Ким Джинсу. Путь к вершине - Тарасов Ник - Страница 46

Когда вечер подходил к концу, я объяснил им план на завтрашний день.

— Хана, завтра с утра поможешь маме со сборами? — спросил я, и она кивнула.

— Конечно, после лекций вернусь и помогу до конца всё упаковать, — ответила она.

— Отлично. Я найму грузчиков и машину на вечер, и завтра вечером мы переедем. Всё будет просто — всего несколько часов, и мы уже будем в новом доме.

В её глазах мелькнуло удивление, но и радость. Хана явно была заинтригована возможностью переезда в более просторное и безопасное место.

— А можно я первая увижу нашу новую квартиру? — спросила она с улыбкой.

— Конечно, — ответил я. — Ты будешь первой, кто увидит новый дом.

Мама, сидя на диване и укутанная в плед, смотрела на нас с лёгкой улыбкой. Несмотря на её слабость, я знал, что мысль о переезде принесла ей чувство облегчения и радости. Она улыбнулась, и её глаза светились уверенностью. Она тоже понимала, что это новый этап в нашей жизни.

В какой-то момент я остановился, чтобы взглянуть на наш старый дом. Здесь мы прожили столько лет, и все стены казались пропитанными воспоминаниями. Но вместе с этим я знал, что перемены необходимы. Это был шанс на новую, более защищенную и комфортную жизнь. Внутри росло чувство ответственности за маму и сестру, и я понимал, что теперь моя обязанность — не только обеспечить их безопасность, но и создать условия, в которых они смогут жить счастливо.

Когда всё было готово, я проверил ещё раз, всё ли мы упаковали. Хана и мама пошли отдыхать, а я сел на диван, посмотрев на наш дом. В голове всплыли все моменты, которые мы пережили в этих стенах — от радостных встреч, до трудных моментов. Завтра всё изменится.

Утро началось, как и полагается, с привычного визита в фойе корпорации. Я спокойно шел к лифту, как вдруг мой взгляд зацепился за нечто совершенно неординарное. На стойке ресепшена стоял шикарный букет. Этот букет был совершенно иного уровня — огромный, явно дорогой, искусно составленный, с цветами, которые на первый взгляд показались редкими орхидеями и розами. Но что действительно насторожило меня — это была первая мысль, которая тут же пронеслась в голове: «Сухён».

Я замер на месте, ощущая, как внутри поднялась волна сомнений и ревности. Всё это начало закручиваться в голове, и мне не хотелось оставаться в центре происходящего. Я осторожно отошёл в сторону, остановился за колонной, пытаясь остаться незамеченным, но при этом наблюдая за происходящим.

Через несколько минут дверь в фойе открылась, и я увидел, как Сухён вошла в здание в сопровождении своего отца, Хвана. Она шла уверенно, но я заметил, что её взгляд был напряжённым, и как только администратор поздоровался с ними обоими, он тут же указал на букет, стоящий у ресепшена.

— Это для вас, Сухён-щи, — сказал он, показывая на цветы.

Я увидел, как её глаза на мгновение вспыхнули раздражением. Она коротко кивнула, взяла букет и, не раздумывая, шагнула в сторону ближайшей урны. Буквально через секунду, бросив букет в мусор, она резко повернулась к отцу и начала что-то говорить. Её голос был приглушен расстоянием, но по интонации и по тому, как она выражала свои эмоции, я понял, что разговор у них явно на повышенных тонах.

Я настороженно прислушивался и наблюдал, стараясь понять, что же происходит. Но стоило мне сделать еще шаг вперёд, как я заметил, что Хван вдруг обернулся и посмотрел в мою сторону. Чтобы не выдать себя и не попасть в их поле зрения, я быстро скрылся за дверным проёмом, ведущим на лестницу, и, не теряя времени, поднялся на пятый этаж в свой кабинет.

Я шёл по коридору, все еще обдумывая происходящее. Кто был этот таинственный человек, отправивший букет? И почему реакция Сухён была настолько резкой? В голове роились вопросы, но ответов пока не было. Сама мысль о том, что Сухён могла быть в каком-то напряжённом положении, вызывала у меня беспокойство. Но с другой стороны, я ощущал и нечто другое — ревность, которая незаметно проникала в сердце, когда я думал о том, что кто-то, возможно, пытается завоевать её внимание. Но кто? И с какой целью?

