Аристократ на отдыхе. Том 4 - Рудин Алекс - Страница 6

Медвежонок послушно растворился в Тенях.

Немного придя в себя, извозчик испуганно вжался в кресло, вдавил педаль и с такой скоростью помчался в сторону Холмска, что только ветер свистел. в зеркальце он смотрел куда чаще, чем на дорогу. Но доехали мы благополучно – встречных машин почти не было.

Извозчик высадил нас на главной площади Холмска и сгинул в вечерней дымке. Ну, хоть деньги взять не забыл – желание заработать оказалось сильнее страха.

Я с интересом оглядел площадь. Она осталась такой, как я ее запомнил – разве что некоторые дома были выкрашены в другой цвет.

Здесь стояла единственная в городе гостиница, трехэтажная, с маленькими тесными номерами на двух верхних этажах и грязным трактиром внизу.

Несмотря на вечер, трактир был пуст – так же, как и весь городок. Видно, здесь привыкли ложиться рано – это подтверждал и администратор, дремавший за стойкой. Он не проснулся даже, когда я вошел.

Я разбудил администратора, сунул ему купюру и получил ключ от номера с привязанной к нему фанерной биркой. При этом администратор не оторвал задницу от стула и не предложил мне поднести чемоданы – он даже не понял, что перед ним дворянин.

На заезжих аристократов здесь явно не рассчитывали – что им делать в тихом и захолустном уездном городке? Разве что, родственников навестить. Так в этом случае гость и останавливается в хозяйской усадьбе.

В глазах сонного администратора я был обыкновенным командировочным, которого судьба по странной прихоти забросила в Холмск и привела на порог гостиницы.

– Чай в номер не подаем, – буркнул он, не поднимая глаз.

Я хмыкнул, подхватил свои чемоданы и поднялся на второй этаж. Замок в номере заедал, поэтому я просто толкнул дверь посильнее, и она распахнулась.

Придется на ночь подпереть стулом.

Не в первый, и не в последний раз я ночевал в случайном месте, о котором еще вчера вообще не думал. Но с завтрашнего дня в моей жизни снова появится дом. Мой дом.

Потап, недовольно поводив носом, толкнул меня лбом в колено.

– Опять проголодался? – удивился я.

– Никита, Потап хочет в душ, – подсказал мне Умник. – Тот извозчик сказал, что от него пахнет.

От неожиданности я расхохотался.

– В душ? Ну, иди!

Я толкнул узкую дверцу.

– С краном справитесь?

– Справимся, – заверил меня Умник.

– Ну-ну. Скажи медведю, чтобы зажмурился, иначе мыло в глаза попадет.

Из ванной раздался шум воды и довольный рык Потапа.

Покачав головой, я растянулся на узкой скрипучей кровати, закинул руки за голову и предложил Циклопу:

– Сыграем в шахматы?

– Давай, Ник! – обрадовался демон.

– Твой ход.

*****

Оставить Потапа в номере я не рискнул. Не хотел довести до сердечного приступа горничную – если, конечно, горничные вообще были в этой гостинице.

Поэтому Потап снова ушел в тень – с каждым разом он делал это все легче и легче – и мы с медвежонком спустились вниз.

Я улыбнулся, услышав, как цокают медвежьи когти по ступенькам. Все же, чтобы стать настоящим невидимым медведем, Потапу еще учиться и учиться.

При свете дня трактир показался мне еще грязнее, так что я решил обойтись без завтрака.

Бросил ключ на стойку, за которой никого не было, пересек вымощенную неровной брусчаткой площадь и вошел в здание уездной управы.

Несмотря на раннее время, в помещении было шумно. Двое рабочих раскатывали на каменной лестнице красную ковровую дорожку, прикрывая ей выщербленные ступени. Бегали туда-сюда чиновники с пачками документов и выражением озабоченности на лицах.

Я поймал одного из них за рукав.

– Что у вас тут, пожар или наводнение?

– Хуже, – ответил чиновник. – Проверяющий из Столицы! Говорят, от самого императора!

– Ого! – улыбнулся я.

Совпадение показалось мне невероятным.

– Где уездный комиссар?

– У себя в кабинете.

– Веди.

Чиновник попытался вырваться, но сник, увидев мою улыбку.

