Хозяйка ворон и железный доктор (СИ) - Герасимова Галина Васильевна "oginen" - Страница 63

«Хочешь полетать?» – Он протянул ей руки.

В их первый совместный полет Кайла окончательно и бесповоротно влюбилась в горы. Зеленый ковер леса, узкие бурные речушки, белые вершины и цветочные холмы. Невозможно было не покориться их величию, глядя на открывающуюся сверху панораму. Как невозможно было не доверять тому, кто позволил ей это увидеть.

– Конечно. – Кайла шагнула вперед.

Хорг подхватил ее и взмыл над пропастью, и солнце отразилось в блестящих черных перьях.

«Наперегонки с закатом?»

– Как всегда.

Кайла теснее прижалась к нему. Даже если это будет их последний полет, они насладятся каждым его мгновением.

***

Рейн спал беспокойно: тяжело дышал, а между нахмуренных бровей пролегла глубокая складка, тонкие губы были плотно сжаты. Снились ему кошмары или нет, Кайла не знала, но в одном была уверена точно – скоро они не отступят. Ему предстояло с каждым днем, постепенно, преодолевать боль прошлого. А ей быть рядом, если он позволит.

– Спасибо, я пойду. – Кайла сжала запястье птицелюда, и Хорг выпустил ее из рук, позволяя спрыгнуть с подоконника в комнату. – Не жди.

«Не передумаешь? Ты слишком хороша для него».

– Не преувеличивай.

Кайла провела по мягким перьям, усмиряя недовольство друга, и птицелюд отступил.

«Человек!» – фыркнул он, в последний раз посмотрев на Рейна, но настаивать не стал. Этот человек был важен для Кайлы, а значит, важен и для него. Дождавшись, когда Хорг скроется из виду, Кайла зашторила окна и, почувствовав взгляд, оглянулась.

Доктор сидел на кровати, сонно щурясь на нее: взлохмаченный, хмурый и такой родной! Как давно она не видела его таким!

– Это не сон, – сказал он и на проверку ущипнул себя за руку. Спросонья голос был еще более хриплый, чем обычно.

– А ты бы хотел, чтобы было сном? – Кайла подошла ближе.

С каждым шагом сердце стучало всё сильнее. Неуверенные поначалу, шаги становились всё тверже, а желание сбежать отступило само.

– Нет.

Он притянул ее к себе: металлическая рука была холодной, а здоровая – обжигающе горячей. Она знала, чего ему стоило получить новую руку, и надеялась, что он простит ее за эту боль.

– Ты хотела поговорить, – напомнил Рейн их разговор в горах, но Кайла округлила глаза и взяла его лицо в ладони.

– Ты серьезно думаешь, что среди ночи я пришла сюда разговаривать? Помнишь, что я сказала в прошлый раз?

– Хорошо. Побуду эгоистом, – согласился он с энтузиазмом здорового мужчины.

Его глаза лихорадочно блестели. Поцелуй вышел неловким, Рейн давно никого не целовал первым. Но ведь они могли не торопиться и попробовать снова? Он запутался пальцами в рыжих волосах, заставил ее прогнуться, прижимаясь теснее. Куда уж ближе, но Кайле было этого мало. Никогда оба так сильно не хотели продолжения, наверстывая упущенное за годы. Короткий поцелуй в кабинете не в счет, он ни в какое сравнение не шел с охватившим их безумием!

Память всколыхнула и многократно усилила забытое. Если Рейн и задумался на миг, что Кайла не захочет разделить постель с чудовищем, она быстро заставила его отринуть сомнения. Дурак он, что ли? Стала бы она с таким самозабвением целоваться с тем, кого не любит? Да ей с трудом удавалось сдерживать магию, чтобы отель не зацвел от переполняющих ее чувств!

А вот эгоистом у Рейна побыть не получилось. Желание получить ее всю, без остатка, пульсировало в крови, отдавалось глухими ударами сердца, но он не торопился: и когда нависал, удерживая вес на руках, и когда целовал – неспешно, осторожно, бережно. Давая вспомнить и привыкнуть.

Любовь, она ведь бывает разной, но всегда больше отдает, чем забирает в ответ.

После было хорошо просто дремать рядом, уютно устроившись на его плече и размышляя, как они жили друг без друга столько времени?

– Я скучал, – признался Рейн. Его пальцы перебирали ее волосы, играли с огненными прядями.

