Я пришел договориться (СИ) - Пушкин П. - Страница 60

Наруто на некоторое время погрузился в свои мысли, обдумывая услышанное, а затем решительно кивнул

— Кажется, я понял, — произнес он.

Джонин решил, что на сегодня сполна выполнил свою роль учителя, молча открыл книгу и вернулся к чтению. Узумаки продолжил тренировку в компании клонов, но его мысли блуждали где-то далеко: слишком много идей одновременно роились в его голове, зачастую мешая друг другу. Он начинал обдумывать что-то одно, а затем перескакивал на другое, оставляя предыдущую задумку в образе не до конца сформированного аморфного образования.

Погруженный в размышления, Наруто не сразу заметил, как забеги по дереву превратились в более-менее уверенное движение. Тело привыкло выпускать определенное количество чакры через ноги. Одной мысли хватало, чтобы перекрыть этот поток и отклеиться от поверхности. Приземлившись, мальчик сложил печать и развеял оставшихся клонов. Поток информации гармонично закрепил навык. Гуляющей походной блондин неторопливо зашагал по стволу, прогулялся по ветке вниз головой, отклеился и в падении зацепился за следующую.

— Отлично, — раздался голос Какаши. Шиноби покинул свою удобную позицию в развилке и стоял под деревом. — Я думал, это займет гораздо больше времени. Твоя особенность в работе с теневыми клонами и в самом деле поразительна. Даже завидно немного.

— Вам ли о таком говорить? Шаринган вообще копирует техники с первого раза, — напомнил Узумаки.

— Далеко не все можно повторить, — пояснил Хатаке. — Шаринган хорошо работает со стандартными дзюцу, но уникальные разработки, как правило, требуют специального телосложения, наследственности, характера чакры, а то и образа мыслей. Твои теневые клоны не дают мгновенного результата, но они гораздо более функциональны. Не стоит недооценивать то, что имеешь.

— Да я не это имел в виду, — смутился мальчик и почесал заднюю часть шеи. Он и в самом деле немного завидовал глазам Учиха.

— Хорошо. Есть еще вопросы? — поинтересовался Какаши.

— Конечно! — обрадовался Узумаки. — Целая гора!

Под поощрительным взглядом наставника он начал все быстрей и быстрей выдавать свои мысли, перемешивая недавние идеи, старые вопросы и озарения, возникшие прямо в процессе. Долго выдержать такого напора джонин не смог и поднял открытые ладони.

— Погоди, Наруто. Не стоит сваливать все в одну кучу. Помнишь, что я говорил о приоритетах? Способности шиноби безграничны, бросаясь на все интересное, рискуешь не преуспеть нигде. Сейчас постарайся выделить самый важный вопрос, на него я постараюсь ответить. Остальные отложим до следующего раза, — выдвинул новое условие Хатаке.

Блондин задумался. Выделить что-то одно из всего многообразия? Проще сказать, чем сделать. Хотелось всего и сразу. В памяти невольно промелькнули вчерашние вспышки ярости.

«Да, сначала стоит разобраться с ними», — принял решение Наруто.

— Я бы хотел узнать больше о медитации. Она может заменять сон? Вы упоминали о Технике Холодного Разума. Когда мы начнем ее изучать? — задал вопрос Узумаки.

— Интересный выбор, — оценил Какаши и потер подбородок. — Некоторые техники глубокой медитации действительно способны в некоторой степени выступать заменой сну. Однако, они не дают полноценного отдыха, хотя на первый взгляд и может показаться иначе.

— Вот как, — задумчиво протянул джинчуурики.

— Именно, — подтвердил джонин. — Человек не способен бодрствовать постоянно, ему нужен сон. Но медитация способна увеличить этот промежуток в зависимости от глубины погружения.

— А как распознать тот момент, когда пора нормально отдохнуть? — поинтересовался Узумаки.

Хатаке ответил не сразу, а его лицо приняло серьезное выражение. Изначально он воспринял вопрос подопечного, как интерес общего плана: генину просто неоткуда было взять технику глубокой медитации, так как в Академии обучали только поверхностному варианту. Однако последнее уточнение явно указывало на практический характер вопросов.

— Рассказывай, — потребовал он.

