Дух камня - Фьюри Мэгги - Страница 67

Аморн был бы искренне удивлен, узнав, что в рядах чародеев есть шпионы и помимо его собственных…

Драконий народ редко покидал свои земли. В частности, они не любили Гендиваль, поскольку тамошний климат казался им слишком холодным и влажным. Так что драконы почли за лучшее найти себе агентов в рядах Тайного Совета — дабы приглядывать за событиями и блюсти их интересы…

Никакое иное создание из плоти и крови не сумело бы выжить в Зальтайгле — царстве народа драконов. С одной стороны ее омывал теплый южный океан, а с другой вздымалась стена Завесы. Эти сухие пустынные земли были средоточием бесплодных земель и бесконечных гряд обсидиановых скал. Сухой, раскаленный воздух дрожал от жары. Под яростным солнцем лежали неисчислимые лиги ослепительного серебряного песка. Здесь не было воды. Дождь шел лишь два раза в год, и это вполне устраивало обитателей Зальтайглы. Драконы редко пили, и если им надобилась вода, они брали ее из океана. В пустыне никто не жил. Здесь не встречалось ни зверей, ни растений.

Такая местность, с обилием солнечного света, была идеальна для драконов, которые питались, принимая энергию через мембраны на крыльях. Их провидцы хранили расовую память драконьего народа, переходящую из поколения в поколение. Потому-то драконы занимали привилегированное положение населения Мириаля: как и народ магов, они хранили я недоступные другим расам. В частности, они были осведомлены, что за пределами Завесы есть другие земли, где живут самые разные существа.

За их королевством лежали Огненные Земли: вулканические горы, населенные фениксами и саламандрами — духами огня обитающими в раскаленной лаве. Но в отличие от этих рас драконы не общались ни с кем, кроме изредка забредавших сюда чародеев. Обыкновенно только крайняя необходимость или несчастливая судьба могла загнать представителей иных рас в эти суровые края.

Зальтайгла была редконаселенна. Многие из драконов предпочитали уединенно жить в пустыне, но большинство из них обитало в Альтеве — единственном городе, что был эхом прежних творений. Из всех рас Мириаля только драконы помнили о своем происхождении. Давным-давно и далеко-далеко — в ином мире! — колыбелью их расы была пустыня, состоящая из пыли мириад переливчатых драгоценных камней. Их невыносимо яркое сияние слепило глаза, и никто, кроме драконов, не мог бы сохранить зрение, взглянув на них. В центре пустыни одинокий пик вздымался к небесам, подобно исполинской башне. А возле ее подножия раскинулся дивный город, выстроенный из огромных драгоценных камней. В расовой памяти, хранимой Провидцами, он навечно остался местом магического искусства, суеверного страха и удивительных легенд. Сердце их цивилизации. Диаммара…

Как они попали из своего родного мира в это новое, странное место — оставалось загадкой. Кто-то или что-то похитило память драконов, оставив на этом месте пустоту, неизвестность и болезненное ощущение потери… Драконы утратили свои магические силы и вскоре ими начали овладевать сомнения. Они лишились воспоминаний, но вот каких? Что если память об ином мире была ложной? Что, если они сами выдумали для себя иллюзию? И так, из года в год живя с этими страхами и неуверенностью, их цивилизация утратила былое величие и начала чахнуть и угасать.

Впрочем, некоторые из драконов не желали поддаваться унынию. Они сохранили свою веру в иной мир, в славное прошлое и былые умения своего народа. Их возглавляли Кайама, тогдашняя Провидица, и Фирдон — мудрец и искусный мастер. Драконы решили восстановить чудесный город своих предков. Ибо кто тогда осмелится усомниться в их происхождении?

