Неправильный лекарь. Том 1 (СИ) - Измайлов Сергей - Страница 10

— Александр Петрович, сосредоточьтесь, постарайтесь хоть что-то вспомнить из того, что я буду спрашивать. Говорите первое, что придёт в голову.

— Хорошо, я готов, — невозмутимо ответил я, хотя у самого внутри всё начинало вибрировать при одной мысли, что он сможет вывести меня на чистую воду. Тогда новая жизнь скорее всего покатится в тартарары. Дал сам себе обещание стараться не ляпнуть ничего лишнего. Правда очень сомневаюсь, что это как-то поможет.

Корсаков отпустил мою руку, подкатил кресло ближе и положил ладонь мне на лоб. По телу разлилась волна приятной слабости. Ага, и такое оказывается бывает. Я почувствовал себя парящим в облаках. Словно сквозь сон я слышал спокойный голос мастера души, как его назвал Виктор Сергеевич. Даже чувствовал, как шевелятся мои губы и язык, я ему что-то отвечал, полностью отпустив ситуацию из-под контроля, я просто физически не мог ничего контролировать. Что самое интересное, я даже не смогу воспроизвести ни одного вопроса и ответа, словно это происходило не со мной и не рядом даже. Единственное, что чётко помню — страх. Я теперь был уверен, что мастер души знает обо мне гораздо больше, чем мне бы хотелось. Моя жизнь теперь висит на волоске и полностью зависит от того, что будет делать мозгоправ с полученной информацией.

Когда я открыл глаза, Борис Владимирович уже убрал от меня свою руку, откинулся на спинке кресла и задумчиво смотрел мне в глаза. Я сделал то же самое и молча ждал, когда он начнёт говорить. Так продолжалось несколько бесконечно долгих минут.

— Ну что ж, Александр Петрович, если позволите себя так называть, — спокойно сказал он, словно мы перед этим обсуждали особенности Питерской погоды за последний год. — Случай очень интересный и крайне неординарный. Я до сих пор в раздумьях, что со всем этим делать.

Он замолчал, продолжая изучать меня взглядом, как рентгеновским лучом. Создалось впечатление, что он ждёт, когда я не выдержу и заговорю первым. Но, я продолжал держать язык за зубами, подожду его вердикта, каким бы он ни был.

— Какие планы на будущее? — нарушил он звенящую тишину.

— Всё зависит от Вас, Борис Владимирович, — спокойно ответил я и снова замолчал.

— Предлагаю такой вариант, — произнёс он, поднявшись с кресла и подходя к столу. — Эту информацию, если я правильно понимаю, знают только два человека. И оба они находятся в этом кабинете. Пусть все тонкости процесса переселения душ останутся в этих стенах. Того, что я увидел достаточно, чтобы испытывать к вам скорее симпатию, чем что-либо другое, а того Сашу уже не вернуть. Что ж поделать, он сам виноват. Здесь никто не знал про этот амулет, а теперь поздно пытаться что-то изменить. Да ещё это покушение, последняя капля.

— Спасибо, что решили дать мне шанс, — кивнул я и снова затих, ожидая, что он ещё скажет.

Мастер душ сел за рабочий стол, положил руки на зелёное сукно и снова вперил в меня взгляд. Я ответил тем же, а сам пытался понять, вспомнил я хоть что-нибудь или нет. Пока не обнаружил в голове никаких изменений в виде всплывших на поверхность воспоминаний.

— Очень надеюсь, что я не пожалею об этом решении, — вдруг сказал он.

— Не переживайте, Борис Владимирович, Вам не придётся. Раз уж так получилось, я постараюсь прожить нормальную жизнь нормального человека, за которого никому не будет стыдно.

— Я теперь знаю Ваше прошлое, и у меня сложилось впечатление, что так всё и будет, — довольно уверенно сказал Корсаков. — Оригинальный Александр Петрович Склифосовский к сожалению, выбрал не совсем правильную дорогу в жизни, которая привела к вполне ожидаемому результату с необычным развитием. Если Вы готовы приступить к хотя бы частичному восстановлению памяти, можем приступить прямо сейчас. Я сразу этого не стал делать, потому что решил сначала всё обсудить.

— Если возможно хоть как-то адаптировать меня к такой смене обстановки, буду Вам очень признателен.

— Хорошо, — сказал Корсаков и снова занял место возле меня, положив ладонь мне на лоб. — Может быть немного больно, а головокружение придётся потерпеть. Если будет невтерпёж, скажете.

