Я все еще князь. Книга XXI (СИ) - Дрейк Сириус - Страница 10

— Никакого протокола! — взбунтовался я.

— Чего ты сказал? — крикнул Пушкин. — Повтори, я не расслышал. Протокол?

— Не! Я сказал, что местному садовнику понадобится валидол!

После чего атаковал простыми заклинаниями, изредка их комбинируя и нападая с разных сторон. Даже Болванчик мне помогал. В какой-то момент в дело захотел вмешаться и Посейдон.

Александр Сергеевич просто стоял на месте и ухмылялся. Все мои атаки разбивались о невидимую стену. Не было ярких вспышек, пассов или напряга со стороны Пушкина. Он даже сел на траву и стал чистить ногти. А я продолжал атаки.

— Не могу, — серьезно сказал Посейдон и разочарованно затек во фляжку.

— То есть как?

— Он закрылся защитным полем даже область под землей.

— Лора?

— А что Лора? Он прав. Все. Защита. Поле. И все такое.

И как он это делает?

— Да хрен его знает, — беспечно пожала плечами Лора. — Я сегодня ленивая

И как ни в чем не бывало, улеглась на траву.

Краем глаза заметил, что наша тренировка с Пушкиным привлекла немало внимания. На трибунах столпились солдаты и их командиры. Тут были и маги — такие же пестро одетые как и в Китае. Я бы даже сказал, что еще более безумно. Всем было любопытно, что же мы тут делаем. И Хана проснулась и спустилась к нам.

— Ладно, хватит, — поднял руки Пушкин. — А то вся энергия закончится.

Если честно, до этого еще было далеко, но все же я потратил немало сил на то, чтобы выполнить это упражнение.

Я осмотрелся. Зрители сидели, затаив дыхание. Особенно магическая часть. Все понимали, что увидели высший пилотаж, и надо запоминать все приемы и движения, чтобы потом повторять. Хотя это вряд ли.

— Запомнил? — спросил Пушкин, когда подошел ко мне.

— Эмм, нет. Я вообще не понимаю, как вы это делаете.

— Чему вас там учат в КИИМе? Вспоминай основы. Что там говорится? Представь заклинание, верно? Чем детальнее, тем лучше.

— Так-то оно так, — кивнул я. — Но не только же в этом дело. Так бы я и сам смог нафантазировать защитное поле.

— Ага, — кивнул Пушкин. — Еще дело в предрасположенности. Но, как мне известно, ты этими ограничениями не страдаешь… Хех, совсем как Володя… Ладно. В общем. Смотри. Просто представить невидимую стену — это половина дела. Так ты будешь тратить огромное количество энергии. Но что если, усилится только та часть, в которую попадает атака? Не нужен большой радиус защиты. Достаточно маленькую, но твердую песчинку. И чтобы это работало автономно.

— Ничего не понятно, но очень интересно, — признался я.

Лора так же была в недоумении и внимательно слушала, сидя рядом на траве.

— Представь купол, а под ним в нескольких миллиметрах еще один, — он нарисовал на земле схему. — Представь, что первый купол, это просто сигнализация, оповещающая, куда ударит снаряд. А вот второй купол концентрирует в нужной точке энергию.

— Как ПВО? — обратился я к Лоре.

— Как ПВО!

Пушкин продолжал рассказывать основы предрасположенности еще час. Было сложно, но я понял. Мы даже попробовали повторить. Сперва делали простую стену. Ни о каком куполе речи не шло.

Самым сложным оказалось представить две стены как можно ближе друг к другу. Если они пересекались, то ничего не получалось. Атака проходила.

Только к вечеру мне удалось более-менее оградить два метра перед собой. Голова болела страшно. Магические каналы трещали. Лора психовала, что у нее тоже не получается построить нужный образ. Да я и сам пробовал это сделать.

— Так, все! — хлопнул в ладоши Пушкин. — Спать! Основы ты получил. Дальше дело за тобой. Завтра поедем к восточному морю. Передам тебя нашему адмиралу.

Мне показали комнату для ночлега. Умывшись, я лег.

— Что, не можешь уснуть? — хихикнула Лора. — Я-то знаю. Может, потренируемся?

— На улице. Мне надо выучить эту защиту как можно быстрее.

Провалявишсь час в кровати, я все же встал, нацепил штаны и пошел на площадку.

