Второй Шанс 2 (СИ) - "Аргус" - Страница 12

— Точно! Согласен на «мы»! — обрадовался юноша, в душе́надеясь не только на совместную работу, но и на продолжение совместных приключений на диванчике со своей соблазнительной подружкой.

— Хитер! — одобрительно воскликнул старый академик. — А что именно делать будешь? Не скажешь?

— Но я не слышу вопроса: — А при чем тут аутогемотерапия? — пропустив вопрос дедушки Кати мимо ушей, заявил юноша.

— Да, причем тут аутогемотерапия? И этот измененный тобой гамма-глобулин? — вторил за ним отец Кати, для которого все что говорил его будущий зять являлось совершенно новым и неизвестным.

— Мы должны заблокировать работу клеток иммунной системы Вашей мамы, которые вырабатывают ревматоидный фактор, — перешел к самой сути дела, воодушевленный перспективами предстоящих диванных приключений, Старик-Саша. — Мы это сделаем путем введения под кожу антигена для ревматоидного фактора модифицированного гамма-глобулина. Он перегрузит эти клетки и они отключатся. Возникнет состояние индуцированной иммунологической толерантности.

— Вот скажи мне, Иванов! — начала Катя строгим тоном, скрещивая руки на груди. — Ты запомнил и спокойно говоришь такие мудреные названия и о таких сложных процессах тут рассказываешь, а запомнить формулы по алгебре не можешь! Это вот как так получается?

— А что, внученька, — старый академик ухмыляясь взглянул на юношу, — неужели он из Логосферы эти формулы взять не может?

— Логосфера выдает только ту информацию, которая тебе интересна по- настоящему! — выкрутился парень, не желая вновь объяснять феномен своей «гениальности». — Но я, с вашего позволения, продолжу. Так вот, можно было бы вводить просто модифицированный гамма-глобулин под кожу. Но! Для эффективного лечения, необходимо, чтобы этот препарат был в форме частиц, которые могут поглощать макрофаги. А жидкий раствор быстро рассосется и придется колоть новую дозу.

— И что ты предлагаешь? — спросил, действительно увлеченный его рассказом, отец Кати.

— Мы посадим этот гамма-глобулин на эритроциты, которые получим из крови Вашей мамы!

— Но эритроциты сами быстро разрушатся! — вмешалась мама Кати.

— Да! Просто эритроциты разрушатся быстро. А вот если мы их законсервируем слабым раствором формалина, они будут целыми несколько дней, а то и недель. А в пенициллиновых флаконах они могут храниться, при комнатной температуре, до десяти лет!

— А как мы посадим гамма-глобулин на эти эритроциты? — спросил дедушка Кати.

— Обработка формальдегидом не только стабилизирует мембрану эритроцита, но и формирует на ней активные группы, которые вступают в реакцию с белками. Просто добавив к ним гамма-глобулин он сам зафиксируется на эритроцитарной поверхности.

— Хорошо, — сказала мама, — а как мы добьёмся стерильности этих эритроцитов?

— Мы их разольем по пенициллиновым флаконам и стерилизуем автоклавированием.

— Они выдержат такой режим? — удивилась мама Кати.

— Спокойно! — ответил юноша.

— Отлично! — потер ладонями отец Кати. — Теперь давай, Саша, конкретно. Что мы делаем?

— Вы набираете — миллилитров двадцать — крови на гепарине или цитрате у Вашей мамы так, чтобы она не свернулась. И привозите к нам. Мы ее отмоем от белков плазмы и обработаем формалином. Потом отмоем, разольем по пенициллиновым флаконам и автоклавируем. Параллельно, мы с Катей, приготовим модифицированный гамма-глобулин. И как только все будет готово, начнем лечение.

— Папа! — вмешалась Катя. — Нужно бабушку привезти к нам из Москвы. Мы ее будем тут лечить и она сможет познакомиться с Сашей. Она очень этого хочет.

— Хорошая мысль! — одобрил ее предложение отец. — Завтра и привезу.

— Дорогие мои, будущие родственники, если я могу так вас называть… — сказал Саша и сделал паузу ожидая реакции присутствующих.

— Если Катя не возражает, можешь! — сказал, на правах старшего в семье, дедушка Кати.

— Катя очень даже не возражает! — подтвердила внучка и обняла своего кавалера.

— Хорошо! Тогда я предлагаю обсудить план, как нам всем заработать много денег, — предложил юноша.

