Дело Гронского (СИ) - Баранников Сергей - Страница 33

Как же не помнить? Самый первый светский ужин в моей жизни. Аверин тащил меня туда, а у меня был контракт с Серафимовыми. Как давно это было!

— Помню, Николай Иванович! — отозвался я и сделал шаг вперёд. — Как вы здесь оказались?

Мимо меня проплыла моя точная копия, я обернулся и заметил как Аверин приложил палец к губам, приказывая молчать. Ещё одна иллюзия коснулась лица цесаревича. Теперь его было не узнать.

— Это долгая история, парень. Арсений тебя зовут, верно? Прости старика, я в последнее время сильно сдал и многое забываю, да и слышу плохо. Присаживайтесь к нашему очагу, только постарайтесь не шуметь. Мало ли кто будет бродить на поверхности в это время? Мне бы не хотелось попадаться на глаза ищейкам Владислава.

Аверин рассеял иллюзию, и только после этого мы вошли в подземное укрытие Вершинина.

— Батюшки родные! — воскликнул Вершинин, но тут же спохватился, что произнёс это слишком громко, и зажал рот рукой. — Узнаю талант Петра Аверина. А вот и вы, Пётр Николаевич. Неужели судьба оказалась настолько несправедлива к вам, что теперь вам тоже приходится скрываться? Я думал, вы были на севере и покинули страну, как всё началось.

— Нет, я буду с империей до конца, — спокойно, но твёрдо произнёс Пётр. — А как вы здесь оказались?

— Мы ведь были вашими вассалами, Пётр Николаевич, — начал Вершинин. — Когда Владислав взял власть в свои руки, он потребовал, чтобы ему присягнули немедленно, ещё до инаугурации. Он опасался мятежа, ведь его позиции были крайне шаткими, а клятва верности должна была связать нам руки. Многие поддались, но были обмануты. Все, кто хоть как-то был неугоден Владиславу, лишились дворянского статуса. Кого-то задержали и отправили на рудники. Других расстреляли. Многим из нас пришлось скрываться, вот только никто не знает сколько нам осталось. От моего особняка и камня на камне не осталось, представляете? А шикарный особняк Леденёвых отобрали. Хорошо, что я заранее вывез семью из империи, иначе это была бы катастрофа.

— Вы здесь не один? — поинтересовался Пётр.

— Нет! — покачал головой Николай Иванович. — Здесь ещё мальчишка Марковых, Денис. Помните его? Он почти ваш ровесник, лишь на пару лет моложе. Роман Юрьевич Латунин, Иван Германович Кройцберг, Фёдор Андреевич Кононов. Достойнейшие люди! Вот только все мы теперь люди без будущего, которым не хватает смелости выйти из укрытия и принять смерть. Или всё-таки нас держит здесь надежда на лучшее будущее? Как вы считаете, у нас есть шанс?

Судя по поведению старика, он был немного не в себе, но это и не удивительно. Один из самых влиятельных людей Москвы и страны в целом теперь вынужден был скрываться в подвальном помещении заброшенного дома.

— Шанс всегда есть! — взял слово Аверин. — Николай Иванович, мы вас не стесним. Нам бы только пару часов переждать, а потом мы уйдём.

— Куда же вы пойдёте, ещё и в светлое время суток? — ужаснулся Вершинин. — Вас немедленно схватят.

— Об этом не волнуйтесь, мы сможем запутать следы. От себя, как от главы фракции, хочу добавить: если нам удастся вернуть величие империи, я найду вас и добьюсь восстановления в правах.

— Это вы на первых порах такие горячие! — вмешался в наш разговор худощавый мужчина лет шестидесяти с короткой, но острой бородкой и аккуратно подстриженными усами. — Позвольте представиться, Иван Германович Кройцберг. Мы тоже боролись за свои идеалы, и куда нас это привело? Скрываемся, как мыши под полом. Скоро припасы закончатся, и тогда нам конец.

— Присаживайтесь к столу, скоро будем завтракать, — засуетился Вершинин. — Сейчас ведь на поверхности утро?

— Светает, — отозвался Уваров.

— Простите, а я ведь вас помню! — оживился Кройцберг, когда мы устроились у огня. — Вы тот самый парень, который подарил миру толкатели для глубинных бомб и эхолокатор!

— Надо же, вы знаете об этом? — засмущался Кеша.

— Само собой, я ведь тоже артефактор и без ума от подобных вещей.