Ночью там никого не было, так что мне никто не мешал. Сперва отработать то, что я делал в самом начале, постепенно усиливая заклинание. Потом сконцентрировался на месте удара.

Нет, не так. У Пушкина получалось все автоматически. Но как?

— А ты чего не спишь? — услышал я женский голос.

Хана стояла с бутылкой воды и с удивлением смотрела на меня.

— Не спиться. А ты?

— Тренировки. Надо держать себя в тонусе, — она шлепнула себя по ляжкам. — А то закроешь глаза и оп! Уже раскоровела.

Она села рядом на траву и посмотрела на небо.

— Красиво… Не возражаешь, если я просто тут посижу, посмотрю, как ты тренируешься.

— Да без проблем.

Так мы и пробыли до самого утра на стадионе. Хана смотрела, как я пытаюсь сам себя атаковать и блокировать. И уже под утро просто уснула на траве. Пришлось взять ее на руки и отнести в здание. Надо было видеть глаза дневального, когда я внес спящую девушку на руках.

— Эмм, доброе утро… — произнес он смущаясь.

— Да расслабься, она просто уснула! — попытался я отогнать странные мысли у парня, но тот только глупо улыбнулся и кивнул.

Хана все же проснулась и сперва странно посмотрела на меня, потом на дневального. Ее брови сдвинулись.

— Миша, отпусти меня, — требовательно сказала она. — Ты чего удумал?

— В смысле! — опешил я. — Ты уснула на траве, я понес тебя в твою комнату!

— А-а-а, — вспомнила она. — Точно, я же уснула.

Мы распрощались и пришлось вернуться к себе в комнату. Там я снова помылся, затем за мной зашел солдат, чтобы пригласить в столовую.

Там меня ждал Пушкин. Весь его стол был заставлен едой. Что ж, я готов, ибо для больших габаритов нужно много топлива. Даже страшно представить, сколько бы он ел в КИИМе.

— О! Мишаня! Проходи, садись. Ну как? Мне уже рассказали. Знаешь, сплетни в армии быстро распространяются. Особенно среди главных.

— А вы главный?

— Я? Нет, ты что! — отмахнулся он куриной ножкой. — Я так, советник, главный убиватель, и просто поэт…

— Ой, ну не похвалишь, никто не похвалит, — подколола его Лора. Жаль, что он этого так и не услышал.

— И что же вам рассказали?

Все же мне тоже приходилось иметь дело со слухами в армии, и, честно сказать, это не самое достоверное, что есть в жизни. Если играли в испорченный телефон, то прекрасно поймете меня.

Но меня тревожила репутация Ханы. Я то уеду, а ей потом припомнят.

— Ну… — протянул Пушкин. — Тебя видели, как ты выходил из ее комнаты в одних трусах.

— ЧЕГО⁈ — вскочил я. — Что за бред?

— Воу-воу! Ты посмотри, как завелся! Есть что скрывать? — прищурился Пушкин.

Вот же провокатор!

Так и знал, что солдат разболтает. А остальные еще и приукрасят. Но чтоб настолько быстро? Это уже за гранью добра и зла.

— Я щас, — встав из-за стола, я вышел из столовой.

Найти того дневального не проблема. Он так же стоял на посту.

— А ну, пойдем со мной, — бесцеремонно сказал я.

— Не положено! Я на посту.

Ага, значит, он уже готов. Ладно.

— Что ж, — я отвернулся от него к стене и щелкнул пальцами.

Болванчик моментально спроецировал изображение на стену и показал видео, где я тренируюсь на поле, а Хана спит на траве.

— И? — невозмутимо ответил тот. — Что с того?

— Хм… — я призадумался. — Что скажут твои товарищи, узнав, что ты балабол. Запись-то есть?

— И что? — пожал он плечами. — Я ничего такого не говорил.

— Вот падла. Врет и не краснеет. Корейская морда! — возмутилась Лора.

— Парень, тебе этого не надо, — предупредил я.

— Чего? Я был на посту, — пожал он плечами.

Непонятно, зачем ему это нужно? Пощекотать нервишки? Адреналина мало? Захотел унизить гостя, и Хану в придачу?

Ладно. Будет тебе адреналин. Да еще какой!

Вернувшись в столовую, я подсел обратно к Пушкину.

— Александр Сергеевич, вы в курсе, что мой питомец имеет официальное разрешение выступать уликой? — спросил я.

— Да, что-то такое мне говорил Горький, — кивнул тот, закинув в рот пельмень.