Гардемарин Ее Величества. Инкарнация (СИ) - Пылаев Валерий - Страница 26

Похоже, Поплавский ничуть не являл собой образец добродетелей офицера и дворянина. Но мне почему-то скорее нравился: человек, на которого так взъелся мелочный и недалекий комендант, по определению не мог быть таким уж плохим.

— Ясно все с тобой, — усмехнулся я, плюхаясь на койку напротив. — Слушай… А можно глупый вопрос?

— Валяй.

— Будешь моим секундантом? — Я поморщился, мысленно на всякий случай ругая себя за бестолковую доверчивость, но все-таки продолжил: — А то у меня в городе и знакомых-то нет. Ну, вот кроме тебя теперь.

— Ничего себе ты лихой, абитуриент! — вытаращился Поплавский. — Не успел даже в располагу заселиться, а уже нарвался… Дуэль, значит?

— Ага, — вздохнул я. — Две.

— Две?.. В смысле — по очереди⁈

— Нет, блин, сразу. — Я откинулся назад и оперся лопатками на стену. — В час ночи, на Смоленском кладбище. И в два.

— У часовни? — уточнил Поплавский. И, не дожидаясь ответа, принялся радостно потирать руки. — Надо же… Вот они, славные морские традиции. Блюдут, значит! Правильные нынче первокурсники — будет, на кого флот оставить.

— Так поможешь?

— Ну ясен перец! Грешник грешника в беде не бросит. Две дуэли… Что я — дурак такое пропускать?

— Ты хоть знаешь, как отсюда ночью сбежать? — поинтересовался я.

— А то! — Поплавский хитро улыбнулся и подмигнул. — Я тут, брат, все знаю.

Глава 14

Ночь, улица, фонарь… Точнее, много фонарей — и кладбище. Мы с Поплавским неторопливо шагали по тротуару вдоль ограды. Времени до назначенного Камбулатовым срока было еще предостаточно, так что я успевал еще и поглазеть по сторонам. Из седла мотоцикла город казался почти таким же, как десять лет назад, но теперь разница все-таки проявлялась, выступая из темноты яркими огнями домов, не засыпающих даже после полуночи.

Оставшиеся где-то за спиной здания на углу Малого и Девятнадцатой линии я еще помнил, но громадину на той стороне дороге явно построили уже после того, как… в общем, сравнительно недавно. Отель, судя по вывеске — и не из дешевых, а явно рассчитанный то ли на богатых дельцов, то ли на туристов.

Да и в целом проспект выглядел заметно наряднее, чем раньше. Фонари светили поярче, рекламных щитов и мусора стало меньше, дороги… Дороги — мое почтение. Никаких ям, ровный асфальт — может, и не первой свежести, но и без колеи. Разметку явно обновили то ли летом, то ли весной.

Значит, кое-что братец Александр все-таки делал правильно. По меньшей мере — назначил в столице толкового градоначальника. А заодно и как будто даже наладил отношения с соседними державами, с которыми я был на ножах еще чуть ли не с самого отречения дяди Павла. Помирился с японцами, нарастил импорт из Штатов и вложил немало казенных средств в туризм.

И даже мои лихие вояки из Совета за десять лет его правления не отбились от рук сверх меры. Если не считать мелочей вроде Келлера на посту канцлера, братец оказался не так уж и плох. Даже удивительно, что кому-то понадобилось от него избавиться.

— Эй, ты, что заснул? — Поплавский дернул меня за рукав. — Пошли!

Задумавшись, я едва не прозевал калитку, через которую от тротуара вглубь кладбища уходила асфальтированная дорожка. Узкая, зато настолько ухоженная и аккуратная, что мне даже захотелось свернуть с нее куда-нибудь за могилы, чтобы ненароком не попасться на глаза каким-нибудь бдительным гражданам. Но мой провожатый уверенно шагал впереди, и через пару минут я осознал всю беспочвенность моих опасений.

На кладбище было безлюдно, тихо и темно, хоть глаз выколи. Я кое-как видел только асфальт дорожки под ногами, но и он то и дело норовил исчезнуть в тени деревьев.

— Так… Ну, ладно, не будем стеснятся. — Поплавский зажег крохотный светящийся шарик прямо на ладони. — Нормальным людям в такое время тут все равно делать нечего.