— На самом деле, мне здорово помог мой научный руководитель, профессор Лёвушкин, а также идейно вдохновлял Арсений Чижов. Без них я бы не смог придумать ничего подобного или сдался бы на середине пути.

— Расскажете как это работает?

Иван Германович проявлял горячий интерес к изобретениям Кеши. Сразу видно артефактора — глаза горят, а внимание всецело направлено на собеседника. Кройцберг даже забыл о готовящейся похлёбке и едва не переварил овощи. К счастью, Николай Иванович вовремя спохватился и снял кастрюльку с конфорки переносной плиты.

Вообще они тут неплохо устроились — куча полезных артефактов, в том числе и защитных, позволяющих скрывать своё убежище, кровати, ковры… Думаю, сюда стаскивали всё, что могло пригодиться, из окрестных особняков, поспешно оставленных прежними хозяевами. Особенно необычно в подвальном помещении смотрелся стол из резного дерева и такие же стулья, пусть и разные. Горько только было оттого, что всё это происходило в одном из районов Москвы. Если в столице такое творится, то скоро жди и в глубинке. Докатится через пару недель, а то и месяцев.

— Завтрак готов! — возвестил Иван Германович, и скоро за столом собрались все обитатели убежища. Пришлось снова представляться.

— Госпожа Наумова! Как же мы вас не узнали сразу? — всплеснул руками Вершинин. — Вы уж простите великодушно, с освещением у нас туго, а силы нашего замечательного артефактора приходится экономить. На плечах Ивана Германовича лежит всё благоустройство этого места, так что просить его о большем просто несправедливо.

— Простите, но остальные ваши спутники нам незнакомы, — виновато произнёс Кройцберг.

— Это преподаватели и студенты Арктической академии, — объяснил я. — Сейчас представлю! Мой коллега по преподавательскому ремеслу Андрей Константинович Трофимов. Прекрасный и строгий преподаватель с большим опытом работы. Моя жена — Арина Чижова и студенты: Леонид Аксёнов, Лада Эдлин и Михаил… Кольский.

Цесаревич едва ложку не выронил, когда я назвал его выдуманную фамилию. А что, было бы лучше сказать, что с нами в подвале находится и черпает ложкой похлёбку беглый наследник престола? В нашем положении эта информация могла бы вызвать непредсказуемый эффект.

— Аксёнов! Помню-помню, знавал я вашего батюшку, — покачал головой Вершинин.

— Да все мы одного поля ягоды, — отозвался Латунин, который уже проснулся и устроился за столом. Вот только некоторых ребят не знаю. Хотя, из Мурманской губернии я слыхал только о Гараниных.

— Это большой и крепкий дворянский дом, — согласился я. — Пока что. Неизвестно как они пройдут через эти изменения. А что на счёт моих спутников, они не дворянских кровей, просто владеют даром.

Технически я не соврал, ведь цесаревич был императорской крови, а не дворянской, а остальные были простолюдинами. Просто немного размыто ответил, но мои слова не вызвали вопросов.

— Благодарю вас за угощение, господа! — ответил Аверин. — Если вы будете к нам милосердны, мы бы немного поспали перед тем, как продолжить путь.

Никто нам не отказал, а Вершинин снова принялся уговаривать нас остаться хотя бы до ночи, чтобы не рисковать. Несмотря на тяжёлое положение, благородство в нём сохранилось, как и в его спутниках. Несмотря на скудные запасы, жители убежища готовы были разделить их с нами, лишь бы не подвергать риску наши жизни.

Убежище мы покинули в двенадцатом часу дня. Поспали всего часов по пять, но хотя бы не валились с ног от усталости. Хотелось бы отдохнуть ещё немного и собраться с силами, но время поджимало. Церемония должна была начаться через четыре часа, а нам ещё нужно добраться до цели и придумать как проникнуть во дворец.

Дорога до дворца заняла у нас целых три часа. То и дело, по улице проезжали машины и останавливали всех прохожих для проверки документов. Для транспорта тоже были организованы посты, где проверяли водителей и пассажиров. Перед церемонией инаугурации нового императора были приняты все меры безопасности.

Пару раз нас спасали иллюзии Аверина. Благо, вокруг не было такого количества защитных артефактов. Несколько раз приходилось вмешиваться Трофимову, чтобы своим талантом убеждать досмотрщиков о наших благих целях. В итоге, оба уника растратили почти все силы, когда мы добрались к цели.