Солнце мое 2 (СИ) - Войлошников Владимир - Страница 6

— Ну, я даже не знаю.

— Я тебе идей накидаю. У меня, считай, за первые полгода уже все темы расписаны, тут осталось-то. Мы с тобой можем на двоих нормальную программу сочинить, обкатать и пользоваться. Кстати, с сентября можно и в клубе у меня попробовать набор провести. Художественный класс для малышей. Будешь по субботам, например вести. Или по вечерам.

— А домой потом как?

— А вдвоём ходить будем. Двоих-то, поди, не убьют? Я вон с баллончиком. Ну чё, пошли? А то время поджимает уже. Не понравится — развернёшься да домой пойдёшь, считай, просто со мной прогулялась.

— Ну, пошли сходим.

Аня посидела со мной на четырёх занятиях, потом я показала ей архив образцов за этот год и пятнадцать минут посвятила плотной агитации. «Покупайте наших слонов!»*

*Фраза из советского мультфильма

«Следствие ведут Колобки» (1986 г.)

режиссёров Игоря Ковалёва и Александра Татарского

по сценарию Эдуарда Успенского.

— Это домой возьму подумать? — Аня похлопала по пухлым папкам с плодами моих усилий.

— Возьми. Тока не теряй.

— Ты что! Нет, конечно.

Похоже, ответственный специалист у меня есть.

А на следующий день мы узнали из новостей, что «восемнадцатого января, под покровом ночи, боевики прорвали окружение и скрылись на территории Чечни. Потери федеральных сил составили семьдесят восемь человек погибшими и более трёх сотен ранеными».

Господи, кончится это когда-нибудь или нет?..

ДИВНЫЙ МИР ТАНЦА

19 января

Хореографы (обе две) были очень молодые, очень тоненькие, очень грациозные и очень, очень серьёзные. Рита и Юля.

— Дорогие дамы, — с приходом в мою жизнь ролевиков обращение «дамы» как-то само собой закрепилось в обиходе, — прежде всего меня интересует вот какой вопрос: почему вы пришли вдвоём? Мы пока искали одного преподавателя.

— Мы знаем, — кивнула Юля. — Мы в курсе, что вы только открываетесь.

— Мы хотим работать на перспективу, — подхватила Рита. — На коллектив.

Ого, замахнулись девки.

— Это вы, конечно, классно придумали. Но оплачивать я смогу только ту сумму, которую вам озвучивали. Если группу большую наберём — получится с премией, а так…

— Это неважно, — строго сказала Рита. — Начало всегда сложное.

Философский подход. Что ж.

— Давайте, в таком случае, обсудим необходимый для занятий минимум…

Я по наивности полагала, что начать можно с какого-нибудь простого варианта, типа шортики-футболочка, как на физкультуре. Но оказалось, что я не просто так не права, я прямо, товарищи, в корне не права. Не угадала суть. Душу, можно сказать, не почувствовала. И мне это вежливо и популярно объяснили.

Шортики и футболочка подходили только мальчикам. А девочкам — строго специальные танцевальные купальники и в придачу особенные коротенькие юбочки. И на ноги не чешки, а балетки (на наших исторических танцах я уже видела кой-кого в балетках, и это позволило мне не чувствовать себя совсем уж лохушкой). Носки нужной фактуры и высоты. И каждая вещь строго регламентированного цвета (мне был предъявлен заранее подготовленный список).

Не менее страшные требования предъявлялись к причёскам девочек (вообще, создавалось впечатление, что этих детей в какую-то специальную армию забирают).

Музыкальный центр у меня уже был (сегодня как раз и купили!).

В перспективе желательны были зеркала (но тут уж пока не до жиру).

А вот кровь из носа нужны были коврики, чтобы упражнения на голом линолеуме не делать. Один туристический коврик стоил что-то около шестидесяти рубасов (в смысле — тысяч). Его следовало разрезать на два, поскольку двухметровый кусок для ребёнка — слишком много. Вообще, у Насти на аэробике даже и взрослые на таких половинках вполне удобно занимались.

И тут мои девочки твёрдыми голосами заявили, что нужно будет собрать в фонд коллектива по двадцать тысяч с носа, и на этот счёт коврики купить. Специальные детские, чтобы их никто другой не брал.

