Тропа желаний - Трауб Маша - Страница 13

Та кивнула, но и ее сердце было не на месте. Она хотела дождаться Колю. Благо, повод задержаться был – Алик учил Герду приносить палку, и та носилась по двору с щенячьим восторгом. Дина же не расставалась с мячиком и не хотела учиться «давать лапу». Мальчик расстраивался.

– Ой, ну кто так учит! – воскликнула Валя и подошла к Дине, зажав что-то в кулаке. Она дала Дине понюхать кулак и строго сказала «дай лапу». Дина тут же выполнила команду. Валя разжала кулак, и собака уткнулась в ее ладонь.

– Тетя Валя, вы циркачка? – ахнул от восторга Алик. – Как вы это сделали?

– Фокус, – отмахнулась довольная произведенным впечатлением Валя.

– Ой, ну зачем ты мальчику голову дуришь? – рядом появилась Тереза. – Алик, это называется дрессура. Так можно дрессировать, то есть учить, не только собак, но и львов, тигров. И ты прав, так делают дрессировщики в цирках. Весь секрет в лакомстве. Тетя Валя просто спрятала в ладони… Валя, что ты там спрятала?

– Кусочек мяса, – призналась Валя.

– Вот, берешь кусочек мяса, или что особенно любит собака, и просишь исполнить команду, а потом благодаришь, позволяя съесть лакомство.

– Дина вообще-то огурец любит, – заявил Алик.

– Значит, у тебя лучше получится, чем у тети Вали. Давай ей огурец, – рассмеялась Тереза. – Надо бы еще придумать лакомство, чтобы и ты хоть иногда занимался математикой.

– Я подумаю, – ответил серьезно Алик. – Тетя Дамира, а что больше всего любит Герда?

– Она уже старенькая для тренировок, – отмахнулась, смутившись, Дамира.

– Ну скажите, что любит? Это просто так. Я не буду ее заставлять ничего делать! – воскликнул Алик.

– Только не смейся. Обещаешь? И никому не рассказывай! – попросила Дамира.

– Обещаю! – серьезно кивнул Алик.

– Герда больше всего любит клубнику, – призналась Дамира.

Алик выпучил глаза.

– Собаки ведь не едят клубнику! – ошарашенно заметил он.

– Не едят, потому что им никто ее не дает. А я давала. Герда ее очень любит, – призналась Дамира.

– Нет, ну ты точно тоже не местная, – рассмеялась Тереза. – Кто дает клубнику собаке?

– Ой, не начинайте, – отмахнулась Дамира, – кофе кто-нибудь хочет? Я сейчас умру, если не выпью. Что-то с давлением сегодня.

Дамира ушла в дом варить кофе. Алик побежал следом и взял несколько ягод клубники. Он кормил Герду, и та была счастлива. Дамира смотрела на мальчика, который вдруг стал ей бесконечно дорог, и собаку, без которой не представляла своей жизни. Она не знала, что с ними будет дальше и как она их защитит. Как и Валя, Дамира чувствовала, что беда уже стоит на пороге. Еще чуть-чуть и постучится в дверь или просто ворвется, выломав все замки и засовы.

Но все шло своим чередом. Единственная странность – Елена, казалось, боялась выходить за ворота дома. Алика тоже выпускала неохотно и недалеко, хотя он просился погулять на улице, а не во дворе. Но благодаря появившимся собакам уже не так сильно стремился выйти. Все, что ему было нужно, находилось во дворе.

Первой, кто заметил, что Елена под любым благовидным предлогом старается отказаться от похода в магазин, на базар, была Валя и рассказала об этом Терезе. Та отмахнулась.

– Я бы тоже не выходила на ее месте. Да и на своем тоже терпеть не могу ходить в сельпо, а уж на базар тем более. Ты же знаешь, – ответила Тереза. – Елена не местная, а у нас очень любят обсудить, зачем приехала, почему приехала. Выйдешь за ворота, вернешься со шлейфом сплетен. Уж мы это с тобой проходили.

Валя кивнула, соглашаясь.

– Но почему она Алика не выпускает? – спросила Валя.

– Потому что боится за него, – пожала плечами Тереза. – Он маленький, никого тут не знает. Могут обидеть. Наши-то дети – оторви и выбрось. Алик не такой.

– Да, ты права, – снова вынуждена была согласиться с доводами Валя.

Когда Елена поддалась на уговоры сына и разрешила ему погулять на улице, из этого ничего хорошего не вышло. Он вернулся рыдающий, красный, опухший от слез. В руках держал кулек.