— Договорились, — кивнул я и закрыл глаза, уплывая в новое незримое путешествие.

Перед тем, как окончательно отрешиться от реальности, в голове просвистела мысль, что назад вернусь уже не совсем я. Но, точно это буду я, а не бывший Александр Петрович, если я правильно понял Корсакова.

Ощущения в этот раз были совсем другими. Меня закружил хоровод картинок, статичных и подвижных, голоса, чувства, эмоции, ощущения. Это всё проносилось перед внутренним взором настолько быстро, что шла кругом голова и начало тошнить, скрутив в узел не только желудок, а всё содержимое брюшной полости. Жаль, что я успел позавтракать. Знать бы дело, лучше бы воздержался. Главное не похвастаться харчами на пижонский костюм тройку доктора, про свой я уже и не думал, в шкафу есть ещё.

Бешеный хоровод образов и событий в голове прекратился внезапно, словно выключили рубильник. Содержимое желудка так и не покинуло мой организм несмотря на настойчивые попытки. Я открыл глаза и судорожно вдохнул, словно только что вынырнул из-под воды.

— Ну, как дела, Александр Петрович? — осторожно поинтересовался Борис Владимирович. — Как себя чувствуете? А главное, кем?

— Всё в порядке, — пролепетал я, восстанавливая дыхание. — Я всё тот же человек, с которым Вы познакомились сегодня утром. И лишь частично тот, которого Вы знали до сегодняшнего дня.

— Память вернулась?

— Многое встало на свои места, но, к сожалению, далеко не всё, в основном обрывками.

— Ничего страшного, сейчас была только инициация. Воспоминания будут продолжать приходить по мере надобности и при определённых внешних стимулах. Так что надо просто продолжать жить и работать над собой.

— Понял, принял, — уже спокойно ответил я. — Вы ведь правда никому не скажете?

— Если только под пытками, — улыбнулся Борис Владимирович. — Что при моём образе жизни очень маловероятно. У меня просто нет недоброжелателей. Хотя, возможно я об этом просто не знаю.

— Я буду молиться всем богам, существующим и выдуманным, — торжественно начал я, — чтобы Вас никогда не постигла такая участь, я в этом лично заинтересован.

— Спасибо, достаточно существующих, — улыбнулся он. — У меня будет Вам один совет, держались бы вы подальше от Андрея Серафимовича Боткина, ни к чему хорошему это не приведёт, я Вам гарантирую.

— Подождите, — я поднял руку, напрягая извилины. Когда услышал фамилию, перед глазами появился живой портрет Андрея, по ощущениям он хороший человек и верный друг, ничего отрицательного не всплыло. — Если я правильно понял, он же один из лучших друзей, если не лучший?

— Лучший друг у Вас Илья Юдин, этот точно не подведёт под монастырь. А вот Боткин вполне возможно невольно приложил руку к тому, что произошло. Эти предположения полностью безосновательны, просто подспудное ощущение.

— Я прислушаюсь к Вашим словам, Борис Владимирович, — уверил я, — и разберусь с тем, что всё-таки произошло. Наверняка если кто-то захотел Склифосовского убрать с дороги с помощью того амулета, то предпримет новые попытки, а мне этого не надо.

— Хорошо, Александр Петрович, — улыбнулся он уголками рта. — Но, я вас умоляю, не лезьте на рожон и не рискуйте без смысла. Не забывайте, что Вы не боевой маг, а Лекарь. К тому же проблемы с даром, который вам только предстоит начать восстанавливать.

— Я Вас услышал, — кивнул я. Фраза по поводу «начать восстанавливать» очень обнадеживала, значит это по крайней мере возможно. — Я так понимаю на сегодня всё? Могу идти?

— Да, Ваше сиятельство. Вас в своём кабинете ожидает отец. Он немного задержался в городской управе по Вашему вопросу, но уже на месте.

— По какому вопросу?

— Напрягите память, она у Вас частично появилась.

Я попытался прокрутить в голове вчерашний вечер. Удар сзади чем-то тяжёлым по голове, я шарахнулся в сторону. Потом обернулся к нападавшему, но не смог разглядеть его лица из-за тёмных кругов и искр перед глазами. В этот момент последовал удар ножом в грудь. Блеск клинка я смог заметить и немного дёрнулся в сторону, нож вошёл глубоко, но далековато от сердца. Вот почему меня не убили тогда, не рука дрогнула, а повезло, что хоть как-то успел отреагировать. Дальше болевой шок и потеря сознания.