Цена жизни (СИ) - Стоев Андрей - Страница 23

— Мне, конечно, хотелось бы жить у вас, -задумался он. — Но отдельный дом — это очень заманчивый вариант. А скажи мне, Кеннер, Марина сейчас здесь?

— Вот почему-то так сразу и подумал, что ты захочешь с ней встретиться, — засмеялся я, отчего он ещё больше смутился. — Я попрошу Лену передать ей, что ты приехал. А знаешь, что, — вдруг пришла мне в голову мысль, — можно ведь сделать совсем просто: жить будешь с нами, а если вдруг захочешь погулять в городе, то сможешь воспользоваться домом в Масляном. У Марины, кстати, есть пропуск в Масляный конец, никто там не будет отслеживать, куда она пошла.

— Да, так будет лучше всего, — с облегчением согласился Бернар. — Значит, мы сейчас в поместье?

— Да, туда. Вечером будет семейный ужин, мама очень хочет с тобой познакомиться. А завтра тебя ждут у Ренских.

Маме Бернар понравился.

— Я рада, что наши семьи, наконец, установили отношения, господин Бернар. Мой сын весьма высоко отзывается о лотарингских Арди, а для меня его мнение очень много значит.

— Его рекомендация делает нашей семье честь, — отозвался Бернар. — Я очень любил тётю Ори, и меня безмерно радует, что она положила начало столь выдающемуся роду. И если возможно, я предпочёл бы называться просто Бернаром.

— Тогда я просто Милослава, — тепло улыбнулась ему мать.

— Спасибо, Милослава, — он вернул ей улыбку.

Я с облегчением тихонько выдохнул. Не то чтобы я ожидал какого-то скандала — мама, конечно, человек прямой, но она достаточно воспитана, чтобы не рубить правду-матку по поводу и без. Однако то, что Бернар пришёлся ей по душе, делает наши отношения намного проще.

Мама расспрашивала его о семье Арди, и видно было, что её это действительно интересует. Да я и сам слушал с интересом — в мои прошлые визиты в Трир мне было не до спокойных семейных посиделок.

— А кстати, Бернар — вам известен Огюст Арди? — вдруг спросила мама.

— Гнилая ветвь нашего рода, — поморщился Бернар. — Я официально объявил об отсечении их ветви, они нам больше не родственники. У них, к сожалению, получилось захватить наше имущество, хоть и на время. Но мы ещё поборемся.

— Он как-то пытался со мной встретиться, заявляя, что он мой родственник, — сказала мама. — Но он искал со мной встречи через голову главы семьи, и я велела передать ему, что не имею возможности встретиться. Настолько невоспитанных родственников у меня быть не может.

— Бернар рассказал не всё, мама, — заметил я. — Та ветвь почти наверняка виновата в проблемах прабабушки Орианны. Как мне намекали очень знающие люди, они вместе с тогдашним архиепископом Трира организовали ей смертный приговор, чтобы заставить её сбежать. Она и сбежала, а семью объявили дьяволопоклонниками, и под этим видом наложили лапу на имущество Арди.

— Вот даже как? — нахмурилась она и строго посмотрела на меня. — И что ты предпринял по этому поводу, Кеннер?

— А у тебя есть идея, что можно предпринять? — с интересом спросил я. — Можно, конечно, послать туда команду, которая их всех убьёт, но мы в самом деле этого хотим?

— Нет, убивать всех — это, пожалуй, слишком, — задумалась мама. — Надо кого-то конкретно виновного.

— Конкретно те, кто это организовал, уже довольно давно умерли. Семьёй Арди в Меце сейчас правит внук тогдашнего главы, который по возрасту никак не мог в этом участвовать. Есть ещё предложения?

— Тогда может заняться их имуществом?

— Их имущество, за очень небольшим исключением — это имущество трирских Арди, которое рано или поздно должно вернуться к владельцам. Уничтожать его было бы довольно неразумным шагом, не находишь?

— Тогда я не знаю, Кеннер, — слегка раздражённо отмахнулась она. — Ты глава семьи, ты и должен над этим думать.

— Вот я и думаю, мама, — ответил я. — Однако подходящего варианта не вижу. Как только увижу, сразу же пошлю туда команду. Но пока что выходит либо убийство непричастных, либо порча имущества Бернара. И то и то неприемлемо. Разве только Бернар сможет что-то предложить?