Подходя к своему кабинету, я снова почувствовал, как эмоции смешиваются внутри меня. Я открыл дверь и уже собирался погрузиться в работу, чтобы отвлечься, когда услышал позади голос секретаря Хвана.

— Ким Джинсу-щи, господин Хван ожидает вас в своём кабинете, — с улыбкой произнесла она, глядя на меня с уважением, но также с ноткой настороженности.

— Прямо сейчас? — уточнил я, слегка удивившись.

— Да, пожалуйста, пройдите. Он уже ждёт.

Сердце заколотилось, и я невольно напрягся. Мысли о Сухён на мгновение ушли на второй план, уступив место сосредоточенности и серьёзности. Что могло произойти? Почему вызов такой внезапный? Я кивнул и пошёл к лифту, поднимаясь на верхний этаж, к кабинету Хвана.

Поднявшись, я подошёл к дверям его кабинета и аккуратно постучал. Услышав, что можно войти, я открыл дверь и шагнул внутрь. Хван сидел за своим столом, его взгляд был спокойным, но в нём читалась серьёзность.

— Доброе утро, саджан-ним, — сказал я, чуть поклонившись и садясь напротив него.

Хван посмотрел на меня, и на его лице появилось лёгкое, почти неприметное выражение усталости.

Хван посмотрел на меня с особым выражением лица, которое я уже успел хорошо изучить. Это была смесь серьёзности и осторожности, с которой он обычно начинал разговор, если предстояло обсуждение действительно важных вопросов. Я напрягся, ощущая, что что-то назревает.

— Джинсу, у нас возникла новая проблема, — начал он, медленно отложив ручку в сторону и сложив руки перед собой. — Наши конкуренты снова решили действовать. Они распространяют слухи, что наша корпорация якобы ведёт переговоры с сомнительными иностранными инвесторами из одной азиатской страны. Говорят, что если эти переговоры завершатся, наш бизнес станет зависимым от их криминальных структур.

Я молча выслушивал, стараясь понять суть. Хван продолжил:

— Это слухи, но они очень быстро распространяются, и уже появились статьи в нескольких влиятельных деловых изданиях. Акционеры начали беспокоиться. Они уверены, что наша связь с этим инвестором приведёт к репутационному кризису.

— Какие ещё подробности? — уточнил я, стараясь как можно быстрее собрать информацию.

— Они утверждают, что наши переговоры идут через офшорную компанию, зарегистрированную на одного из наших менеджеров среднего звена. Якобы эта офшорная фирма получает средства для финансирования преступной деятельности. В газетах приводят «анализ» сделок, которые мы якобы заключали, и утверждают, что мы скрываем информацию о наших финансовых потоках. Подозревают отмывание денег.

Я задумался, прокручивая в голове все детали, которые только что услышал. Это была серьёзная атака. Если такие слухи получат распространение, это может стать угрозой для корпорации и повлиять на стоимость акций, не говоря уже о репутации. Но как только Хван упомянул офшорную компанию и менеджера среднего звена, у меня будто бы щёлкнуло в голове.

— Саджан-ним, — начал я, немного улыбаясь. — Похоже, что эта интрига проще, чем кажется на первый взгляд.

Хван слегка приподнял бровь, показывая, что я его заинтересовал.

— Смотрите, что они пытаются сделать, — продолжил я. — Они создали историю с офшорной компанией и подставным менеджером, чтобы наши акционеры начали сомневаться в прозрачности наших операций. Всё это рассчитано на то, чтобы вызвать панику и дестабилизировать наше положение. Но здесь есть один нюанс.

— Какой? — Хван внимательно слушал, не отрывая от меня взгляда.

— Всё это связано с офшорной компанией, которая якобы принадлежит нашему менеджеру. Но по правилам корпорации, наши менеджеры, особенно на уровне среднего звена, обязаны декларировать любые иностранные активы и инвестиции. Их декларации проверяются аудиторами. Поэтому, если мы просто организуем проверку и пригласим независимых экспертов, чтобы подтвердить, что у этого менеджера нет офшоров, мы сможем сразу развеять все слухи. Для этого нужно будет поднять все документы и предоставить полную прозрачность.