Всевозможные трудности поджидали Кайаму, Фирдона и их последователей. Картины Диаммары были четки в памяти Провидицы, но нынешние условия не позволяли воспроизвести город таким, каков он должен был быть. Пустыня, где они обитали ныне, состояла из песка, а не из драгоценной пыли. Здесь не было огромной горы, у подножия которой они могли бы выстроить свой дом. В этом мире драконий народ не обладал магическими силами, необходимыми для создания города; не было здесь и массивных драгоценных камней. Все, чем они располагали, — мастерство и гений художников да бессчетные мили песка… Но песок можно было превратить в стекло…

На западной границе Зальтайглы длинный горный хребет протянулся с севера на юг. На востоке пустыня перетекала в холмы, а на западной стороне их королевство ограничивала Завеса. Посередине высокий хребет обсидиановых скал поднимался из бесплодных песков. Здесь Кайама, Фирдон и их сподвижники возвели новую столицу — эхо древнего сна, призрак, воплощенный в стекле. Бледное подобие Диаммары — города драгоценных камней, истинного дома их расы…

Город Альтева был истинным чудом, его улицы разбегались, подобно мерцающей паутине. На пересечении нитей вздымались великолепные строения, сверкающие многоцветными гранями кристаллов. Большую часть времени драконы проводили снаружи, впитывая солнечный свет, который был их пищей, но было место в самом центре города, где обязательно кто-то присутствовал. Купол Света… Его надстраивали и украшали бесчисленные поколения обитателей Альтевы. То был обширный комплекс строений — лабиринт комнат, двориков и широких, подходящих для размеров драконов, коридоров.

Роскошь и вычурность интерьеров говорили о том, что все это было скорее выстроено ради самого факта творения, нежели для практических целей.

Драконы жили уединенно и независимо. Они мало нуждались в руководстве и верховной власти. Но их Астаран — правящий совет — обеспечивал стабильность и упорядоченность жизни и занимался связями с внешним миром. Вдобавок в случае угрозы для целой расы — буде такое случится — драконы обращались к Астари, мудрым. Впрочем, на протяжении веков роль правящего совета оставалась исключительно церемониальной, и его членов редко тревожили. До последнего времени.

Поскольку память Провидцев передавалась из поколения в поколение, драконы воспринимали время совсем иначе, нежели прочие расы. Если для иных народов время виделось длинной дорогой из прошлого в будущее, то для драконов оно было скорее пестрым гобеленом с повторяющимся рисунком. Всякий раз, возвращаясь, детали его чуть изменялись. Время казалось им горным серпантином, откуда открывались одни и те же виды, но перспектива оказывалась иной всякий раз, когда тропа поднималась немного выше.

Трое членов совета воплощали этот порядок, символизируя собой прошлое, настоящее и будущее. Астар Прошлого обращался к урокам истории и накопленному опыту расы. Астар Будущего предполагал, как именно то или иное решение, принятое сегодня, может повлиять на драконов в грядущие времена. Астар Настоящего занимался повседневными делами и принимал непосредственные решения, учитывая расчеты двоих других. Обычно эта система работала отменно, однако сейчас Астаран оказался перед лицом одной из величайших бед, какие когда-либо происходили с драконьим народом.

Астари собрались в Зале Высокого Совета, выстроенном из кристаллов цвета янтаря. Они переливались, меняя свои оттенки от холодного серебристого лунного света до теплого мягкого мерцания. Светлые, радостные тона отнюдь не соответствовали настроению трех драконов. Они только что получили послание из Гендиваля, узнав о потере своего Провидца Этона.

Как и Аморн, драконы полагали, что никакие мысленные послания не должны быть перехвачены последователями Кергорна. Поэтому вместо мысленной речи они использовали алсеом — артефакт, оставшийся от таинственных и могучих создателей Мириаля. То была сфера из прозрачного камня чуть больше человеческой головы, чья поверхность переливалась радужными цветами. Каждый алсеом активировался произнесением определенного пароля, который хранился в тайне и передавался из поколения в поколения вместе с самим артефактом. Шпион драконов в Гендивале использовал алсеом, передавая слова и картины идентичному камню в Альтеве. Таким образом члены Астарана могли быстро и незаметно узнать, что происходит на секретных совещаниях Тайного Совета.