Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 4 (СИ) - Евтушенко Сергей Георгиевич - Страница 27

— Он… он однажды уничтожил целый мир! — пискнула Кулина, заставив всех обернуться на неё. — Небольшой, но целый мир. Проклял и высосал досуха!

В оружейной на несколько секунд воцарилась тишина. Даже я, знающий о титуле Бертрама, не мог толком осмыслить, как это — уничтожить мир? Допустим, не размером с Землю, а в десять, двадцать раз меньше, всё равно. Убить всех, кто там жил? Оставить лишь выжженную пустошь?

Слаймы умели передавать часть воспоминаний своим потомкам, поэтому в словах Кулины не стоило сомневаться. Она и раньше показывала мне то, что не знали другие девушки — сцены осады Полуночи, в том числе разрушительную атаку Эргалис. Тогда табу, кстати, удалось обойти, но очень изобретательным способом, который был скорее одноразовым и точно не подходил для собрания. В любом случае, если Кулина говорила, что мой далёкий предок разрушил минимум один мир, то именно это и произошло.

Но сколь бы ни были ужасны преступления Бертрама фон Харгена, обсуждение его персоны в нашем узком кругу Полночь явно не волновало. Никто не кашлял кровью, не гасли факелы, Жнец не пытался обозначить своё присутствие. Отлично. В любом случае, «ненасытный зверь, пожирающий миры» был нужен только для отправной точки. Там, где упоминалась фамилия «фон Харген» табу Полуночи не действовало.

— Кас?

— Да?

— Прости за прямой вопрос, сколько лет ты служишь кастеляном?

— На прямой вопрос — прямой ответ, — спокойно сказала леди-призрак. — Три столетия.

— Луна? Кулина?

— Чуть меньше ста, — прикинула оружейница.

— Тридцать! Но первое воспоминание — на пять тысяч лет назад!

Кулина вновь заставила всех обернуться. Пять тысяч лет? Это чуть меньше, чем вся история цивилизации на Земле!

— Если не секрет… что за воспоминание? — не выдержал я.

— Конечно не секрет, — гордо сказала кухарка. — Я рождаюсь, выползая из жижи в материнской купели! Вокруг очень сыро, я хочу есть, но для меня и моих сестёр заготовлена замечательная полуразложившаяся туша лося…

Пожалуй, мы слишком сильно отклонились от темы.

— Вернёмся к династии фон Харген. Кто-нибудь знает о последнем её представителе, что правил замком триста семьдесят лет назад?

— Я что-то о нём читала, — сказала Луна. — Но немного. Мол, жил недолго, ушёл молодым.

Я сверился с записями Альжалид на последней странице, и убедился в её правоте. Хельмут фон Харген правил Полуночью всего три года, и добавил к своему титулу лишь «очищающий и милосердный». Во мне тут же родилось сочувствие к предку, которого я никак не мог узнать. Но всё же — три года это где-то в десять раз дольше, чем правлю я.

Предположим, что неизвестный архитектор-инженер жил в промежутке между Бертрамом и Хельмутом, но перед отцом Адель или одновременно с ним. Возможно, старый механик работал на него, пока тот не погиб, а затем трон занял кто-то, равнодушный к инженерии?

— Адель, ты не знаешь, кто взял на работу в Полночь твоего отца?

— Отец о нём поч-ти не. Говорил, — медленно сказала девушка-автоматон. — Мне каза-лось, он оби-жен.

— Ты не помнишь, сколько лет назад вы жили вместе? Сколько лет ты проспала без ключа?

Она задумалась, но вскоре отрицательно покачала прелестной металлической головой.

— Столе-тия. Точнее не ска-жу. Прости.

— Ничего. Извини, если разбередил память.

— Вик, — осторожно сказала Кас. — Вы допускаете, что архитектор найденной вами зоны не был фон Харгеном?

— Допускал до момента, пока не вышел из лифта. Эта фамилия выгравирована на второй двери.

Брошюра с именами хозяев была здесь бесполезна — слишком много имён, но среди фон Харгенов — ни одного с титулом «инженер», «механик» или «архитектор». Он жил пятьсот лет назад, семьсот, девятьсот? А ведь Оррисс наверняка знал больше, возможно даже был знаком с ним лично. Скорее всего не существовало способа уговорить Надзирателя на время вернуть в мир живых его «любимого» заключённого, но вдруг?..

