Бакалавр 9 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич - Страница 3

Дома в университете иностранным студентам читали на английском, русским многие не владели. Тут же, как понял Вадим Анатольевич, их учили на великом и могучем. Вот тебе и раз…

Профессор почему-то думал, что преподавание здесь идёт на украинском. Может на том и другом? Тогда беднягам надо дополнительно два языка для обучения знать?

Вадим Анатольевич решил это позднее у завкафедрой уточнить, он уже у выхода из аудитории стоял.

— Как в Европе читаете… — похвалил Вадима Анатольевича заведующий кафедрой. — Ребятам понравилось.

Наверное… После окончания лекции все присутствующие как один встали и в ладоши захлопали — дома так не никогда не делали.

— Всем тут так аплодируют? — спросил русский профессор у местного, когда они уже в его кабинете премедикацию вискариком осуществляли — предстояло им ещё сегодня в ресторан идти.

— Далеко не всем, только после хороших лекций…

Глава 4

Фальшивые монеты

Во второй день пребывания в Тернополе лекция у Вадима Анатольевича была запланирована опять же на после обеда, так что с утра он отправился гулять по городу. Одиночество на сей раз ему не грозило — спустившись из номера в холл отеля, он обнаружил там молодого человека, который вчера ему был представлен как аспирант с кафедры, где профессор читал лекции.

— Доброе утро. Это Вы сегодня у меня охраной будете? — пошутил профессор.

— Совершенно верно, — на полном серьёзе ответил молодой человек.

Вадим Анатольевич усмехнулся.

Ну, дожил… Уже с охраной по улицам ходить начал…

— Что хотели бы Вы посмотреть? — вежливо осведомился у российского гостя украинский аспирант.

— Даже и не знаю… — Вадим Анатольевич не планировал прогулку под надзором, вчера он ходил, куда глаза глядели и ноги несли. — Вокзал я видел, ваш замок тоже, на пруду был…

— Пойдёмте к кафедральному собору, там бронзовый макет нашего города есть. Что-то посмотреть, и выберете, — предложил сопровождающий Вадиму Анатольевичу.

— Не возражаю, — согласился профессор.

Кое-что Вадим Анатольевич на макете даже узнал — вчера он эти достопримечательности уже видел. Выбрал, и что сегодня посмотреть.

— Летом надо по нашему городу гулять, — посетовал аспирант.

— Ну, уж когда сюда меня пригласили… — развёл руками Вадим Анатольевич.

Прогуливаясь по городу, аспирант обращал внимание профессора и на различные интересные мелочи — вот уличный фонарь очень красивый, вот трёхцифербланые часы, вот флюгер не обычный, металлическая барышня на скамейке…

Сфотографировался Вадим Анатольевич и у памятника невидимке. Самого его, конечно, лицезреть было нельзя, только сиротливо стояли на небольшом постаменте ботинки данного персонажа. Сводил профессора аспирант и к памятнику водопроводчику. Тот из канализационного люка выглядывал. В руках этого всем нужного специалиста присутствовал разводной ключ. Правильно, куда водопроводчику без данного инструмента?

Кроме осмотра достопримечательностей, у Вадима Анатольевича на сегодня было запланировано ещё и посещение очередного антикварного магазина. В один тут он уже сходил, правда, не удачно.

Профессор своему сопровождающему место антикварки на имеющейся у него распечатке показал, тот головой кивнул, и они двинулись в нужном направлении.

Этот магазинчик был поменьше первого. Опять же тут присутствовало эхо последней войны, обилие новоделов, сувениры для туристов…

На керамическом блюде лежала горка серебряной мелочи последних российских императоров. Вадим Анатольевич решил в ней покопаться — никогда заранее не знаешь, что там можно найти. Как-то в Барселоне он в такой тарелочке такую монетку обнаружил, что аж дух захватило…

Так, так, так… И тут фальшаки присутствуют. Причём, старенькие… Не наши ли? Не родные, не вятские?

