можете… ― начал старичок робко.

– Заткнись, ― ледяным тоном велел ему Глеб.

– Что ты можешь? ― устремила я на своего мучителя умоляющий взгляд.

– Ничего, ― резко ответил он. ― Я дам тебе обезболивающее. Оно горькое и пахнет не очень, но работает эффективнее ваших лекарств. В качестве временной меры этого хватит, а завтра спрошу у портальщиков, что ещё можно сделать. Лежи и старайся не двигаться, больше от тебя ничего не требуется. Фил, присмотри за ней. И не болтай лишнего.

– Хорошо, хозяин, ― послушно кивнул старичок.

Глеб ушёл, а я вопросительно уставилась на его рыжебородого слугу в надежде, что мой недвусмысленный взгляд заставит старика выложить мне всё недосказанное. Куда там! Вместо того, чтобы фонтанировать откровениями, старичок медленно удалился из моего поля зрения ― мне осталось только слушать его горестные вздохи и строить догадки относительно того, чем это неприятное приключение может закончиться. Это как лабиринт ― если в самом начале выбрал неверное направление, выход искать будешь долго. Только вот я ничего не выбирала. Я только и успеваю, что захлёбываться в волнах всё новых и новых обстоятельств, каждое из которых хуже предыдущего. Мне даже тот дурацкий контракт прочитать не дали, под которым я собственной кровью подписалась. А вдруг он бессрочный и не может быть расторгнут по моему желанию? В этом случае клеймо-пропуск останется у меня на руке навсегда. Ну и какой тогда смысл беспокоиться о том, что портальная магия может соединиться с клеймом? Меня же в любом случае смогут с помощью клейма хоть из под земли достать.

– Я пить хочу, ― пожаловалась я вслух.

Почти мгновенно прямо перед моим носом замаячил стакан, удерживаемый скрюченными, морщинистыми пальцами. Я вознамерилась хотя бы привстать, поскольку лёжа пить неудобно, но другая, более сильная рука снова уложила меня на подушку ― в этот раз на удивление мягко и бережно.

– Я же сказал не двигаться, ― поджав губы, недовольно проворчал Глеб.

– Предлагаешь умереть от жажды? ― сощурилась я настолько злобно, насколько это вообще было возможно в моём плачевном состоянии.

Острая боль прошла, но кости в плече, руке и грудине слева ломило так, словно кто-то методично их выкручивал. Шея с этой стороны тоже начала побаливать, словно я её застудила. Глеб осторожно просунул одну руку мне под затылок, слегка приподнял мою голову и начал поить с ложечки.

– Пока можно только так, ― сообщил он. ― До завтра потерпишь, а там видно будет.

– Что будет видно? ― уточнила я.

– Твои перспективы на будущее. Если портальщики скажут, что ничего сделать нельзя, будем сдерживать магию подручными средствами.