Наследник (СИ) - Майерс Александр - Страница 22

— Я не самоубийца, так что буду молчать, — невозмутимо говорю я. — Да уж. Должен признать, у вас интересная история.

— Теперь ты понимаешь, почему я не мог быть с тобой и Аней открыто? Но ты должен знать ещё кое-что, — произносит Черепов. — Я пытался как мог. При каждой возможности я прилетал из Европы и виделся с тобой. Конечно, ты этого не помнишь, но я держал тебя на руках, когда ты был совсем малышом. Мне было плевать на угрозы отца. Я хотел видеть, как растёт мой сын, хотя бы урывками.

— Это должно меня растрогать? — спрашиваю я.

— Это должно доказать тебе, что я вас не бросал. Мне угрожали смертью, но я всё равно приезжал к вам. Правда, в какой-то момент отец узнал об этом и угрозы посыпались уже в твой адрес. Мне дали выбор, или я прекращаю наши встречи, или вас с Аней убивают. Думаю, ты понимаешь, что я выбрал, — кривится Сергей.

— Что изменилось? Как вы снова, — взмахиваю рукой. — Как вы дошли до этих тайных встреч?

Мать покусывает губы и прячет взгляд.

— Вот это да… вы и не прекращали. Выходит, вы перестали видеться только со мной? И как?

— Я наблюдал за тобой, как мог, — пожимает плечами Черепов. — С Анной мы продолжили видеться редко, я прилетал по поддельным документам всего на несколько часов. Это всё, что мы могли себе позволить. Пока на тебя не совершили покушение. Понимаешь?

Я ничего не отвечаю. В голове пустота, как в барабане, а в душе вихрь эмоций, с которыми мне трудно совладать. Даже понять их трудно. И всё это несмотря на то, что по факту я другой человек — адаптация к новому телу давно закончилась, и я полностью воспринимаю себя как Александра Грозина. А людей перед собой — как своих родителей.

Встаю и говорю:

— Спасибо, что поделились своей историей. Я никому не расскажу о том, что был здесь и о том, что услышал. Всего доброго.

— Саша, ты… — начинает мама.

— Пусть идёт, — перебивает её Черепов. — Думаю, Александру нужно всё это переварить. Ещё увидимся… сын.

— Может быть, — говорю я и выхожу из номера.

Как в тумане покидаю гостиницу и сажусь в машину, которая ждёт в квартале отсюда. Водитель спрашивает, куда мы поедем, а я не отвечаю, потому что понятия не имею.

Да уж. Мне и правда надо всё это переварить.

Раздаётся звонок телефона, и я беру трубку, даже не глянув, кто это.

— Слушаю.

— Привет. Можем встретиться? — раздаётся голос Максима.

— Встретиться? — рассеянно отвечаю я. — Да, конечно. Где и когда?

— Я могу уехать из министерства на час-полтора. Это срочно. Сейчас скину тебе адрес.

— Какие-то проблемы? — оживаю я.

— Да. При встрече расскажу.

— Хорошо, скидывай адрес.

Передаю данные водителю, и мы едем на место. Это оказывается небольшая шашлычная, куда точно не ходят дворяне. Волга Максима уже стоит у тротуара, а сам он сидит внутри, тщательно протирая столик влажной салфеткой.

— Интересное место ты выбрал, — говорю я, входя и садясь рядом.

Макс заканчивает вытирать столик, поправляет солонку и только затем отвечает:

— Шашлык стал моим любимым блюдом после того, как ты мне его приготовил. Пробую везде, где могу. Пока что здесь лучший.

— Правда? Тогда давай закажем по порции.

— Я уже заказал, его жарят.

— А я нашёл своего отца, — сам не ожидая от себя, вдруг выдаю я.

Брови Максима подскакивают. Он медленно протягивает руку к очкам и поправляет их, а затем спрашивает:

— Правда? Кто он?

— Не могу рассказать, — мотаю головой я. — Вообще, не стоило упоминать, извини.

— Он… хотя бы достойный человек?

— Да, как ни странно. Там всё очень сложно, давай не будем об этом, — отмахиваюсь я.

Помедлив, Максим отвечает:

— Хорошо. Тогда послушай меня, — Макс оглядывается по сторонам, но рядом с нами никого нет, остальные посетители сидят далеко. — Мне звонил отец. Он был очень зол и требовал, чтобы я перестал тебе помогать.

— Ты про Ларина? Он узнал, что мы хотим сделать его министром?