Наруто не стал упрямиться и поведал наставнику о внутреннем мире. Хатаке задал несколько уточняющих вопросов, в основном акцентируя внимание на самочувствие до и после медитации, а также — продолжительности пребывания. Получив ответы, он задумался и похвалил генина:

— Хорошо, что ты не стал продолжать попытки. Глубокая медитация опасна в первую очередь тем, что изнутри ее влияние определить очень сложно. У шиноби начинают пропадать воспоминания, он может застыть на месте на какой-то промежуток времени и не заметить этого, спутается связь между предметами и их названиями. Итогом станет обширное кровоизлияние в мозг.

Узумаки мысленно согласился с наставником: хорошо, что он не последовал первоначальному желанию заменить сон на медитацию. В который раз мальчик убедился, что для неопытного пользователя техники шиноби представляют не меньшую опасность, чем для врагов.

— Предел сна у каждого свой и устанавливается в индивидуальном порядке, — продолжил, между тем, Хатаке. — Кто-то должен неотрывно наблюдать за тобой в течении нескольких дней и при первых симптомах остановить. От обнаруженного срока отнимаешь два дня и получаешь безопасный промежуток без сна. Сам понимаешь, для такого не подойдет первый попавшийся человек.

Наруто понятливо покивал. Он не думал, что кто-то из друзей мог хотеть его смерти, но свою жизнь все равно доверишь только самым близким.

— Что касается Техники Холодного Разума, то ею займемся завтра, — произнес Какаши и указал рукой вправо. — Сакура сейчас в той стороне. Она спит, так что тебе придется самому отнести ее домой. И постарайся не разбудить, ей требуется отдых.

Наставник исчез в вихре листьев. Узумаки недовольно пнул маленький камешек и направился в указанную сторону: ему хотелось задать еще несколько вопросов, но Хатаке опять сбежал. Сакуру он нашел под яблоней. Судя по положению тела, клон Хатаке не бросил девочку там, где она упала, а перенес в более удобное место. Блондин сел, прислонившись спиной к дереву, и положил голову подруги себе на ноги. Харуно недовольно нахмурилась, но просыпаться отказалась. Узумаки погладил шелковистые розовые волосы, и милое его сердцу лицо разгладилось.

Наруто чувствовал боль в груди, когда видел Сакуру настолько вымотанной. Ему хотелось настоять, чтобы она прекратила над собой издеваться и уделила больше внимания ирьёниндзюцу, к которому имела явный талант. Однако он понимал, что никогда этого не сделает. Его долг — поддерживать подругу, а не ограничивать своей заботой. Он обязан уважать ее решимость и верить в способности.

«Интересное задание мне придумал Какаши-сенсей», — подумал Узумаки.

Он мог взять девочку на руки и донести до дома, но вряд ли она хотела, чтобы ее в таком состоянии увидела половина деревни. Да и маме Сакуры вряд ли бы понравилось подобное зрелище. Движение по крышам на ситуацию в этом смысле практически не влияло. Использовать Панцирь Ветра Наруто мешали инстинкты шиноби: так просто раскрывать свои секреты он не хотел. Пока мало кто догадывается о его возможностях — пусть так и остается.

Единственным адекватным выходом Узумаки видел дождаться ночи, благо солнце уже клонилось к горизонту. Закрыв глаза, он расслабился. Тихо шелестели листьями деревья. Чирикали мелкие птички. Какой-то наглый жук решил приземлиться ему на голову. Наруто ощутил спокойствие. Недовольно завозилась Сакура: кажется, ей снилось что-то нехорошее. Поглаживая мягкие волосы, ему удалось вернуть на ее лицо умиротворенное выражение.

Когда солнце ушло за горизонт, напоследок залив Коноху оранжевыми всполохами, Узумаки применил печать и осторожно положил подругу на платформу. Взлетев в воздух, он направился в Коноху. В темноте и с высоты птичьего полета деревня выглядела непривычно, а Сакура, которая в прошлый раз указывала правильное направление, сегодня ничем не могла помочь, так что Наруто некоторое время помучиться в поисках нужного дома.

Добравшись до места, он открыл окно с помощью лески, поднял подругу на руки и осторожно проник в комнату. Розовая макушка в считанных миллиметрах разошлась с рамкой.