– Они сказали, что это конфеты, – признался Алик, и его вырвало.

Валя схватила кулек, скрученный из газеты, будто для семечек, и заглянула внутрь.

– Ты это ел? – ахнула она.

– Да, – признался Алик. – Они сказали, что все это едят. Вроде как конфеты. – Его опять вырвало.

– Господи, ну что ж за дети такие! Изверги! – возмутилась Валя. – Узнаю, кто это сделал, голову откручу!

– Не надо! – рыдал Алик. – Они решат, что я предатель, раз их сдал. Я поклялся не рассказывать.

– Ну вообще! Или дебилы, или идиоты, – развела руками Валя. – Как можно такое с человеком делать? Да еще и с маленьким. Наверняка старшие издевались. Нашли жертву. Ну вот как так? Откуда у детей-то столько злобы?

– Что там? – спросила обеспокоенно Тереза.

– Бараньи какашки, – ответила Валя, не зная, что делать с Аликом. То ли марганцовку замешивать, то ли капли успокоительные давать.

– Алик, мальчик, разве ты не понял, что это нельзя есть? – Тереза не знала, как реагировать. – Это же пахнет как… какашки.

Алика снова вырвало. Валя побежала смешивать лекарства. Тереза села рядом с ребенком и держала ведро, в которое Алика беспрерывно рвало – уже не от съеденного, а от унижения и обмана.

– Бедный ребенок, – Тереза гладила его голову.

– Почему они так сделали? – плакал, не понимая, Алик. – Разве я плохой?

– С чего ты взял? Ты самый лучший мальчик на свете. Это они дурные. Понимаешь, тут в деревне другие правила и отношения, – пыталась объяснить Тереза и не могла подобрать слова.

– Они злые. Мама говорила, что я не должен выходить за ворота, а я ее не послушал, – плакал Алик.

– Не все люди за воротами злые. Мы же с тетей Валей и тетей Дамирой добрые.

– Да, а тетя Неля злая, – вдруг заявил Алик.

– С чего ты взял? – удивилась Тереза.

– Она собак не любит. Герда рычала, когда она во дворе стояла, а Дина к ней даже не подбежала, хотя она всех встречает и облизывает.

– Да, ты прав, – согласилась Тереза. – Но не все люди любят собак. Некоторые любят только кошек или птиц. Или не любят животных, а любят цветы, например.

– Нет, тетя Неля злая. И Герда это знает, – ответил Алик. – Пусть она больше не приходит.

– Хорошо, дорогой. Не придет, – сказала Тереза.

Всю ночь Алика рвало. Никто не спал. Елена безутешно плакала, и на нее никакие капли не действовали. Дамира прибежала, обеспокоенная, что Герда не вернулась домой. В последнее время собака сама возвращалась и ложилась под бок хозяйки. Дамира уснула рано и проснулась уже ближе к полуночи. Герды рядом не было.

Валя с Терезой рассказали ей про проказу мальчишек и про то, что Герда рычала на Нелю. Алик испугался. Дамира зашла в комнату, приспособленную под детскую, – на кровати спал мальчик, рядом пристроилась Елена. Герда и Дина лежали по обе стороны от них – Дина у стены, Герда с краю.

– Не буди их, пусть спят, – попросила Валя. – Еле успокоились.

– Это моя вина, – призналась Дамира.

– В чем? Ты накормила Алика бараньими какашками? – хмыкнула устало Валя.

– Нет. Мне кажется, дело в моем Коле. Где он, кстати? – Дамира села за стол.

– Сегодня не видели. В городе, наверное. Не говори ерунды. При чем тут Коля? – удивилась Валя.

– Не знаю. Чувствую. Какашки – это так, предвестник беды, а сама беда еще случится, – ответила тяжело Дамира.

Но потом опять все пошло своим чередом. Про какашки забыли, Неля больше не появлялась. Даже когда Елена, все же вышедшая в магазин, столкнулась с ней в очереди, Неля пропустила ее перед собой. И они вместе вернулись, нагруженные продуктами. Елена улыбалась и благодарила. Всем сообщила, что только благодаря Неле смогла купить сливочное масло и конфеты. Оставалось всего сто граммов! Неля ей уступила.

– Ой, она так растерялась! – восклицала Неля. – Ну точно городская! А что дядя Георгий, приедет? Проведать? Не знаете? А тетя Лиана? Ничего не сообщала? Сто лет их здесь не было. Дамира, Коля так до нас и не дошел! Скажи, что мы его ждем!