Печать пожирателя 2 (СИ) - Соломенный Илья - Страница 14

В Ярославль мы вернулись уже после обеда. Гавриил снова притормозил рядом с особняком, мы вышли из машины и сразу направились к нашему «пленнику».

Он торчал там же, где его оставили — и пытался разбить кристалл, к которому его привязали. Правда, ничего у призрака не получалось — сил было настолько мало, что руки проваливались сквозь сам «якорь» и пол.

Увидев нас, он отскочил от кристалла.

— Развлекаешься, да? — рявкнул я, подходя ближе, — Ничего не хочешь объяснить⁈ Два вурдалака! ДВА, сволочь! Ты нас на убой отправил!

— А-а-а, точно! — бородач с разрубленным лицом состроил удивлённую мину, — А я и думал, что что-то упустил из виду, когда просил вас о помощи…

— Так я тебе и поверил! Дед…

— Секунду.

Золотистая нить захлестнула горло духа, заставив его застонать от боли и упасть на колени. Я присел на корточки, чтобы наши лица были на одном уровне. Уродство убитого меня ничуть не смущало.

Уж после встречи с его «пёсиками» — точно.

— Ты повёл себя некрасиво, Чарышников. Не по дворянски… Значит, и с меня взятки-гладки! Необязательно держать слово перед лгуном!

— Стой-стой-стой! — зачастил дух мужчины, — Стой-стой, уважаемый, погоди! Я не… Я правда забыл! Это два мужика… Из тех, что убили меня! Я прихватил их с собой и проклял, они и сожрали остальных! Наверное, с тех пор там и жили…

— Да мне плевать! Хотя погоди — кто тебя убил-то?

— Так люди заказчика! Того, о котором вы спрашивали! Который и заказал записки Пржевальского!

Он зачастил, и я вдруг подумал, что теперь сволочь не заговаривается. А как нас вокруг пальца обвёл, актёр!

— Имя, @#$%! У меня уже и так плохое настроение!

— Иловайский! Андрей Иловайский его звали!

Я посмотрел на деда, и тот поджал губы.

Ну офигенно, что…

Кто не знал Иловайских? Да любой деревенский житель каждый день на экране телевизора видел, как мелькали лица этого семейства… Патриарх был министром иностранных дел, его жена владела сетью лучших хирургических клиник, многочисленные кузены и кузины занимали посты в правительстве, а дети учились в московских «Златограде», «Аркануме», питерских «Вихре» и «Петрограде» — и готовились к собственным свершениям по стопам родителей…

И кто-то из этой семьи заказал сто лет назад оформить записки Пржевальского в собрание сочинений. Кто-то, с именем Андрей…

Если прикинуть, у министра иностранных дел как раз отчество Андреевич…

И что всё это значит?

— Зачем им понадобились эти записки?

— Я не знаю… Но знаю вот что — это не просто книги, а артефакт!

— Что за артефакт?

— По отдельности в них даже магии почти нет! Но собранные вместе, они открывают ещё… Несколько страниц!

— И что на них? — мы с дедом переглянулись. Не то, чтобы я хотел, чтобы он всё это услышал — но не прогонять же его?

— Этого я не знаю… Этот заказчик, Иловайский, принёс их уже после, когда мы почти закончили. И они были зашифрованы.

— А не врёшь?

— Вот тебе крест, боярин!

— Да если и не врёт — ничего не знает он об этом. Всё и ежу понятно, — фыркнул дед, — Иловайские не глупцы, и никогда ими не были. Заказали артефакт, не стали объяснять спрятанный в нём секрет. А чтобы никто ничего случайно не узнал — грохнули исполнителя.

— Так всё и было, — прошептал призрак.

— А вурдалаки-то откуда?

— Так некромант я… Не самый сильный, но кукол сделать мог всегда.

— Подросли они за прошедшие годы, — проворчал Дмитрий, — Ну ты даёшь, Чарышников! Натворил херни, и нас под монастырь разве что не подвёл!

— Я… Простите.

— Бог простит, — отозвался дед, — Внук, ну что думаешь? Накажем за подставу?

— Погодите! У меня… Есть, что вам предложить! Ещё есть!

— Излагай.

— Дайте слово что не заеберёте душу… Дайте слово, что сожжёте кости… Прошу… Я знаю, что был плохим призраком… Но во мне есть ещё доброта! Есть шанс попасть в рай, я знаю!