Меня подстёгивал не только праздный интерес. Полночь в какой-то момент сломалась, и что-то подсказывало, что таинственный гений сидел на троне примерно в этот же момент. В таком случае, создание центра управления и чёткого разделения зон было не просто развлечением. Это был ремонт, или как минимум поддержка замка в самый сложный период, снятие нагрузки с магических функций в пользу высокой инженерии.

Самый дорогой в мире механический протез.

Текущий мозговой штурм дал только новую информацию на размышление, без конкретики, но оставались и другие варианты. Библиотека и более полные генеалогические записи. Расспрос Терры, Хвои, даже Надзирателя, если тот будет в настроении. Раскопка самого центра управления, в особенности личного кабинета, если там что-то уцелело. Чем больше я узнаю о мотивации своего предка, тем ближе станет исцеление незажившей раны, что всё ещё терзала мой замок. Мало просто притащить сюда шкатулку-аккумулятор, надо ещё и знать, где и как её применить.

Вторым вопросом на повестке клонящейся к концу ночи был ремонт колодца. А если точнее, полная его реконструкция, замена старых скоб и установка полноценного механического подъёмника, с фиксацией на уровне прохода из зоны кухни. Вся эта ноша ложилась на плечи Адель, поскольку из присутствующих только мы двое могли выходить в «загрязнённые» участки, и из нас двоих только она разбиралась в инженерии.

— Я предоставлю материалы, — сказала Луна. — Не вопрос. Особенно если цверги не затянут со своим железом.

— Со дня на день, — сказал я, ещё раз напомнив себе про приём гостей.

— Заме-на скоб — два часа, — начала перечислять Адель. — Сбор-ка. Подъёмни-ка. Неделя. Установ-ка — сутки.

— А если подключить помощников?

В прошлый раз гвардейцы здорово ускорили труд исполняющей обязанности механика, но сейчас она лишь покачала головой.

— Специ-фическая работа. Помощь не нуж-на.

— Уверена? У меня тут есть один, гхм, кандидат. И это плавно переводит нас к завершающей теме сегодняшнего собрания — что делать с экземпляром, который всё ещё сидит у меня в загашнике?

— Где? — переспросила Кулина.

— В переносном кармане. Он без ног, но живой и не по годам бойкий.

Все разошлись, освобождая место, и я, глубоко вздохнул, выпустил на волю служебного автоматона. Тот загремел на каменном полу, но тут же приподнялся на руках и застыл, оглядывая помещение металлической башкой без каких-либо признаков глаз, ушей и прочих органов чувств. Кажется, смена обстановки его не на шутку смутила.

— Тре… во… га? — неуверенно скрежетнул он.

— И вот так — всю дорогу, — пожаловался я.

Луна издала смешок, и безногий автоматон тут же повернулся в её сторону, попытавшись провести молниеносную атаку. Правда, без нижних конечностей трюк не удался — рыжеволосая оружейница спокойно отступила, позволив противнику врезаться в основание кузни. Её безголовый помощник, которому я всё ещё забыл дать имя, беспокойно шевельнулся в своей нише, но верно оценил обстановку и предпочёл не вмешиваться.

Следом автоматон попытался достать Кас — та даже не стала отлетать, просто сделав свою нижнюю часть неосязаемой. Затем Кулину, которая скользнула вверх по стене, и, наконец, снова меня. Отпрянуть в сторону было делом несложным, но вся эта чехарда скорее печалила, чем развлекала. Гоняем по полу инвалида, пусть и изрядно агрессивного, который даже не понимает, почему не может избавиться от нарушителей.

А в следующий миг произошло то, чего я почему-то ожидал меньше всего. Адель плавно шагнула вперёд и оседлала своего вероятного родственника, накрепко прижимая к полу. Откуда-то в её руке появилась плоская отвёртка, которой механическая леди ловко поддела невидимый край пластины на железной спине. Не давая безногому болвану опомниться, она просунула руку в отверстие и чём-то там громко щёлкнула. Бедолага тут же обмяк, прекратив сопротивление.

— Любопыт-но, — сказала Адель, вставая и отряхивая своё любимое платье. — Нет клю-ча. Завод от. Источни-ка. Дольше мое-го, но нет. Автономно-сти.