Потерянные души Уиллоубрука - Вайсман Эллен Мари - Страница 47

Сейдж замялась. Если признаться, что это она сообщила Болдуину про доктора Уилкинсона и ключ для репортеров, Эдди может перестать помогать ей. Даже если она убедит его, что не упомянула его дядю, он все равно может рассердиться и бросить ее. Прямо сейчас нельзя так рисковать. Если правда все же обнаружится, придется лишь уповать на то, что Эдди вспомнит: на кону ее жизнь.

— Самой не верится, что он на это пошел, — согласилась она. — Наверное, боялся, что правда о Уиллоубруке появится в новостях. Секретарша включила телик, когда я сидела у него в кабинете, и он жутко расстроился. Ты видел репортаж?

Эдди кивнул:

— Надеюсь, теперь тут хоть что-то изменится, но многого не жду.

— А что твой дядя? Ты рассказал ему о Розмари?

— Если я хотя бы заикнусь, что был с тобой в туннелях, он велит мне уволиться. И как прикажешь заставить его поверить в смерть твоей сестры, если ее тело исчезло?

— Не знаю, — с отчаянием ответила Сейдж. Ее не оставляла мысль о Розмари, скорчившейся в забитом хламом туннеле, словно в ожидании, чтобы ее нашли. А она, Сейдж, подвела сестру. Опять. Она посмотрела на Эдди: — По-твоему, я права? Это работа Уэйна? Может быть, Розмари пригрозила рассказать о том, что он с ней проделывал?

— Я тебе так скажу: это еще не причина для Уэйна убивать ее. Он знает, что ей никто не поверит, потому-то все его штучки ему и сходят с рук.

— А если у него была другая причина?

Эдди нахмурился.

— Например?

Она задумалась, затем ахнула, пораженная, отчего ей это не пришло в голову раньше:

— А может, у нее не было никакой операции. Может, она от него залетела.

— Ну, если Уэйн ее убил, он и тело перепрятал. Долго он пробыл с тобой в шестом, после того как они с Марлой отвели тебя туда?

— Задержался на сестринском посту поболтать с сестрой Вик, потом отвел меня в яму и держал, пока она меня колола. Руки мне связали, а что было потом, я не знаю. — Желудок скрутило спазмом. Сейдж и не подумала о том, что с ней случилось под наркотиком. Когда она проснулась, штаны по-прежнему были на ней, и, насколько можно судить, ее не подвергли насилию. Но как знать, что могло прийти в голову Уэйну, пока она валялась без сознания? — Не думаю, что сестра Вик оставила бы меня наедине с ним. Во всяком случае, надеюсь.

— Если это был Уэйн, ему потребовалось бы довольно много времени, чтобы добраться до Розмари и перепрятать ее до того, как спустились мы с Болдуином. К тому же, чтобы сестра Вик его не хватилась, ему пришлось бы оставить пациентов в дневном зале без надзора.

Сейдж кивнула:

— Это очень даже в его стиле.

Глава шестнадцатая

На следующий день Сейдж, терзаемая тревогой, сидела одна в кабинете доктора Болдуина. Утром Леонард отыскал ее в отделении и увел в туннели, отказываясь отвечать на вопросы о том, куда и зачем они направляются. Сначала она подумала, что он ведет ее в морг для опознания сестры, тело которой каким-то чудом все-таки нашлось. Но Леонард повернул в другую сторону, к главному зданию, и провел ее по лабиринту коридоров и лифтов до кабинета доктора Болдуина. Иви впустила их, и Леонард оставил Сейдж в кабинете, велев сидеть и ждать. Иви заперла дверь.

Когда они ушли, Сейдж спрыгнула со стула и подошла к окну, в которое сквозь желтоватую штору просачивался солнечный луч. Если открыть окно или разбить стекло, можно спрыгнуть вниз и пойти в полицию. Однако, отодвинув штору, Сейдж обнаружила, что под кабинетом еще как минимум пять этажей. До снегового покрова и расчищенной кирпичной дорожки внизу, казалось, сотня миль. Упав, она проломит себе череп или сломает ногу, и на этом побег закончится.

Она все равно попыталась приоткрыть окно, чтобы подышать свежим воздухом, но рама не поддавалась. Чертыхнувшись, Сейдж принялась мерить шагами комнату, проигрывая в мыслях самые разные сценарии. Она здесь, в кабинете доктора Болдуина, потому что нашлось тело Розмари? Алан собирается приехать за ней? Или ее накажут за попытку к бегству, отправив в больницу строгого режима?

Ее взгляд упал на стол доктора Болдуина. Никаких папок с делами на бюваре, никаких бумаг, ничего, что могло бы послужить подсказкой, почему она здесь. Сейдж торопливо уселась за стол и попробовала выдвинуть средний ящик. Заперт. Подергала другие: тоже на замке. Она встала и оглядела ряды черных каталожных шкафчиков. Ответа на то, почему она здесь, в них не найдется, но, может быть, обнаружится полезная информация о Розмари — если шкафчики не заперты. Разглядывая потрепанные наклейки, она нашла ящик с маркировкой «У» и потянула его к себе. К ее удивлению, он послушно выехал.

Продолговатый ящик был набит огромным множеством истрепанных папок так плотно, что казалось невозможным вытянуть одну из них, а уж запихнуть назад — и подавно. Пробежав глазами выцветшие ярлычки с именами, она отыскала папку с надписью «Уинтерз». При каждом звуке по ту сторону двери, при каждом скрипе стула и стуке ящика в приемной она задвигала ящик, подбегала к стулу и усаживалась, боясь, что доктор Болдуин застукает ее за этим занятием.

Наконец Сейдж нашла две папки с именем «Уинтерз» и потянула за первую, но ярлычок надорвался. Тогда она вытащила вторую, чуть выдававшуюся вверх, и открыла ее. На первой странице была прикреплена черно-белая фотография косоглазого малыша с заячьей губой. На стене у него за головой на белой табличке значились пять цифр. Под фотографией стояла дата: 3 ноября 1955 года, имя «Грегори Уинтерз» и слова, набранные жирным шрифтом: «Тяжелая умственная отсталость». На фотографии Грегори, казалось, смеется: обнаженные в улыбке десны с молочными зубами, сморщенный от удовольствия нос. Сейдж поперхнулась, гадая, жив ли еще мальчик. Закрыв его историю болезни, она достала другую, помеченную именем «Уинтерз», открыла обложку, и папка чуть не выпала у нее из рук.

На Сейдж смотрели испуганные глаза Розмари. Губы были сжаты, словно сестра изо всех сил сдерживала слезы. Под ее именем стояла подпись жирным шрифтом: «Маниакально-депрессивная шизофрения с раздвоением личности». Несмотря на ужас на лице, Розмари выглядела точно такой, какой ее помнила Сейдж: матовая кожа и светлые пряди, обрамляющие лицо изящной лепки. Сейдж словно смотрела на собственную фотографию. Смахнув слезы, она перевернула страницу и начала читать.

Сейдж ахнула. Никто не проводил повторную оценку состояния Розмари в течение полугода после поступления? Невероятно. В приемной зазвонил телефон Иви, испугав Сейдж, и она лихорадочно пролистнула следующие несколько страниц.