На нескольких двугривенных семидесятых годов девятнадцатого века из-под стёршегося слоя серебра самая, что ни на есть, латунь проглядывала. Профессору сразу же история вспомнилась, которую он в памятной книжке Вятской губернии на 1877 год вычитал. В последние годы полюбил Вадим Анатольевич в краеведческий отдел областной научной библиотеки заглядывать — чего там только нет интересного. Антикварный бизнес всесторонних знаний требует. Порой таких, что ни на одной лекции не услышишь.

Многие десятилетия в Вятской губернии из её главного города в село Великорецкое идёт крестный ход. По количеству паломников он чуть ли не самый большой в России. В это время по пути следования паломников устраиваются многочисленные базарчики и просто палатки со всем нужным для богомольцев. Торговля в губернии во время крестного хода необычайно оживляется, так как за несколько дней можно заработать весьма хорошие деньги.

Так произошло и в 1876 году. Однако, был один интересный нюанс — в обороте на базарах и в лавках по пути крестного хода появилось огромное количество серебряных монеток достоинством в двадцать копеек.

Наконец, Николаю Чудотворцу все желающие поклонились, паломники разъехались, а тут слух пошёл, что двадцати копеечные монетки то фальшивые…

Население губернии всполошилось — у многих в карманах эти денежки звенели, да не по одной. У какого-то не поименованного в прочитанной Вадимом Анатольевичем статье жителя Вятки их оказалось аж на двадцать целковых. Фальшивые монеты было трудно отличить от настоящих, но всё же нюансы на них имелись, и подделки начали изымать из оборота.

Попались вятские фальшивомонетчики совершенно случайно. Один из них пошёл выкупать свои брюки, находящиеся в залоге, и выложил за них поддельные монетки. Старого еврея Любельского провести было трудно, он фальшивки распознал и стуканул куда следует. Владельца брюк и повязали.

Он быстро выдал своих подельников. Чеканили деньги они на мельнице купца Казанцева. Штемпели для производства монет нарезал бывший работник из мастерской известного московского мастера серебряных дел Овчинникова. Звали его Семен Керзин. Талантливый был мужик — сделать штемпели для императорского серебра, это уникальным мастером нужно быть…

Злоумышленники серебрили латунные листы, а потом из них и чеканили свои монеты. Гурты двугривенных покрывали серебром уже после вырубки кружка из листа. Монетки у злодеев получались звонкие, блестящие, совсем как настоящие, но не из серебра, а из покрытой им латуни. Прибыль была хорошая…

Станок ведь, ироды, сообразили сделать. По пять десятков монет в час тот выдавал.

Сбывали свои монеты вятские умельцы и в Казани. Одного из них мать успела предупредить, что его ищут, когда он в Вятку из этого города на пароходе возвращался. Тот попытался избавиться от улик и в реку оставшиеся у него подделки выбросил. Попали они на мелкое место и долго после этого местный народ собирал со дна даровые деньги. Что-то полиция изъяла, а что-то и в лавочки отправилось…

Да и по всей России-матушке разнесли паломники фальшивые двугривенные. До сих пор они всплывают. Вот может и здесь такие на тарелочке сейчас присутствуют?

Наши — своих не бросают. Купил Бакалавр все лежавшие тут фальшаки. Пусть они с ним на родину вернутся.

Глава 5

Почтовые карточки

— Вы, что, монеты коллекционируете? — видя приобретения Вадима Анатольевича, задал вопрос аспирант.

— Ну, не так, чтобы очень, но покупаю, что мне понравится.

Вадим Анатольевич убрал фальшивые двугривенные во внутренний карман куртки. Не говорить же своему сопровождающему, что у него дома антикварный бизнес — может не понять. Да, к тому же — здесь, а совсем не дома. Дом у него далеко — в ином времени и пространстве, а антикварная торговля — всего лишь подготовка к возвращению. Ну, чтобы не с пустыми руками домой прибыть.

Не дома он здесь. Вадика тут вообще нет. Несколько лет назад Вадим Анатольевич это проверял. Приехал в город, где он родился, жил, в универе учился. Где должны его родители быть. Добрался с предосторожностями до знакомой с детства улицы. Кстати, она немного не такой была — какие-то здания Вадику знакомы оказались, а некоторые были совершенно другие…