Точка Бифуркации X (СИ) - Смит Дейлор - Страница 14

Повернувшись в сторону сестры, я, прищурившись, её оглядел.

— Ты точно не хочешь остаться? — стараясь придать голосу мягкость, произнёс я, но в нём всё же проскользнула нотка беспокойства.

Княжна отрицательно покачала головой, её волосы мягкой волной скользнули по плечам. В глазах Вики сияла решимость, смешанная с лёгкой тенью грусти.

— Как бы ни было опасно рядом с тобой, — произнесла она тихо, но уверенно, — оставаться одной мне ещё опаснее.

Я вздохнул, стараясь сдержать вспыхнувшее недовольство.

— Но ты не будешь одна! — возразил я, чувствуя, как в голосе поднимается ворчливый тон. — Здесь есть люди, которые смогут позаботиться о тебе.

Виктория смотрела прямо на меня, и в её взгляде читалось упорство, которому было трудно противиться. Её брови слегка сдвинулись, а губы сжались в упрямой линии.

— Я приняла решение, — несмотря на свой вид, спокойно промолвила она. — Пожалуйста, возьми меня с собой.

Я понимал её чувства, но опасения за безопасность сестры перевешивали. Впрочем, в словах Виктории тоже был смысл, и спорить дальше будет глупо.

Глубоко вздохнув, я закрыл глаза и отдал ментальную команду. В воздухе повисло едва заметное колебание, словно невидимые щупальца заполнили пространство, и в следующее мгновение мы исчезли из дома.

Оказавшись в просторном зале терминала аэропорта, где прохладный воздух сменил тепло гостиной, я огляделся. Высокие стеклянные стены пропускали холодный свет вечернего неба, а полированная мраморная плитка отражала приглушённое сияние потолочных ламп. Мерный гул аэропорта окружал нас со всех сторон: объявления диктора, разговоры пассажиров, далёкий рёв самолётов.

Возле входа в закрытую зону нас ждал полковник Калинин. Он, как и в прошлую нашу встречу, был одет в гражданскую одежду — тёмные джинсы, рубашка поверх футболки и тёплая куртка, которая сейчас была у него в руках.

— Алексей Михайлович, — поприветствовал он, пожимая протянутую руку, едва заметно наклонив голову. Его голос был твёрдым, но уважительным. — Всё готово. Наш борт ожидает. Можем вылетать по вашему сигналу.

— Благодарю, полковник, — ответил я, кивая ему. — Давайте не будем терять времени.

— Сударыня, — поприветствовал он также шедшую позади меня княжну, на что Вика коротко улыбнулась и ответила легким кивком.

Калинин развернулся на каблуках и повёл нас через лабиринт коридоров терминала к выделенному выходу. Его шаги были чёткими и размеренными, а осанка — безупречной. По пути он продолжал говорить, не оборачиваясь:

— Экипаж проинструктирован, маршрут согласован с высшим командованием. Все меры безопасности приняты. Предполагаемое время в пути — один час тридцать минут.

Я слушал его механические отчёты, но мысли уже уносились куда-то вдаль. Мне не хотелось вникать в детали, которые сейчас казались несущественными. Главное — поскорее добраться до места назначения.

Мы вышли на лётное поле, где прохладный ветер обдал нас свежим морозным воздухом. Небольшой самолёт с матовым покрытием стоял в отдалении, его силуэт выделялся на фоне тёмного неба. Несмотря на скромные размеры, он явно был оснащён по последнему слову техники. Бортовые огни мерцали мягким светом, а трап уже был выдвинут, приглашая нас на борт.

— Прошу, — сказал Калинин, жестом указывая на самолёт. — Если возникнут вопросы или пожелания, экипаж к вашим услугам.

— Спасибо, полковник, — ответил я, слегка улыбнувшись. — Думаю, всё будет в порядке.

Мы по очереди поднялись по трапу. Внутри самолёт оказался неожиданно уютным: мягкие кожаные кресла, приглушённое тёплое освещение, изящные детали интерьера создавали ощущение комфорта и безопасности. Пространство было спроектировано так, чтобы каждый пассажир чувствовал себя максимально удобно.

Виктория заняла место у окна, осторожно устраиваясь в кресле, а я сел рядом, в следующий же миг заметив как она нервно теребит край пледа, заботливо предложенного бортпроводником. Пальцы княжны слегка дрожали, а взгляд был направлен куда-то вдаль, сквозь толщу стекла.

— Ты в порядке? — тихо спросил я, наклоняясь к ней. В лице сестры читалось напряжение, которого раньше я не замечал.

