Пожиратель. Книга IV (СИ) - Опсокополос Алексис - Страница 6

— Ну значит, будем выпускать вёдра какое-то время, раз такие условия.

— Это я вам только основные назвал, — «обрадовал» меня юрист. — Там ещё куча всего по мелочи, но это решаемое. И я вам скажу, что вам ещё повезло.

— Повезло? — удивился я.

— Однозначно повезло. Эти условия, судя по всему, вообще никто не собирался выполнять, так как завод приватизировали ради того, чтобы потом провернуть схему с перепродажей. Их включили, чтобы комиссия по приватизации дала добро. И в этой ситуации там могли что угодно написать — например, увеличить штат в три раза или производство в пять.

— Согласен. Повезло.

— И ещё можно подать прощение, чтобы весь период ареста завода не включали в срок, отведённый на модернизацию. И не просто можно, а нужно! Учитывая, что арест наложили через шесть месяцев после приватизации, у вас есть полтора года.

— Времени в принципе достаточно. Только вот средств на эту модернизацию нет вообще.

— Вам ещё нужно будет выплачивать проценты по кредиту, — напомнил юрист. — Хоть и небольшие, но всё-таки.

— Замечательно, — усмехнулся я. — Кредита нет, а проценты по нему есть.

— Увы, но даже если суд докажет вину Боброва, и его осудят, украденные им деньги никто не вернёт. Можно, конечно, подать иск в международный арбитраж, чтобы тот обязал английскую компанию-получателя платежа вернуть его. Но там, скорее всего, была фирма-однодневка или что-то типа того. А оспорить сам платёж не получится. Бобров имел право подписи, и к банку вопросов нет. Они не должны проверять, куда и зачем отправляются деньги, если платёжное поручение подписано уполномоченным на это лицом.

— Да понятно, что про эти деньги можно забыть, — сказал я.

— Но в арбитражный суд мы в любом случае обратимся, — сказал Покровский. — Лишним не будет. Возможно, на время рассмотрения нашего обращения тоже получится сдвинуть срок модернизации. Может, ещё что-то придётся сделать. Сейчас сложно сказать, я ведь только бегло ознакомился с ситуацией.

— Что нужно для того, чтобы вы занялись этим всерьёз? — спросил я.

— Ничего, кроме вашей отмашки.

— Если вы о вашем статусе, то мы можем считать, что вы работаете моим юристом с того дня, как впервые увидели документы по заводу. Пока неофициально, так как мне просто некуда вас нанять — у моей компании нет в штате должности юриста. Но скоро мы расширимся и тогда сразу же оформим вас в штат.

— Для меня это некритично, — ответил Покровский. — Я могу какое-то время поработать и неофициально, я не верю в хорошую пенсию за стаж.

— Но мы в любом случае должны расшириться, и я планирую это сделать в ближайшее время. Нам придётся это сделать в случае заключения договора об аренде Восточного рынка. Арина Андреевна сказала, что здесь вы тоже можете нам помочь.

— К сожалению, только информацией, — развёл руками юрист.

— Это уже много, потому как я просто не представляю, с какой стороны подступиться к администрации города с этим вопросом.

— Со стороны Михеева Мирона Сергеевича. Это помощник Коростылёва, он курирует все хозяйственные вопросы в администрации города. Через него проходит вообще всё.

— А вы не знаете, насколько он самостоятелен? — поинтересовался я.

— Вы имеете в виду, можно ли к нему идти напрямую, минуя губернатора? — уточнил юрист и тут же ответил: — Можно. Но он очень непростой человек. Мне даже кажется, что с Коростылёвым договориться проще. Если, конечно, есть на него выход

Выхода на губернатора у меня, к сожалению, не было. Но всё же мне казалось, что на этого Михеева выйти будет проще. Надо будет попросить Саню и Артура, чтобы собрали о нём информацию. Как мне подсказывал опыт, заместители по хозяйственной части любого крупного чиновника имели свои слабости. Надо было их только обнаружить и зайти с нужной стороны.

Мы ещё немного побеседовали с Покровским, обсудили условия его работы и размер заработной платы, потом я перекинулся парой фраз с Ариной Андреевной по нашему иску и покинул контору.