Я бы на его месте скорее предпочел бы вместо Дара воспользоваться фонариком и не тратить… Впрочем, Поплавскому экономить незачем — это не у него впереди целых две дуэли подряд. Может, так даже и лучше: электричество дало бы яркий свет, который видно издалека, а этот сиял мягко, кое-как выхватывая из темноты свисающие над дорожкой ветви деревьев и надгробья по сторонам.

— Жу-у-уткое место, Владимир, — замогильным голосом произнес Поплавский. — Тут на кладбище чуть ли не со времен Петра Великого дуэли случались. Говорят, убитых прямо здесь и хоронили. Без креста, даже без столбика деревянного — просто закапывали, и все.

Я не ответил — только усмехнулся себе под нос: о дуэлях мне было известно уж точно побольше, чем второкурснику Морского корпуса. Славная традиция, согласно которой Одаренные и не очень аристократы столетиями убивали и калечили друг друга, существовала задолго до воцарения на престоле династии Романовых.

Дуэль произошла от судебного поединка, а к девятнадцатому веку стала настолько популярным в столице развлечением, что ее не только запретили законодательно, но и в конце концов искоренили…

По крайней мере, так считалось официально.

— Закапывали… Ты лопату-то с собой взял, секундант? — усмехнулся я. — А то мало ли.

— Да шучу я, какое закапывали. — Поплавский выдержал драматическую паузу и вдруг зловещим тоном продолжил: — В реку бросали, и дело с концом. Тут до Смоленки полкилометра всего.

Я молча вздохнул. Товарищ мне достался тот еще. Впрочем, под стать двум другим дуэлянтам… Да и сам я тоже хорош. В моем возрасте люди обычно сначала умирают, и только потом отправляются на кладбище, но никак не наоборот.

— Так… Кажется, пришли, — прошептал Поплавский, гася огонек в руках. — Слышишь?

Где-то впереди тихо переговаривались два голоса и горел свет. Подойдя поближе, я разглядел сначала фонарь — похоже, чуть ли не единственный на все кладбище — а потом стену часовни, которую подпирали две фигуры.

Большая и маленькая.

Водитель «Икса» и пафосный поедатель шавермы стояли у стены и негромко о чем-то болтали. Настолько непринужденно, что я сразу понял что они оба не только уже бывали ночью у этой часовни но и, похоже, давно знакомы.

Вот так совпадение.

— Доброго вечера, господа унтер-офицеры! — громогласно провозгласил Поплавский, шагнув к фонарю из темноты. — Виктор Давидович, мое почтение. Ничуть не удивлен видеть вас здесь. А вот ваше присутствие, Антон Сергеевич, признаться, для меня сюрприз. Или вы здесь в роли секунданта?

А вот это совпадение уже даже не показалось удивительным. Никто из окружавшей меня троицы, конечно же, не был настолько глуп, чтобы явиться на дуэль у часовни одетым по форме, но я почему-то ничуть не сомневался что и «Иксовод» тоже учится в Корпусе.

Может, даже на одном курсе с остальными двумя.

— Я и секундант, и участник. — Коротышка, он же Антон Сергеевич, важно надул щеки. — Мы оба с Камбулатом. Я его секундант, а он — мой.

— Боюсь даже предположить, что такого должен был сделать мой юный друг Владимир, чтобы вы потребовали сатисфакции. — Поплавский картинно развел руками. — Неужели он неуважительно отозвался об изящной науке матанализа? Или, не дай бог, посмел округлить постоянную Планка до целого числа?

— Виталик, блин… — Камбулатов поморщился и смерил меня удивленно-настороженным взглядом. — И с каких пор он твой друг?

— Примерно с обеда. — Поплавский пожал плечами. — Юного абитуриента заселили ко мне в острог. Где он, собственно, и обратился с просьбой…

— И ты согласился?

— А кого ему еще просить, Камбулат? Грача, что ли?

Ответить здоровяку явно было нечего, и вместо него снова заговорил коротышка.

— Он меня без обеда оставил. Всю шаверму по кителю размазал.

Поплавский присвистнул.

— Понимаю. Да, этот соус можно смыть только кровью, бесспорно… В таком случае приступим, судари. Насколько я понимаю, вы, Виктор Давидович, первый, так сказать, в очереди?

— Ну вроде того. — Камбулатов сложил руки на груди. — На час ночи.

— Что ж, тогда пожалуйте к барьеру. — Поплавский положил на дорожку у часовни тонкую ветку. — Право первого удара предоставляется вызванной стороне. Схватка продолжается, пока один из участников…