Я покачал головой. Он искренне верил, что получит второй шанс после окончательного ухода — но весь мой опыт говорил, что ничего, кроме темноты и забвения Чарышникова там не ждёт.

Разве что он умудрится провернуть мой фокус — но куда ему?

— Что ты хочешь нам предложить?

— Пообещайте…

— Даю слово.

— В подвале есть тайник… Его не нашли за все эти годы. В конце левого крыла, где был винный погреб… В южном углу, пятый кирпич снизу… Посмотрите там… И возвращайтесь.

Дед тихо засмеялся.

— Вообще не удивлюсь, если там обнаружится ещё какая-то дрянь!

— Там ничего нет! Никого…

— Пойду осмотрюсь, — решил я, — А ты пригляди за этим умником. Только не развоплощай пока. Если он меня снова подставит — сам это сделаю.

— Как хочешь.

Я спустился на первый этаж, нашёл спуск в подвал и зажёг на ладони крошечный светильник.

Тут всё было завалено кучами мусора, через которые пришлось пробираться. Там, где его не было, пол превратился в жидкую грязь, и я подумал, что кроссовки после сегодняшних похождений отмыть уже не удастся.

В воздухе висел запах сырости. Потолок был низким, так что местами пришлось пригибаться — но вскоре я достиг нужного помещения, где валялись сгнившие остатки бочек, и отыскал нужный угол.

Магии рядом не ощущалось, и я без опасений расшатал нужный кирпич — он и впрямь держался «на соплях». Откинув его в сторону, я посветил внутрь найденной ниши, и вытащил оттуда небольшой провощёный свёрток.

Внутри оказалось несколько вещей.

Сначала я осмотрел кольцо с рубином, лежащее в футляре. Это явно был артефакт, причём — боевой, и полностью заряженный. Футляр его экранировал, но сейчас я явно ощущал заклинание, спрятанное в украшении.

— Что-то стихийное… Ладно, разберусь позже.

Следом появился объёмный кошель, в котором лежали золотые монеты старой чеканки и ещё несколько украшений — кулон с изумрудом на золотой цепочке, серёжки такого же стиля, браслет с бриллиантами и гранатами, пятёрка перстней — на этот раз обычных, три броши с сапфирами, выполненные в изысканной ковке, и ещё три серьги — без пар, все разные, с жемчугом, янтарём и аквамарином.

— Непло-о-о-охо! — присвистнул я, прикидывая, сколько всё это может стоить. — Деньги лишними не будут, это точно!

Последним предметом, который был спрятан в тайнике, оказался крошечный кожаный футляр, запаянный воском. Я осторожно исследовал его, разумно предполагая, что он может быть защищён каким-нибудь проклятьем — но нет. Это был просто футляр…

Сломав воск, я вытащил оттуда старый, почти прозрачный, но удивительно прочный лист бумаги.

Закорючки на нём не были похожи на русский язык — да и вообще на какой-то, которые мне здесь приходилось видеть. Скорее, это был набор из сотен трёх символов, расписанных по кругу, на разном расстоянии друг от друга.

— Трафарет… — догадался я, — Трафарет для шифра!

Сложив всё в карманы, и не обнаружив в тайнике ничего больше, я вернулся к призраку и деду.

— Ну как, было там что? — поинтересовался Дмитрий.

— Артефакт и драгоценности.

— Ого! Много?

— Вот, — я достал кошель и футляр из кармана, и протянул ему, — Глянь.

Пока дед рассматривал мою находку, я присел рядом с призраком и негромко спросил:

— Для чего трафарет? Для шифра, который открывается, если собрать все книги?

— Не знаю… Его принёс другой человек — уже под самый конец работы… За день до того, как меня убили… Сказал, чтобы я спрятал его, что рано или поздно Пржевальским он понадобится, и они вернутся за ним… И предупредил, чтобы я был осторожен с Иловайским… Но я не понял его… Тогда — не понял… А потом стало поздно…

— Ясно…

— Ты сдержишь слово? — бородач посмотрел на меня с надеждой, — Я рассказал всё, что знаю, клянусь!

— Дед, — я повернулся к Дмитрию, — Давай отпустим его.

— Тебе решать, — прищурившись, родич разглядывал артефакт, — За такую награду можно и его наградить, хе-хе…

Я вывалил из сумки кости, прямо рядом с Чарышниковым. Затем достал оттуда купленную Гавриилом здоровенную упаковку соли, высыпал её на останки и посмотрел на духа.