— Сам над этим думаю, — развёл он руками. — Кеннер прав, совершенно непонятно, что здесь можно сделать.

— И что — ты так это им и простишь, Кеннер? — недовольно спросила мама.

— Я этого не говорил, мама, — со вздохом объяснил я. — Просто здесь нет простого решения. Надо серьёзно заниматься сбором данных, чтобы понять, где у них слабые места, что мы можем сделать, и что мы вообще хотим сделать.

— То есть ты сейчас собираешь о них информацию? — утвердительно спросила она.

— То есть да, навожу справки, — подтвердил я. — Прощать их я не собираюсь. На нашей семье висит неоплаченный долг, и я оплачу его при первой же возможности сполна.

Бернар незаметно поёжился. Даже не нужно быть каким-то телепатом, чтобы догадаться, что он сейчас вспомнил — команда Марины поистине впечатляюще потрудилась в своей командировке.

— Какие у вас планы, Бернар? — поинтересовалась мама, оставляя не совсем приятную тему.

— Обширные, мама, — ответил я вместо него. — Завтра его ждут к обеду Ренские и, похоже, не отпустят до позднего вечера. Сёстры давно хотят познакомиться со своим двоюродным братом. И не хмурься, мама — как бы то ни было, сёстры Ренские — тоже Арди, и без них род Арди будет неполон.

— Сложные отношения, Милослава? — осторожно спросил Бернар.

Мама недовольно вздохнула:

— Не то что сложные, Бернар. Всё давно осталось в прошлом, но последнее время я всё чаще думаю, что стоило бы как-то выправить отношения с матерью. Хотя бы просто для того, чтобы можно было встречаться с ней без неловкости.

— Я мог бы как-то помочь?

— Спасибо, Бернар, но нет. Вряд ли Ольга загорится этой идеей. Но возможно, она тоже об этом задумается, и в конце концов мы к чему-то придём.

Разговор как-то сам собой увял, и я поспешил прервать неловкое молчание продолжив:

— А ещё я хочу устроить Бернару экскурсию на какой-нибудь из наших заводов. На четвёртый механический, скорее всего, он самый интересный для посещения. И ещё князь наверняка захочет дать ему аудиенцию, вот только непонятно когда — протокольный отдел пока молчит. Так что ближайшие дни у него будут очень насыщенными.

— Меня немного пугает возможная встреча с вашим князем, — признался Бернар. — Я не привык встречаться с правителями, а после знакомства с Кеннером со мной почему-то постоянно такое происходит.

— Ах, не берите в голову, Бернар, — небрежно махнула рукой мама. — Наш князь — очень милый человек, с ним вполне можно иметь дело.

Я не выдержал и немного истерически засмеялся:

— Знаешь, мама, ты, наверное, единственный человек в мире, который может назвать князя Яромира милым. Я отношусь к нашему князю с огромным уважением, но «милый» — это последнее, как бы я его охарактеризовал. С ним не стоит расслабляться, Бернар, но и нервничать особо тоже не стоит — он, в конце концов, просвещённый государь, а не дикарь, который может посадить на кол за неправильный поклон. Разговаривай с ним уважительно, на вопросы отвечай честно, даже если подозреваешь, что ответ ему не понравится, и всё будет нормально.

Разговор снова переключился на семейные темы, и остаток ужина уже ничто не омрачало. После ужина мы с Бернаром уединились в небольшой гостиной в нашем крыле — Бернар цедил бренди, а мне принесли чаю.

— Полагаю, ты приехал не просто для того, чтобы повидаться? — спросил я как бы между делом.

— Не для того, ты прав, — он резко помрачнел. — Меня послал к тебе герцог Баварский.

— Да, я кое-что ему обещал, — кивнул я. — Золото и боевую технику. Золото для него уже зарезервировано, а для поставки ему боевой техники нужно получить разрешение князя, но я не ожидаю здесь серьёзных проблем.

— Верно, его высочество поручил мне поговорить именно об этом.

— Но для этого разговора ты совсем не нужен, — заметил я. — Достаточно было какого-нибудь чиновника. Собственно, я и ожидал обычного чиновника с бумагами. А раз вместо чиновника приехал ты, то, стало быть, есть какие-то деликатные моменты.