Сев в машину, я велел водителю ехать в центр — на улицу, где располагались самые дорогие магазины Екатеринбурга. Если машину, на которой я приеду, мало кто увидит, то костюм будут разглядывать все, с кем мне доведётся хотя бы поздороваться. Ударить в грязь лицом не хотелось.

Буквально во втором магазине я нашёл то, что искал: идеально сидящий на мне смокинг и брюки к нему. Там же прикупил сорочку, бабочку, запонки и пояс-кушак. Надел это всё в примерочной, посмотрел на себя в зеркало, и снова на меня накатили воспоминания о прошлой жизни. Не то чтобы я в ней часто носил смокинг — всего несколько раз, но каждый из них был особенным.

После этого я зашёл в обувной магазин, где приобрёл себе чёрные лакированные туфли — дорогие и невероятно удобные, после чего выдохнул: к юбилею боярыни Ждановой я был готов.

Чтобы не шокировать соседей, мы с Настей решили, что я не буду забирать её со двора, а она пройдёт один квартал до соседней улицы. Однако без шока не обошлось, и шокирован был я.

Когда мы приехали к нам на район, и водитель остановил Хорьх неподалёку от автобусной остановки, возле которой меня должна была ждать Настя, я невольно открыл рот от изумления. Дико контрастируя со старой ободранной остановкой, возле неё стояла какая-то совершенно невероятная женщина, роскошная просто до невозможности.

На Насте было потрясающей красоты алое вечернее платье с глубоким декольте и белое меховое манто, изящно накинутое на её хрупкие плечи. И если я правильно разбираюсь в камнях, на соседке был бриллиантовый комплект: колье и серьги. Ладно платье и манто, это всё Настя спокойно могла себе купить с тех денег, что ей дал Жданов-старший, но бриллианты, а они явно были настоящими, на них ушли бы почти все Настины деньги. В общем, она меня удивила.

Я велел водителю оставаться в машине, а сам вышел. Открыл заднюю дверцу и помог Насте сесть. Потом обошёл автомобиль и сел на заднее сиденье с другой стороны. Сел и уставился на колье, не специально — так само по себе получилось. Причём уставился я на колье, а казалось, будто пялюсь на Настину грудь, едва прикрытую платьем.

Но соседка поняла всё правильно и сказала:

— Взяла в аренду.

— Драгоценности? — уточнил я.

— Вообще всё. Зачем мне это? Куда мне в таком виде ходить? Разве что к Полине Романовне на очередной юбилей через десять лет.

Сказав это, Настя рассмеялась, я тоже улыбнулся и сказал:

— А я дурак не догадался арендовать — купил.

Пока мы обменивались шутками, водитель завёл двигатель, и чудо немецкого автопрома тронулось с места. И мы поехали к самому известному в Екатеринбурге дворцу приёмов.

В отличие от высшей аристократии — князей, бояре в наше время не могли себе позволить роскошные дворцы. Дом Ждановых, конечно, был в своём роде мини-дворцом, я-то его видел, но всё же полноценный приём в нём не проведёшь. А статус мероприятия требовал, чтобы всё было по высшему разряду.

Для таких случаев бояре, да и не только они, а вообще любой, кто мог себе это позволить, использовали дворцы приёмов. Их в Екатеринбурге было несколько, и самый лучший и знаменитый принадлежал князьям Долгоруковым — одной из побочных ветвей того самого легендарного рода. Сами они проживали в столице, но имели интересы на Урале.

Здесь им принадлежали шахты, земли и недвижимость. И в том числе знаменитый дворец приёмов Долгоруковых, славящийся тем, что записываться для проведения в нём торжества, нужно было чуть ли не за год. Видимо, Ждановы за год и записались, либо же имели выход на хозяев дворца. Так или иначе, боярыня Жданова отмечала свой юбилей именно в этом дворце приёмов.

Мы прибыли на место без десяти пять, водитель высадил нас у парадного входа, напомнил мне номер установленного в машине телефона и попросил позвонить за пять минут до того, как ему нужно будет подать машину. После чего он поехал на огромную парковку, что находилась за дворцом, а мы с Настей вошли во дворец приёмов.

Как я и ожидал, моя спутница сразу же привлекала к себе вообще все взгляды. Мужчины смотрели на неё с вожделением, женщины с завистью. И признаться, мне очень импонировало, что с такой роскошной женщиной на приём пришёл именно я.