Ким Джинсу. Путь к вершине - Тарасов Ник - Страница 40

Мы все сидели за длинными столами, покрытыми белыми скатертями, на которых был разложен настоящий пир. Традиционная корейская еда впечатляла разнообразием и богатством вкусов. На столе были кимчи, всевозможные виды кукси (холодная лапша с мясом и овощами), самгёпсаль — тонко нарезанная свинина, которую мы жарили прямо на грилях, встроенных в столы. Рядом стояли миски с рисом и разнообразными соусами: кунжутное масло, соевая паста и острый соус кочуджан. Были и другие блюда — ттокбокки, острые рисовые пирожки, и целый ассортимент морепродуктов, таких как осьминоги и кальмары, приготовленные в пикантных специях. Всё это дополнялось свежими овощами и зеленью, которые можно было завернуть вместе с мясом в листья салата.

Я наслаждался каждой порцией, и даже если некоторые блюда были непривычными на вкус, я чувствовал себя частью этого уникального момента. Хван и некоторые акционеры сидели за отдельным столом, но все остальные были перемешаны, создавая ощущение большой, единой команды. По мере того как ужин продолжался, атмосфера становилась всё более дружеской и непринуждённой. В какой-то момент официанты начали разносить соджу — традиционную корейскую водку, которую все с удовольствием принимали. Но я, привыкший к другому формату корпоративных встреч, был немного в шоке от того, как формальное собрание превратилось в такую неформальную и почти праздничную атмосферу.

Соджу текло рекой. Бутылки появлялись и исчезали так быстро, что казалось, их количество бесконечно. Каждый раз, когда я выпивал маленькую рюмку, кто-то сразу же наполнял её заново. В Корее существует целый ритуал с соджу — младший всегда наливает старшему, и нужно уважительно повернуться в сторону, когда пьёшь. Это добавляло всему мероприятию особого шарма. Но для меня, привыкшего к пиву, соджу было слишком крепким. Я подумал, что в следующий раз лучше буду выбирать что-то более знакомое.

Интересно было наблюдать за тем, как сотрудники, которые ещё несколько часов назад были сдержанными и официальными, постепенно становились более раскрепощёнными. Они общались друг с другом, шутили и смеялись, как если бы были старыми друзьями, хотя в офисе они всегда держались по отдельным группам. В Южной Корее тимбилдинги имеют особое значение, и я, наконец, начал понимать, почему.

Корейские тимбилдинги — это не просто ужин или вечеринка. Это важный элемент корпоративной культуры, который помогает людям чувствовать себя частью коллектива. В этот вечер у всех была возможность забыть о иерархии и формальностях, расслабиться и установить более личные и доверительные связи. Такие мероприятия позволяют сотрудникам узнать друг друга вне рабочего контекста, создавая атмосферу, в которой люди чувствуют, что могут положиться друг на друга не только в профессиональной среде, но и в жизни.

Обычно корейские тимбилдинги состоят из нескольких этапов, и я уже успел об этом наслышаться. Первая часть — ужин с официальными речами и благодарностями. Затем следует выпивка, которая помогает людям расслабиться и постепенно сближает всех присутствующих. После этого начинается второй раунд — общие игры или караоке. Караоке, кстати, — обязательная часть программы. Зачастую арендуют отдельные комнаты, и каждый сотрудник по очереди исполняет песни. Даже если у тебя нет слуха, отказаться нельзя — это считается неуважением. Важно не как ты поешь, а то, что ты стараешься быть частью коллектива.

Сегодня всё развивалось именно по такому сценарию. После ужина, когда все уже начали чувствовать себя свободнее благодаря соджу, кто-то предложил перейти к следующему этапу. Один из старших сотрудников взял микрофон и объявил, что сейчас начнётся караоке. Он добавил, что каждый должен принять участие, и никто не уйдёт, пока не споёт хотя бы одну песню.

Я заметил, как мои коллеги, с которыми я недавно работал, уже потянулись к микрофону. Они наперебой предлагали свои любимые песни, а Сухён сидела рядом, смеясь и подначивая других. Она выглядела так расслабленно, как будто сбросила с себя всю тяжесть ответственности, что была на ней последние недели.

