Конклав Бессмертных. Проба сил - Зыков Виталий Валерьевич - Страница 33

— Не трогай! — одёрнул его Хмурый, но Ненахов догадался и сам. Лучше к таким мерзким штукам не прикасаться. Целее будешь. — Как срабатывает шар?

— Если он активирован, то от близости к цели… Этот пока спит, не успел…

Снова сожаление в голосе, скрипит зубами Артём. Ох, непрост неряха, совсем непрост. Не Меченый, но точно не обычный человек.

— С этим понятно. Тогда, Олег, ответь, почему Захар. Не я, не Артём, не кто-то ещё. Почему именно Захар?

Пленник застонал, по телу пробежала дрожь. Он пытался сбросить оцепенение, но не смог преодолеть силу Лазовского. Хотя тому тоже пришлось напрячься. На виске появилась капелька пота.

— Он… может стать…

— Кем?! Кем, могу стать?! — сорвался Ненахов.

— В его сознании ты неразрывно связан с образом врага, — вновь вставил слово Артём. — Нечто расплывчатое, непонятное…

— Олег, на кого ты работаешь. Кто послал к нам и зачем? — потребовал Кардинал, подавшись вперёд.

Губы пленника тронула улыбка.

— Мои братья… — Сказал это с таким чувством, что Захар поначалу даже удивился, зачем его братьям понадобилось шпионить за отрядом. Впрочем, о ком идёт речь, пояснил Кардинал.

— «Дети Мёртвого мира», так? Что ж, мы уже имели короткую беседу с представителями вашего… ордена. Не я стал причиной нашей вражды.

— Боги Кхоринша явили нам свет истинной веры. Покоритесь, нечестивцы, покоритесь! — внезапно завыл Олег.

— Артём!

Лазовский не ответил, но пленника сразу выгнуло дугой. На лбу и висках проступили жилы.

— Какова была твоя задача? Вербовать сторонников, убивать командиров и готовить почву для бунта? Что-то ещё? Говори!

— Ты сам всё сказал… — Олега трясло. Дыхание стало прерывистым, в уголках рта появилась пена. — Люди примут новых богов или умрут. В городе есть место лишь для одной силы.

— Сколько у нас ваших агентов?! Если не хочешь, чтобы Артём сжёг твои мозги, отвечай!

Непонятно как, но, похоже, пленник ухитрился сбросить ментальные оковы Лазовского и пнул его ногой в грудь. Вряд ли удар получился сильным, но молодой Сноходец упал.

— Сдохните, нечестивцы! — прорычал Олег. Глаза пылали фанатичным огнём. — Сыновья Господина просыпаются… Скоро, совсем скоро откроются подземные храмы, и священный огонь испепелит грешников. О, великий Сквориш!.. Грядёт, грядёт эпоха избранных. Золотой век нового, обновлённого человечества!

Захар шагнул к пленнику, прикидывая, как бы половчее того вырубить, но его опередил Артём. Молнией метнувшись к Олегу, он крутанулся на месте и как копьём ударил левой рукой в грудь. Ладонь полностью погрузилась в тело, края раны начали дымиться. Шпион культистов замер. По-детски обиженно всхлипнул, попытался что-то сказать, но лишь закашлял кровью.

— Зачем?! — крикнул Захар. — Убивать зачем?!

Ему показалось, Артём рехнулся. В каждом его движении сквозила безжалостность. Даже пах он теперь по-другому — смертью и ужасом. Захар рефлекторно начал трансформироваться в боевую форму.

— Он хотел нашей крови… — процедил Артём. — И я не мог его больше сдерживать. Слишком опасно…

Его прервал горячечный шёпот Олега.

— К-колдун, на тебе п-печать. Теперь вижу печать. Я — тлен, но, убив воина Господина, ты стал с-смертником. Братья д-доберутся д-до тебя. Жди… — Наконец, глаза Олега закатились, тело обмякло. Пусть он и считал себя избранным, но жить с пробитым сердцем не смог.

Виритник рывком освободил руку, и из открывшейся дыры показалась струйка дыма. Захар принюхался. Странно, но горелым не пахло. И крови нет, края раны припорошены серой пылью…

Мучительный стон Лазовского застал Захара врасплох. Отчего-то Сноходец скрючился в три погибели и баюкал левую руку. На пол упало несколько капель крови. Испугавшись, что причина — прощальный подарок Олега, Ненахов на всякий случай сделал шаг назад.