Девушка повернулась ко мне, и на её губах появилась лёгкая, чуть виноватая улыбка.

— Немного боюсь, — произнесла она, стараясь говорить без лишних эмоций, но голос слегка дрогнул, — это мой первый полёт.

— Серьёзно? — удивился я, хотя, пожалуй, мог бы и догадаться. — Как же так вышло-то?

— Ну-у… я в основном во дворце жила, — промолвила она, опустив глаза. — Разве что в школу пускали.

Я почувствовал неожиданную волну сочувствия. Я хоть и не во дворце жил, но хотя бы в детстве был окружён любовью и заботой. Что приходилось пережить ей — один бог знает. Надо бы как-то побеседовать…

— Всё будет хорошо, — сказал я мягко, стараясь придать голосу уверенности. — Это совсем не страшно. Через несколько минут ты привыкнешь.

Виктория кивнула, но в глазах всё ещё читалась тревога. Я заметил, как она украдкой оглядывает интерьер самолёта, словно пытаясь найти в нём что-то, что поможет ей успокоиться.

Самолёт вырулил на взлётную полосу, и пока двигатели набирали мощность, я мельком взглянул на Святогора. Глаза дяди были устремлены в конец салона, а руки лежали на подлокотниках.

Двигатели загудели, машина уверенно разогналась с места и вскоре мягко оторвалась от земли, набирая высоту. Нас вжало в кресла, и Виктория невольно схватилась за подлокотники, её глаза широко раскрылись от изумления и лёгкого страха.

— Посмотри, как красиво, — вскоре сказал я, указывая на огни внизу. — Москва с высоты птичьего полёта ночью особенно прекрасна.

За окном раскрывалась панорама ночного города: мириады огней, словно звёзды, рассыпанные по земле. Сестра повернула голову, и на её лице отразилось смешанное чувство удивления и восторга.

— Да… — тихо ответила она. — Никогда не видела город с такой высоты.

Постепенно её напряжение начало спадать. Я же погрузился в свои мысли. События последних дней тянулись передо мной сложной мозаикой: встречи, решения, планы. Каждое из них требовало внимания, а времени становилось всё меньше. Ответственность давила грузом на плечи, но отступать было нельзя.

В салоне воцарилась непринуждённая атмосфера. Тусклый свет ламп создавал уют, а тихий шум двигателей служил фоном для размышлений. Я почувствовал, как усталость начинает брать своё, и закрыл глаза, пытаясь привести мысли в порядок. Казалось, в какой-то момент я даже задремал.

Внезапно тишину прорезал глухой грохот, от которого всё внутри словно перевернулось. Самолёт резко дёрнулся, и я ощутил, как тело прижимается к креслу. За окном сверкнул яркий свет — взрыв, сильный и пугающий, озаривший ночное небо.

— Вот суки… — вырвалось у меня с невероятной злобой.

Виктория вскрикнула, её рука инстинктивно потянулась к моей. Я схватил её ладонь, ощущая, как она дрожит. Глаза девушки были широко раскрыты от ужаса, губы побледнели.

Святогор тут же поднялся, его лицо превратилось в маску сосредоточенности.

Резкий голос пилота донёсся через громкоговоритель:

— Аварийная ситуация! Всем оставаться на местах! Пристегните ремни! — прозвучала стандартная в таких ситуациях инструкция.

Гул двигателей сменился воем, и самолёт начал стремительно терять высоту. Воздух наполнился тревожным сигналом, мигающие красные огни добавляли паники. Я почувствовал, как сердце бешено колотится в груди.

— Держись! — крикнул я Виктории, стараясь перекричать шум. — Всё будет хорошо!

Она лишь крепче сжала мою руку, не отводя от меня глаз. В её взгляде было столько доверия и страха, что я ощутил острое желание защитить её любой ценой. А ещё как следует наказать тех, кто осмелился пойти на такой шаг.

Глава 6

Внутри самолёта царил хаос: тревожные сирены, обрывистые команды пилотов по громкой связи и беспорядочные крики пассажиров сливались в единый гул, который давил на уши. Аварийные огни мигали, отбрасывая зловещие тени на напрягшиеся лица моих людей. Я быстро огляделся, оценивая ситуацию. Виктория сидела как парализованная, стиснув подлокотники кресла, губы сестры едва заметно дрожали. Красный свет отражался в её широко раскрытых глазах, придавая им стеклянный блеск. Что же касалось дяди, то он уже поднялся с места, как и я бегло осматриваясь по сторонам, стараясь оценить обстановку.