Диаммара - Фьюри Мэгги - Страница 42

— Нет, это не все, — торопливо прибавил Д'Арван. — Еще он сказал, что готов расколдовать Чайма и Шианната и отпустить их с Парриком.

— Как это трогательно! — язвительно заметила Мара. — Могу ли я спросить, что твой отец желает получить в обмен на свою невиданную доброту? Может быть, я навсегда должна остаться его рабыней? По-моему, ты что-то от нас скрываешь.

— Он сказал, что обязательно снимет с тебя цепь… — На всякий случай Д'Арван отошел подальше. — Как только у нас родится сын.

— Что? — Мара зашлась в истерическом смехе. — Но зачем? Для чего, скажи на милость, всемогущему, бессмертному Хеллорину понадобился какой-то там наследник?

— Он желает расширить свои владения. Смех Мары внезапно оборвался.

— Он хочет, чтобы фаэри контролировали весь северный континент, — в наступившей тишине произнес Д'Арван. — Он хочет поделить его на области и раздать своим отпрыскам. Он считает, что это лучший способ подчинить себе смертных.

Паррик, прищурившись, посмотрел на него с неожиданной злобой и подозрением.

— И какое же место в этом плане он отводит тебе? — ледяным тоном поинтересовался начальник кавалерии. Д'Арван вздохнул. Вот этого он как раз и боялся.

— Он хочет, чтобы я взял себе Нексис.

Паррик в ярости пнул каменную стену и скорчился от боли в босой ноге.

— Жалкий предатель! Будь он трижды проклят, этот трусливый изменник! Я всегда говорил, что нельзя доверять этим проклятым чародеям!

— В последний раз повторяю тебе: заткнись! — рявкнула Мара. — Если бы ты не поднял крик, такой, что сбежалась вся стража, мы бы спокойно все обсудили.

— Чего тут обсуждать? Да он в душе такой же тиран, как и остальные!

— И Ориэлла? — На мгновение Маре показалось, что он ее ударит. Она никогда еще не видела Паррика в такой ярости. С трудом совладав с собой, он с отвращением отвернулся от Мары.

— Как ты смеешь так говорить? В отличие от твоего ненаглядного прихвостня фаэри у Ориэллы никогда и в мыслях не было порабощать целый народ.

— Да и у него тоже! — заорала Мара. — Ты же слышал: Хеллорин в любом случае поработит нас. Д'Арван пытался дать нам возможность… — Она вдруг умолкла, внезапно сообразив, что сказала правду.

Лисия, ставшая невольным свидетелем ссоры, воспользовалась моментом затишья:

— Паррик, прошу тебя, пожалуйста, уходи. Сейчас же. Продолжите спор потом, когда поостынете.

— Прекрасно! Я уже по горло сыт этой верноподданнической чепухой. — Бросив напоследок яростный взгляд на Мару, он поплелся в свою пещеру, расталкивая по пути любопытных, сбежавшихся на крик. А Мара стояла посреди домика, уперев в стену невидящий взгляд.

— Д'Арван — наша единственная надежда, — бормотала она. — Наша крохотная надежда победить Хеллорина в его собственной игре… — Она была настолько погружена в свои мысли, что даже не заметила, как Лисия на цыпочках вышла за дверь.

— Пожалуйста… Мне нужно видеть господина Дорвана. — Мара всеми силами пыталась скрыть от стражников свою неуверенность. «Сохраняй достоинство, сохраняй достоинство!» — твердила она себе.

— А, собачка господина Д'Арвана! — засмеялась охранница — та самая, что ударила ее по лицу. Мара хорошо запомнила этот удар. — Убирайся! Когда господин Д'Арван захочет тебя видеть, он за тобой пришлет.

— Но… — Мара не успела договорить.

— Ты осмелилась спорить со мной, смертная? — В глазах женщины вспыхнул гнев. Она сделала быстрое движение ладонью, и Мара тут же оказалась с головы до йог обвитой ветвями терновника. Шипы все глубже вонзались в тело, Мара задыхалась, в глазах у нее потемнело.

— ОТПУСТИ ЕЕ, СУКА! — Рев был такой громкий и яростный, что Мара услышала его, даже теряя сознание. Потом раздался резкий свистящий звук, потом — крик боли и странный треск. Шипы исчезли, и Мара смогла свободно вздохнуть. Ворота с лязгом раскрылись, и, когда зрение ее немного прояснилось, она увидела склонившегося над ней Д'Арвана. Он бережно взял ее на руки, и она увидела фаэри, распластавшуюся у стены. Лицо ее пересекал алый рубец, словно от удара раскаленным бичом.