– Я тоже, – выдохнула Кайла, чувствуя приятную ломоту в теле и завершенность, которой так не хватало.

***

Рейн уснул. Они проговорили почти до рассвета – вернее, проговорила Кайла, а Рейн сжимал ее в объятиях, не желая отпускать, словно боялся, что она исчезнет.

Ей и правда предстояло исчезнуть: настоящая Кайла Абель не собиралась возвращаться из мертвых, и поэтому отъезд из Ансельма требовал определенной подготовки. С документами обещало помочь братство – они не любили оставаться в должниках, но одних документов было недостаточно. Сменная одежда хотя бы на первое время, лекарства, деньги. Последними ее обеспечила Минта, хоть Кайле было неуютно принимать от сестры столь внушительную сумму.

Ей надо было со многими проститься. Кайла не сомневалась, что однажды вернется навестить тех, кто ей так дорог, но вряд ли это случится скоро. Ворчливую Дафну с ее умопомрачительными пирогами, добряка Беннета, которому она могла доверить охрану отеля и сестры, строгого, но справедливого Ильмана, вернувшегося на свой пост – Кайла покидала их всех. В прошлый раз их расставание вышло спонтанным, но сейчас она уезжала сама, и в груди разрасталось горькое послевкусие.

Кайла провела пальцами по резным стенам оранжереи, поглаживая теплое шершавое дерево. Будто оказалась в объятиях родителей! «Воронье гнездо» было местом, где она провела беззаботное детство и оставила счастливые воспоминания. У нее было не так много времени до пробуждения прислуги, но всё же довольно, чтобы осуществить задуманное.

– Ты пришла!

Минта отложила в сторону книгу и легким шагом подошла к сестре. Несколько минут они простояли в объятиях друг друга, а затем заговорили одновременно.

– Я уезжаю.

– Ты твердо решила?

Как и раньше, им не нужно было разговаривать, чтобы понять, о чем думает другая. Обе рассмеялись и отпустили руки.

– Да.

В этот раз Кайла не сомневалась. Она больше не хотела жить прошлым. Будущее пугало неизвестностью и манило ею же.

– Это и твой дом тоже. Мы можем всё объяснить и жить вместе, как раньше, – попробовала переубедить ее Минта. Она сильно сомневалась, что получится, но должна была попытаться. – Конечно, журналисты закидают нас вопросами, и какое-то время сестры Абель будут на слуху, но нам ведь не привыкать? Думаю, мама и папа были бы рады. И у тебя… хорошо получается решать проблемы, – сестра криво улыбнулась. Она ощущала вину за случившееся: за взрыв на шахтах, за собственную слабость, за то, что в том чертовом дирижабле вместо нее полетела Кайла.

Слишком правильная, мягкая сестра, привыкшая брать на себя ответственность за любой проступок. Ей точно надо было побыть среди птицелюдов подольше. Или хотя бы звать Урха в гости.

Кайла ни о чем не жалела. Разве что о времени, которое они не смогли провести вместе.

– Еще лучше у меня получается создавать проблемы, – призналась она и погладила сестру по голове. – Нет, Минта, я ухожу. И если ты только заикнешься, что виновата, я… – она угрожающе подняла руки.

– Ты – что? – осторожно уточнила Минта.

– Защекочу тебя до смерти!

Кайла бросилась на нее. Какое-то время Минта с визгом убегала, забыв, что им не по десять лет и своими криками они могут перебудить весь дом, а затем обе повалились на клумбу, сминая любовно выращенные цветы.

– Ты ведь поставила магическую заглушку от прослушивания? – тяжело дыша, спросила Минта. Ее губы подергивались, то и дело грозя расплыться в улыбке. Она и не помнила, когда веселилась так беззаботно в последний раз!

– Естественно, – хмыкнула Кайла, разглядывая едва заметный магический барьер вокруг оранжереи. Лучше перестраховаться. Мало ли кому не спится в столь ранний час.

– И чем ты планируешь заниматься на новом месте? – Минта повернулась к ней.

– Хм, не знаю. Думаю, неплохо поизучать магию. Улучшить наши семейные заклятия, подучиться. Мне явно не хватает основ, а на сырой силе далеко не уедешь.

– По тебе не скажешь, что одна сырая сила.

– Знания птицелюдов не в счет, – отмахнулась Кайла и заложила руки за голову. – А ты? Помирилась с Луисом?