— Я ведь тебя предупреждал? Теперь терпи, сам виноват, — сказал Кардинал равнодушно. Мыслями он явно был далеко отсюда. Убийство ничуть его не тронуло. Зато Захар едва сдерживал возмущение, да и Артём перестал выглядеть таким спокойным. — К тому же, прибить его ты мог и правой. Зачем рисковал?

— Не знаю. Показалось, так правильнее…

— Тогда вдвойне дурак… — Командир устало вздохнул. — Надеюсь, ты способен объяснить, что произошло? С чего так взбеленился?

— В Олеге возникла… чернота. Поглотила сознание, он стал другим. Более опасным и умелым. Я лишь чуть-чуть ослабил ментальные тиски, так он сразу атаковал… А как ногами бьёт, вы сами видели, — Артём осторожно выпрямился, массируя запястье. Судя по запаху, он был в смятении. — В последний миг я успел нащупать у него в голове несколько образов. Кажется, на базе двое одержимых, ещё один в Башне. Ни лиц, ни имён, лишь число участников подполья…

— С этим ладно, разберёмся. Но вот как быть со словами про подземные храмы и священный огонь… Бред фанатика или нечто конкретное? — Кардинал рассуждал вслух. — Жаль, ты потерял контакт с его сознанием. Было бы неплохо увидеть, что же у него ассоциируется с этими словами.

— Командир, я… — Артём замялся. — Я не уверен, но… перед тем как освободиться, он подумал об одном здании. Воспоминание было очень ярким, со многими деталями.

— Хочешь сказать, тебе оно знакомо?!

— И вам тоже, Кардинал. Это дом, где… меня поймали и заставили пройти инициацию.

Ого, голос спокойный, ровный. Неужто Лазовский смог пережить ту обиду? Хотя, если научился убивать, не моргнув глазом, да ещё столь зверским образом, то о прежнем хнычущем неудачнике можно забыть. Даже непривычно как-то.

Захару вспомнился пользующийся дурной славой дом, где они с Артёмом познакомились. Липкий страх, когда он однажды рискнул спуститься в подвал странной высотки… Там ведь и вправду не все чисто.

— Времени совсем немного прошло, а кажется — целая жизнь. Столько всего изменилось, да? — сказал Кардинал насмешливо.

— Верно.

Тьфу ты, ничего он не забыл. Просто зубки у щенка уже прорезались, и пока хватает ума не тявкать впустую. Захару захотелось подойти и хорошенько встряхнуть каждого из Сноходцев. О выживании думать надо, кругом враги, а они всё обиды копят. Он знал об этом и раньше, даже посмеивался над грызнёй колдунов, но сейчас вдруг стало противно.

Внимание Захара привлекло нечто странное, творящееся с погибшим. Тело Олега вдруг начало стремительно меняться. Дыра в груди увеличилась раза в три, плоть по краям рассыпалась пеплом. Кожа ссыхалась, обтягивая кости. Донёсся слабый аромат миндаля. К горлу подступил противный комок, Захар отвернулся.

— Ого, боюсь, когда остальные увидят вместо Олега высохшую мумию, будут вопросы. Гораздо больше, чем если бы предъявили труп, — сказал Кардинал невозмутимо. Да существует ли хоть что-то, способное его удивить?!

— Вопросы… — как-то зло фыркнул Артём. — Главное, что люди сами найдут ответы. И ещё больше станут бояться Сноходцев, а за компанию и остальных Меченых. Ведь так?

— Почти. Не стоит полагаться на авось, и имеет смысл подтолкнуть общественное мнение правильной версией. — Кардинал растянул губы в пародии на улыбку.

Захар машинально отметил, насколько же Хмурый изменился. Похудел, осунулся. Волосы поредели, появились большие залысины. Черты заострились, придав лицу хищное выражение.

А вот Артём больше изменился внутренне. Стал если не умнее, то опытнее точно. Вон какую хитрость разглядел. Захар ощутил укол зависти. Такие уловки не в его духе. Ему ближе лобовые столкновения, чем мудрёные интриги. Против себя не попрёшь, но есть в этом что-то обидное.

Впрочем, хитрость хитростью, но останки Олега они с Лазовским убирали вместе.

…После злополучного допроса о Захаре словно забыли. На следующий день Кардинал куда-то отправился вместе с малознакомыми парнями из «тарасовцев». Среди них был новый Сноходец, уже участвовавший в драке с сектантами. Как сказал Артём, Хмурый повёл ещё одного барана на заклание. Сам Лазовский на пару с Георгием примерил на себя шкуру борца со шпионами. Даже Захара проверили, сволочи. Он потом целый день ходил как оглушённый. Ощущение того, как невидимые щупальца перебирают твои мысли, сложно назвать приятным.