Игровая площадка для грешников (ЛП) - Пекхам Кэролайн - Страница 7

Чейз рассмеялся, зажав сигарету в уголке рта, когда я начал подпевать во всю силу своих легких. Я поцеловал его вьющиеся каштановые волосы, которые снова стали длинными, прежде чем опуститься обратно на свое место рядом с Фоксом. Он не присоединился к пению, как Чейз, но на его губах заиграла усмешка, которая была единственным намеком на то, что он был под тем же кайфом, что и я. Фокс, как правило, был более нервным, чем мы двое, но я предположил, что, когда ты самый страшный человек по эту сторону «Границы» и за тобой тянется кровавый след, подтверждающей это, в этом нет ничего удивительного. Мы были практически единственными людьми в городе, которым он улыбался, и если кто-то еще видел, что он проявляет к ним что-то, кроме безразличия, то, как правило, был гребаным покойником.

— Давайте надеремся сегодня вечером, — предложил Чейз, выбрасывая окурок в окно с каскадом искр.

— Вечеринка у бассейна? — С надеждой предложил я, подпрыгивая на сиденье и продолжая танцевать, упираясь рукой в потолок и покачивая бедрами.

— Нет, — прорычал Фокс.

— Да ладно тебе. — Я повернулся к нему, и моя задница ударилась о сиденье, когда он окончательно разрушил мои мечты. — Назови мне хоть одну вескую причину, почему нет.

— Я назову тебе две. Во-первых, потому что вся гребаная полиция Сансет-Коув будет искать причину, чтобы наведаться и повынюхивать в нашем конце города сегодня вечером, а во-вторых, потому что я, блядь, так сказал. — Он смерил меня взглядом, который подзадоривал меня бросить ему вызов в этом, но я знал, что лучше этого не делать. Однако до Чейза редко доходило подобное сообщение.

— Максимум десять человек, — начал торговаться Чейз, поворачиваясь на своем сиденье, чтобы посмотреть на него, и полностью отрывая взгляд от гребаной дороги, так что я смог рассмотреть его волевые черты лица и ярко-голубые глаза.

— Я сказал — нет, — голос Фокса понизился до того убийственного рычания, которое обычно предшествовало убийству первой степени.

— Ради всего святого. — Чейз ударил кулаком по рулю, когда повернулся обратно, и я надулся.

— Ну, если я не намочу свой член сегодня, вам, ребята, придется слушать огромное количество порно, когда мы вернемся домой. Я хочу посмотреть аниме в стиле даб-кон, а за ним впечатляющий кремпай, вы, ребята, не хотите присоединиться? — Предложил я.

— Почему ты всегда приглашаешь нас на свои порно-вечеринки? — Чейз цокнул языком.

— А, почему вы, парни, всегда говорите «нет»? — Я выстрелил в ответ, и Фокс издал низкий смешок, что было еще более редким явлением, чем его улыбка.

— Ты всегда можешь вернуться к этой старой птице и избавить нас от необходимости слушать твои дельфиньи крики, когда кончишь. Тогда ты сможешь принести нам еще пять штук, — пошутил Чейз, и я рассмеялся.

— Я издавал звуки дельфина только в один раз, — защищался я. — Девушке это нравилось. Вообще-то, я изображаю всех морских обитателей, но ты, наверное, не уловил, как я изображаю морскую черепаху. Они, кстати, так звучат, когда трахаются… — Я откинул голову назад и начал мычать, одновременно дергая бедрами и хлопая руками, как ластами.

Фокс фыркнул, а Чейз расхохотался, наблюдая за мной в зеркало заднего вида. Машина вильнула, и Фокс пнул его между подлокотниками.

— Смотри на гребаную дорогу.

Чейз отсалютовал ему, а затем его взгляд вернулся ко мне через зеркало. — Хуже всего то, что я знаю, что ты не выдумываешь это дерьмо, — сказал он сквозь свой низкий смех.

— Если это для кого-то фетиш, то я это сделаю. Просто говорю, — ответил я, закладывая руки за голову и широко расставляя ноги.

— Ты такой засранец, чувак. Не знаю, почему мне это нравится, но, блядь, нравится. — Чейз покачал головой. — Вы когда-нибудь задумывались, что бы сейчас подумала о нас всех Роуг?