Я быстренько переосмыслила то, что хотела сказать, и не стала выдвигать предложение пользоваться со старшими группами по очереди. Во-первых, реально детям надо отдельное, гигиенично и всё такое. А во-вторых, зала-то у нас два. А если занятия в одно время?

— А думаете, родители согласятся сразу сдавать в фонд?

Я имела в виду, первый раз придя в новое место, где организуется новый коллектив с никому не известными руководителями и не имеющий ровным счётом никаких достижений, — люди согласятся сдавать какие-то деньги кроме непосредственной оплаты за занятия?

Оказалось — да. И двадцать тысяч — это совсем скромно, потому что почти конец года, а так обычно поборы серьёзнее. Или два раза в год. И на костюмы отдельно. И на конкурсы, если вдруг. А уж если на поездки!

Я настолько обалдела от всех этих раскладов, что, проводив хореографинь, пошла в мамин магазин — там сегодня как раз Алёна работала, а у неё старшая дочь уже лет пять как танцует. И вот тут я обалдела по-настоящему, потому что, оказывается, коллектив с именем собирает куда больше и интенсивнее, чем какие-то начинающие девочки. Озвученные цифры были вполне сопоставимы с зарплатой, допустим, санитарки или уборщицы. Это люди столько на танцы тратят???

— Ни фига себе… А вот смотри, — уже примерно предполагая ответ, спросила я, — если, допустим, у девочек в танцевальном коллективе форма: шорты и футболка…

— Ну, ты что⁈ — большие Алёнкины глаза сделались и вовсе огромными. — Это шарашкина контора какая-то, а не танцы. На танцы ходят в специальном купальнике… — тут последовало практически дословное изложение базовых идей, представленных мне моими хореографами, и я решила, что это всё — мировой заговор танцоров, не иначе. Свидетели гимнастических купальников и надеватели балеток.

Да и фиг с ними, лишь бы ходили.

НЕОЖИДАННОСТИ ВЫХОДНЫХ

20–21 января

Всю субботу я под видом бомжа обклеивала окружающее пространство листовками. Как говорит одна моя знакомая, «утепляла микрорайон». Устала опять… Одним словом, почти один в один повторилась ситуация прошлых выходных, только Вовка в этот раз был повеселее. Не знаю, может, наладилось там у него маленько — я не стала спрашивать. Его как про армию спросишь, сразу мрачнеет, ну я и подумала — нафиг. Других тем, что ли, нет?

Рассказывала ему новости, какие в воскресный приход ролевиков удавалось услышать, передавала приветы.

А ещё мы обсуждали книжки.

И целовались.

Снег пошёл — густой такой, огромными хлопьями. Но нам было фиолетово на снег. Пусть хоть град. Как хотите, а у меня от длительного воздержания начинало сносить крышу. Прямо как у кипящего чайника со свистком. И если кто-нибудь не придёт в себя и не начнёт моего парня отпускать…

— Поехали, — сказал он вдруг.

— Куда? — не поняла я.

Но Вовка уже вёл меня за руку куда-то вглубь территории. Вокруг было серо и сумеречно — зима же, темнеет рано — и бело-пёстро от летящего снега.

Мы прошли между какими-то ёлками и неожиданно (для меня) оказались у забора. Точнее — у дыры в заборе, примерно на уровне моей груди.

— С той стороны спрыгнешь? — спросил Вовка и, не дожидаясь ответа, подсадил меня.

С изнанки забора был довольно утоптанный сугроб. Подозреваю, что этой лазейкой частенько пользуются. Вова выскочил следом.

— А так можно? — испугалась я.

— Конечно, нет. Поэтому идём быстро.

Я шла и думала: блин, засекут его в этой шинели. Любой мент документы спросит — и всё, кирдык. Мы петляли какими-то неизвестными мне дворами — и вдруг выскочили на остановку. Кажется, аэропорт рядом? Я хотела сказать Вовке, чтоб тормознул какую-нибудь машину — по-любому ведь половина мужиков не откажутся пассажира за денежку взять, да многие и специально выезжают побармить.* И тут из-за поворота появился троллейбус! Ура!

*Ну, потаксовать, значит.

Ещё больше меня обрадовал тот факт, что по встречке проползла дежурная милицейская буханка. Сейчас они, по идее, доедут до аэропорта, развернутся — и назад. Эти вот точно документы у случайного солдата на остановке спросили бы! А нас уже не будет, ха.