И хотя я чувствовал себя немного неуютно — я ведь никогда раньше не участвовал в корейском тимбилдинге, — всё же мне было интересно увидеть, как всё это разворачивается. Со временем я тоже расслабился, вливаясь в атмосферу единства, которая царила вокруг.

Этот хвемин, корпоративный ужин, постепенно набирал обороты и превращался в то, что с первого взгляда напоминало обычную пьянку. Хотя, стоит признать, всё было на удивление весело и дружно. Я сидел, наблюдая за тем, как коллеги смеялись, размахивали руками, поднимали тосты и даже пытались исполнять песни. Корейская культура корпоративных ужинов всегда славилась контрастами: строгая иерархия, абсолютное уважение к старшим и коллегам, которые буквально вытирали ноги об своих подчинённых в офисе, вдруг превращаются в тесную компанию, объединённую веселым хаосом. Но, честно говоря, вся эта картина немного не вписывалась в моё понимание.

— Хорошо, что Хван выбрал именно этот ресторан, — заметил я, взглянув на Сухён. — Всё в одном месте, и не нужно переходить в другой караоке-бар.

Она кивнула, улыбаясь.

— Именно. А то пришлось бы всей толпой идти в ближайший норэбан. Здесь, по крайней мере, уютно и мы вместе.

В ресторане действительно всё было устроено так, чтобы создать пространство, где можно было не только поесть, но и устроить настоящее развлечение. Просторный зал, который изначально был расставлен столами для ужина, к этому моменту уже частично превратился в мини-сцену с микрофоном и экраном, где можно было выбирать песни для караоке. И вот, кто-то из моих коллег уже спешил к микрофону, с улыбкой на лице и сияющими глазами, готовясь исполнить свою композицию.

Десяток человек уже успели выступить. Кто-то пел громко и уверенно, с хорошим голосом. Кто-то, наоборот, просто выводил ноты, словно боялся, что его услышат. Были и те, у кого отсутствовал слух, и даже ритм был не на месте, но это никого не останавливало. Их поддерживали, подбадривали, аплодировали, подпевали, смеясь вместе с ними, а не над ними. В этом было нечто удивительно искреннее, словно корпоративная иерархия и все маски, которые носили эти люди в офисе, были сброшены.

Я смотрел на них и улыбался. В этот момент я понял, что не знал ни одной из этих песен. Джинсу тоже не знал их, и даже если часть меня, которая была Максом, знала некоторые популярные хиты, то они были далеки от корейских классических композиций, которые так любили исполнять коллеги.

Я взглянул на Сухён. Она сидела рядом, смотрела на своих коллег, смеялась и хлопала в ладоши, когда кто-то брал особенно высокую ноту, даже если это звучало не совсем как надо. Её глаза сияли от веселья, и я понимал, что в этот момент мне не нужно было знать ни одной песни. Всё, что мне было нужно — это наслаждаться её компанией.

— Ты не планируешь выйти и спеть? — спросил я, поддразнивая её.

Она улыбнулась и покачала головой.

— Может, позже, — ответила она, глядя на меня. — А ты? У тебя хороший голос, Джинсу?

Я засмеялся, отрицательно покачав головой.

— Боюсь, если я начну петь, то половина коллег уйдёт раньше времени. Я предпочитаю слушать.

Она рассмеялась, и в её смехе была такая искренность, что я невольно почувствовал тепло, разливающееся по всему телу. Мы продолжали сидеть рядом, и я всё больше ощущал, как наше общение становилось более глубоким, чем просто дружеские разговоры. С каждым взглядом, с каждой улыбкой или случайным прикосновением, между нами будто бы вспыхивало что-то, что я ещё не мог до конца понять.

Вечер продолжался, и вот настало время выступать Сухён. Она встала из-за стола, взяла микрофон, и я заметил, как вокруг стало немного тише — все, кто сидел рядом, с интересом следили за её движениями. Она подошла к экрану, где были видны списки песен, и какое-то время выбирала нужную композицию, изучая строчки и прикидывая, что исполнить.

Когда музыка заиграла, я сразу узнал мелодию — это была одна из популярных корейских песен, которую знали все. Песня была о внезапной любви, такой сильной и неожиданной, что казалось, будто мир вокруг перестал существовать, а небо спуталось с землёй. Первые аккорды заполнили зал, и я, не отрываясь, смотрел на неё.