— Никогда! — проревел ей Д'Арван. — Никогда — ты меня слышишь, фаэри, — никто из вас не посмеет обидеть эту женщину! А если кто-то даже взглянет на нее с недостаточным почтением, я лично зажарю того мерзавца на медленном огне! Я — сын Лесного Владыки, и вы знаете, что я это сделаю!

Мара хотела сказать ему, что очень рада его видеть, но ей не хватило ни сил, ни дыхания.

Когда Д'Арван уложил ее на кровать в своей комнате, Мара едва не закричала от боли: прикосновение шелка к истерзанному телу причиняло ужасные мучения. Эйлин научила Д'Арвана снимать боль, и он сделал все, что мог, но этого было недостаточно, а врачевать он не умел. Сгорая от стыда, он вскочил и принялся мерить шагами комнату, избегая встречаться взглядом с возлюбленной.

— Я понимаю, что ты меня ненавидишь, — бормотал он в полном отчаянии. — Я один во всем виноват! Нельзя было допускать, чтобы тебя увели обратно!

— Не надо киснуть, мой хороший. У нас нет для этого времени.

С удивленным восклицанием Д'Арван обернулся и увидел, что Мара, приподнявшись на кровати, протягивает к нему руки, а в глазах ее светится любовь и отражается нетерпение.

— Подойди сюда, сядь со мной, — проговорила она хриплым, надтреснутым голосом. — Нет, погоди, сначала дай мне попить, а потом садись. — Д'Арван принес ей воды и сел рядом с ней. — Теперь давай раз и навсегда забудем о том, что случилось. Ты не виноват, что твой отец так обращается со своими рабами, и в том, что Паррик не сумел удержать себя в руках, ты тоже не виноват.

— Я должен был сразу же прибежать за тобой…

— Хватит, Д'Арван! Что сделано, то сделано, по крайней мере эта мерзавка теперь дважды подумает, прежде чем поднять руку на смертного. — Мара взяла Д'Арвана за руку. — Но дело не в этом. Слушай, я тут подумала…

Д'Арван уловил в ее голосе оттенок нерешительности, и по спине у него пробежал холодок. Он по опыту знал, что вслед за этим последует предложение, которое ему не понравится, тем более что тон у Мары был чересчур деловой.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, — помолчав, продолжала Мара. — Фаэри заставляют ксандимцев летать с помощью магии?

Удивленный таким поворотом темы, Д'Арван кивнул.

— Да, и эта магия заключается как в скакунах, так и в наездниках. Они способны летать только вместе. Закусив губу Мара посмотрела в окно.

— Тогда ты можешь это сделать, — внезапно сказала она.

— Сделать что?

Мара стиснула его пальцы и настойчиво заговорила:

— Д'Арван, пойди к Хеллорину и заключи с ним новое соглашение. Вернуться к Ориэлле должен ты. Вернуться с Чаймом и Шианнатом. Ты, а не Паррик, понятно? Летающие скакуны дадут ей огромное преимущество.

— Да ты в своем уме? — вспылил Д'Арван. — Чем ты слушаешь? Я же сказал: Хеллорин хочет, чтобы я правил Нексисом. Он не допустит, чтобы я снова удрал.

— Допустит, если я останусь здесь в качестве заложницы, — упрямо возразила воительница.

— Мара, — набросился на нее Д'Арван, — если ты думаешь, что мне настолько безразлично, что с тобой будет…

Глаза Мары вспыхнули ярче.

— Ты не понял? Если Хеллорин получит наследника, мне будет гарантирована безопасность. Никто не посмеет и пальцем тронуть меня, Д'Арван, если я буду носить твоего ребенка!

Глава 15. ВАЙВЕРНЕСС

С исчезновением реки контрабандистам пришлось придумывать другие способы доставки в Нексис товара. При виде каравана, с которым им предстояло отправиться, Ориэлла не удержалась от смеха Это был бродячий цирк. Волшебница готова была спорить на что угодно, что это придумала Занна.

Так получилось, что это был первый балаганчик, увиденный Ориэллой, хотя Форрал повидал их видимо-невидимо. Просто бродячие артисты нечасто забредали в Нексис, не говоря уже о Долине. Миафан не одобрял то влияние, которое оказывали вороватые и веселые артисты на степенных жителей Нексиса. До сих пор горожане относились к ним не особенно дружелюбно, но сейчас это было лишь на руку беглецам.