— Похоже, что да. К тому же я узнал, что другие люди тоже хотят помочь Ларину занять кресло. Давят на старого министра и других претендентов, собирают компромат и всё в таком духе.

Пожимаю плечами:

— Как я и думал. Виталий пообещал ему то же самое, что хотим сделать мы.

— Вот именно, — кивает Максим и замолкает, потому что улыбчивый кавказец приносит нам шашлык.

— Приятного аппетита, юные господа! — радушно говорит он.

— Спасибо, уважаемый, — отвечаю я.

Макс молча кивает.

— Давай есть, пока горячий, — говорю я и беру одноразовую вилку. — Пахнет и правда изумительно.

— Он вкусный. Но, может, сначала обсудим дела? Не люблю говорить о работе во время еды, — морщится Максим.

— Расслабься и спокойно ешь. Я всё понял.

— И что мы будем делать? — неуверенно спрашивает Максим.

— Сделаем то, что уже давно пора сделать. Я встречусь с Лариным и раскрою все карты.

Глава 11

Следующие пару дней мама старательно меня избегала. Рано утром уезжала в Астетику, а возвращалась поздно ночью. У меня тоже было полно дел, так что я не обращал на это внимания. Хотя мы оба прекрасно понимали, что нам рано или поздно предстоит обсудить произошедшее.

Поэтому два дня спустя я просыпаюсь пораньше и решаю сам приготовить завтрак. Доставка надоела, если честно. Хочется просто яичницы, горячей, с жидким желтком и обильно посыпанной чёрным перцем. А на закуску — пару хрустящих тостов с сыром. Надеюсь, мама тоже не откажется от такого завтрака.

Слышу, как она почти на цыпочках пробирается в ванную, умывается, а затем сразу отправляется в свою комнату одеваться.

— Надеюсь, ты не собираешься опять молча сбежать? — спрашиваю я, когда слышу, что она вышла из комнаты.

Её шаги замолкают, и доносится ответ:

— Нет.

— Тогда иди сюда. Я приготовил завтрак.

— Опять? — Анна входит на кухню и несмело улыбается.

— Опять. Садись. Я хочу спросить кое-что.

— Интересно, что на этот раз, — вздыхает она, но всё же усаживается на стул.

— Ну, теперь мне нечего спросить такого, чтобы ты ответила: «я не хочу об этом говорить». Надеюсь, между нами больше нет никаких тайн?

— Это была тайна не между нами, Саш. Это была тайна для всех, — сведя брови, бормочет мама.

— Она так и осталась тайной для всех. Я не собираюсь никому рассказывать. Поэтому ты могла бы рассказать мне уже давно, — замечаю я.

— Чем меньше людей о таком знают, тем лучше. Спасибо, — говорит она, когда я ставлю перед ней тарелку с яичницей.

— Приятного аппетита, — сажусь напротив и принимаюсь за еду.

Завтракаем молча. Прожевав последний кусочек тоста, я беру кружку с кофе и как бы между делом спрашиваю:

— Значит, в тот раз это Виктория хотела меня убить?

Мама чуть не роняет вилку и говорит:

— Мы не знаем.

— Вы с Сергеем?

— Да. Ты же вроде обвинил в покушении Белозерскую? — мама, недоев, отодвигает тарелку.

— Да, скорее всего, это графиня наняла убийцу. Но её ведь могли надоумить. Может быть, Виктория в этом участвовала.

— Может быть, — кивает мама. — В этому году она… стала активно интересоваться твоей судьбой.

— Как интересно. Почему? — уточняю я.

— Потому что они с Сергеем вернулись в Россию.

— Ах вот оно что. Они вернулись, вы с отцом стали регулярно видеться, а её замучила ревность. Так, что ли?

— Не ревность. Между ними нет ни любви, ни каких-то тёплых отношений. Это скорее зависть, — хмуро объясняет Анна.

— Её можно понять, — отпив кофе, говорю я. — Муж предпочёл ей другую женщину, а с ней даже ни разу не спал. Если верить ему, конечно.

— Ты не веришь? — мама бросает в меня злобный взгляд.

— Не берусь судить. Если он не прилетал к тебе хотя бы раз в неделю, то… Ну, скажем так, здоровый мужчина долго не выдержит.

— Не смей так говорить о своём отце! Он честный и благородный человек, он…

— Он мой отец только биологически. Чужой человек. Я понимаю, ты его любишь, но я-то вчера увидел его в первый раз в жизни.