В машине повисла тяжелая тишина, и я убрал руки из-за головы, обменявшись взглядом с Фоксом. Его руки были крепко сжаты в кулаки, и я предположил, что это означало, что он забыл о девушке так же сильно, как и я. То есть, совсем нет. Клянусь, иногда я все еще ощущал ее запах, тот кокосовый шампунь, от которого я сотни раз просыпался на Сансет-Бич. После всех этих лет ничто о ней не стерлось из моей памяти. Я не хотел забывать. Даже несмотря на все это гребаное дерьмо между нами. У нас было негласное правило — не говорить о ней. И я имею в виду, что мы никогда, блядь, не говорили о ней. Так почему же Чейз вспоминал о ней?

— Еще раз произнесешь ее имя, и я вырву тебе язык, — сказал Фокс тихим, но убийственным тоном.

— Полегче, брат, — успокаивающе сказал Чейз. — Это просто вырвалось. Я не знаю, почему она вообще пришла мне в голову.

Фокс был чертовски напряжен, как стояк размером с человека, обтянутый слишком тугой резинкой. Я подтолкнул его ботинок своим блестящим мокасином, заставляя его встретиться со мной взглядом.

— Она осталась в прошлом. Кого волнует, что она подумает о нас сейчас? — Спросил я, пожимая плечами, и Фокс что-то проворчал в ответ, а его челюсть начала подергиваться.

Хотя не могу сказать, что я не думал об этом раньше. Десять миллионов и один раз, если быть точным. И более конкретно, что бы она подумала обо мне теперь, когда я совсем вырос, мои мускулы налились, а мой член испытан и имеет толпу обожательниц. Я больше не был каким-то маленьким девственником, который не знал, как правильно целоваться, не говоря уже о том, как правильно трахаться. С тех пор как одна девушка предложила мне отсосать за пятьдесят долларов, когда мне было восемнадцать, я понял, что вместо того, чтобы сводить концы с концами, я мог бы заработать на единственной вещи, которую подарила мне мама. Все, что для этого потребовалось, — это немного усыпить душу, и вуаля, зарабатывать так деньги стало легко. Но не так легко, как танцевать стриптиз, который я обожал до усрачки. Целая куча девчонок выкрикивала мое имя, пока я совал свой член им в лица? Да, эта работа была создана для меня. Просто так получилось, что эскорт приносил больше денег. А там, где были деньги, был Джей-Джей. По крайней мере, я продал свою душу за хорошие деньги.

Потом случился трах. И если бы поедание кисок было олимпийским видом спорта, я бы стал золотым призером. А если бы проводился конкурс «Член года», то у меня была бы целая полка, посвященная моей победной серии. Жаль только, что Роуг никогда не видела меня таким, и я был обречен жить в ее памяти как тощий мальчишка, который однажды попытался поцеловать ее и потерпел столь впечатляющую неудачу, что это до сих пор остается одним из самых неловких моментов в моей жизни. Не ходи туда, братан.

Роуг никогда не была безопасной темой ни для кого из нас. Даже Чейз напрягся, несмотря на то, что именно он упомянул о ней. Она была как призрак Арлекина, который преследует нас время от времени, вызываемый одним лишь именем, как Кровавая Мэри. Но вместо того чтобы ударить тебя в спину ножом, она пинала тебя по яйцам и била в сердце одновременно.

Песня закончилась, и Чейз отключил мой телефон, прежде чем закурить еще одну сигарету.

Стук.

Я замер от шума, который определенно доносился из багажника машины.

Стук, стук.

Я крутанулся на своем сиденье, а Фокс подался вперед, и его глаза приковались к Чейзу, который вел себя так, будто не слышал этого дерьма.

— Чейз… — сказал Фокс, его тон был полон предупреждения. — Кто в багажнике?

Чейз глубоко затянулся сигаретой, избегая ответа еще несколько секунд, в то время как тот, кто был там, начал биться и кричать сквозь кляп. — Ну… помнишь того парня Фрица? Я случайно проехал мимо него по пути сюда и подумал, какого хрена? Убьем двух зайцев одним выстрелом сегодня.

— Это не один выстрел, — прорычал Фокс. — У меня был план разобраться с Фрицем, и ты же знаешь, что мы не совмещаем работу, особенно когда она, блядь, не спланирована. Так все и заканчивается. Так ловят идиотов.

Я застонал, пнув спинку кресла Чейза. Почему именно сегодня? Когда я был на седьмом небе от счастья и готов был лечь в постель с тюбиком смазки и улыбкой на лице?