По чисто вымытой каменной лестнице он повел меня на второй этаж – к высокой двустворчатой двери.

– Павел Лаврентьевич никого не принимает! – пискнула секретарша.

Выскочив из-за стола, она попыталась заслонить дверь своим худеньким телом. Но я осторожно отодвинул девушку в сторону и вошел в кабинет, пропустив вперед невидимого Потапа.

Уездный представитель встретил меня сурово. Смерил пронзительным взглядом, но все же поднялся из-за стола и протянул руку.

– Павел Лаврентьевич Тишин. Вижу, что слухи о вашей бесцеремонности, господин барон, ничуть не преувеличены. Моя секретарша сказала вам, что я никого не принимаю?

– Кажется, – улыбнулся я.

– Кажется, – вздохнул Тишин.

– А что это за ерунда с проверяющим из Столицы? – полюбопытствовал я. – За кого вы меня приняли?

Тишин махнул рукой.

– Не обращайте внимания. Этих крючкотворов надо время от времени гонять, чтобы не засиживались. Вот я и воспользовался слухами о вашем приезде, чтобы задать им жару.

– Понятно, – кивнул я.

Тишин гостеприимным жестом указал мне на кресло для посетителей, а сам сел за стол.

– Позвольте ваши документы.

Я протянул ему бумаги, удостоверяющие мои права на поместье. Тишин, никуда не торопясь, прочитал их. Читая, он забавно вытягивал губы трубочкой – как будто что-то беззвучно насвистывал.

– Что ж, бумаги в порядке, Никита Васильевич. Даже подпись его императорского величества на месте. Но я не могу сказать, что рад вашему приезду.

– Почему? – удивился я.

– Буду откровенен, – сказал Тишин. – Вокруг вашего поместья сложилась трудная ситуация. Прежний владелец, Никифор Юрьевич Белецкий, был никудышным хозяйственником.

Тишин наклонился через стол ко мне.

– Он много играл. Начал играть сразу после смерти жены – до этого она умудрялась держать его в узде. Но после похорон он словно с цепи сорвался. Каждую неделю ездил в Новгород – там есть игорные заведения.

– Почему вы говорите о нем в прошедшем времени? – прищурился я.

– Потому что уже неделя, как Белецкий пропал, – жестко ответил Тишин.

– Может быть, новгородские партнеры по игре его окончательно разочаровали, – с улыбкой предположил я. – И он решил прокатиться в Столицу?

– Может быть, – сухо согласился Тишин. – Думаю, что именно так все и есть. Услышав о передаче поместья вам, Белецкий сбежал. И этим поставил вас в очень трудное положение.

Демоны, сколько раз в своей жизни я слышал эти слова?

Усмехнувшись, я откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу.

– Павел Лаврентьевич, давайте ближе к делу. Что за трудное положение, и как оно касается меня?

– Вчера истек срок уплаты имперского налога на аномалии, – сказал Тишин. – Белецкий его не заплатил. По правилам, в течение недели я обязан сообщить об этом в казначейство Столицы. Казначейство пришлет повторный запрос на имя владельца поместья. Не получив ответа, обратится в суд с требованием конфисковать поместье и передать его в казну, или другому владельцу – на усмотрение его величества.

– То есть, мне? – уточнил я.

– То есть, нет, – покачал головой Тишин. – По вашим же документам, вы владеете поместьем уже больше недели. Значит, и налог должны платить вы.

– Это с чего вдруг?

Тишин снова вздохнул.

– Никита Васильевич, я понимаю, что ситуация несправедливая. Но вряд ли я смогу объяснить это казначейству. Их интересуют только деньги и документы. Честно говоря, и желания с ними объясняться у меня нет. Зато я могу дать вам хороший совет.

– Слушаю, – кивнул я.

Хороший совет редко чего-то стоит. Но выслушать его никогда не помешает. Поступить-то всегда можно по-своему.

– Просто откажитесь от поместья, – сказал Тишин. – Официально. Напишите письмо в казначейство, а лучше вернитесь в Столицу и сами сходите туда. Вас примут, я уверен. Укажите, что не знали о сложившейся ситуации. Уплатите налог за ту неделю, когда поместье по документам было вашим. И живите спокойно.