— Так и знал, что об этом зайдет речь! — торжествующе воскликнул дедушка.

— Вы это одобряете или осуждаете? — уточнил Старик-Саша.

— Это все зависит от того, как ты объяснишь, зачем тебе много денег и как ты их предлагаешь заработать! — твердо ответил старый академик.

— Согласен! Начну с того, что как сказал Франклин, который Бенджамин, деньги — это чеканная свобода. Свободу можно измерить деньгами! — начал будущий родственник.

— Вот уж не знал, что всех тех, кто пролил кровь и отдал жизнь за свободу нашей страны, можно измерить деньгами, — саркастически заметил Сергей Порфирьевич.

— Это совершенно разные вещи. Их подвиг: и бессмертен, и бесценен! Но это экстремальная ситуация. Я говорю об обыденной жизни. Согласитесь, без денег никто не может жить. И Вы свободны ровно столько, сколько у вас есть денег на жизнь. Закончатся деньги — закончится и свобода!

— Но наша семья не нуждается в дополнительных средствах, — сказала мама Кати. — Нам вполне хватает.

«Да! Это разговор не будет легким!» — подумал Старик-Саша, и продолжил: — Я хочу, чтобы все сразу поняли, я не рвач, который только о деньгах и думает, и готов ради них на все!

— Сашенька, — обняла его Катя, — никто так и не думает. Ты же сдал в милицию такие огромные деньги! А ведь мог оставить их себе! Но не сделал этого! Жадный человек так бы никогда не поступил!

— Да! — согласился ее дедушка. — Этот поступок и твои слова о деньгах меня совершенно вгоняют в тупик! Я ничего понять не могу.

— Тут не́чего и понимать! — ответил юноша. — Сразу было ясно, что это грязные деньги — на них кровь нескольких человек. Они бы принесли нам несчастья. Меня за них чуть и так не убил, причём свой собственный родной брат. А я говорю о честно заработанных деньгах, о которых знает государство.

— Саша, мы сможем вас с Катей вполне обеспечить! — сказал отец Кати.

— Большое вам спасибо, и я очень благодарен. Но вы хотите, что бы я пошел в примаки? — произнес юноша. — Что я буду за глава семьи, если буду жить на ваши деньги? Какое уважение ко мне будет у вас? У Кати?

— Правильно! Слова не мальчика, но мужа! — одобрительно сказал дедушка Кати, а она при этих словах только сильнее прижалась к своему избраннику.

— И есть еще один момент, — добавил Старик-Саша, — у вас все есть пока вы работаете. А когда выйдете на пенсию? Сто двадцать рублей? Или персональную аж двести рублей?

— Не переживай! — усмехнулся дедушка Кати. — Академики, как правило, на пенсию не уходят, но вот я по болезни вышел. И у меня, как у академика, пенсия — пятьсот рублей! Не считая массы остальных льгот.

— Все равно я не хочу сидеть на вашей шее! — настаивал юноша.

— Мы это уже поняли, и это правильно, хотя и обидно! Катя наша единственная дочь, и что, мы теперь не должны о ней заботиться? — сухо сказал отец Кати. — Нам то все это зачем? Первый раз вижу такого молодого человека. Я все время боялся, что Катя влюбится в проходимца, которому нужна будет не она, а то приданое, которое за ней будет. А оказалось, она влюбилась в парня, которому вообще от нас ничего не нужно! Даже и не знаю, какой вариант лучше.

— Папа! Никто не мешает вам это делать! И мы с удовольствием примем любую вашу помощь! Правда, Саша, — в голосе Кати, обращённому к юноше, зазвенел металл и категоричность. — Но я согласна с Сашей, мужчина должен быть добытчиком в семье! Хотя бы для того, чтобы его уважала его же жена и дети!

— Катенок! Я поражаюсь твой женской мудрости! — юноша обнял свою подружку, а она ему прошептала на ушко: — Ты хоть и умный старичок, но я вовсе не дурочка!

Глава 6

Сплошные сюрпризы

— В любом случае, я предлагаю всем подумать над тем, как мы могли бы зарабатывать сами и не зависеть от капризов начальства или руководства, — Старик-Саша был неумолим в своем желании что-либо изменить. — Вот смотрите сами! Возьмем, к примеру, переизбрание Виктора Ивановича на пост директора института! Ведь оно висело на волоске. Хотя я не думаю, что есть более достойный кандидат на это место.