Главная роль 6 (СИ) - Смолин Павел - Страница 30

«Бах!» — делает снаряд, и полная ослепительных звездочек-воспоминаний и ценностей субстанция неэстетично разлетается по изрытой воронками грязи так, что уже и не соберешь. Пропала Вселенная, и мир для всех, кто с ней соприкасался, навсегда стал не таким ярким. Что же ты так неосторожно кругозор-то расплескал, брат?

А вот и черный юмор — то, что нужно гнать от себя поганой метлой. Император не может позволить себе относиться к подданным вот так — мне по должности положено душой болеть за каждого подданного, и я честно стараюсь так делать — настолько, насколько позволяет цинизм и нежелание скатиться от несовершенства мира в плачущее и рвущее на себе волосу убожество. Просто нужно называть вещи своими именами: гибель человека — трагедия, гибель тысячи — трагедия в десять тысяч раз больше. Так дальше над собой работать и буду.

На полигоне меня встретили военный Министр Ванновский с когортой профильных генералов — сегодня будет решаться вопрос о принятии на вооружение новинок, без них никак — и Дмитрий Иванович Менделеев, на правах моего личного «связного» с миром науки и автора одной из новинок. Конкретно — бездымный «пироколлодийный» (Дмитрий Иванович такое название сам и дал) порох, который признали годным все, чье мнение для меня имеет вес.

Пороху же полгода, и присутствующие здесь господа Максим и Мадсен уже успели отлить мелкую серию патронов с ним. Не только отлить, но и построить прототипы своих изделий под него. В дальнейшем сему патрону придется стать основной пищей не только для пулеметов, но и автоматов и винтовок — если я правильно запомнил пьяные Илюхины разговоры, это называется «промежуточным патроном», и без него уважающий себя попаданец обойтись неспособен в принципе.

Очень, очень, ОЧЕНЬ дорого обойдется серийное производство и плавный переход на его плоды, но деньги, к счастью, есть, и самое главное в моей ситуации — в порыве новаторства не загубить уже имеющееся так, что к началу Большой Войны солдатам окажется нечем и не из чего стрелять. Не лезу — принятые при бате «трехлинейки» с пожилыми патронами штампуются своим чередом, и я не пожалел денег на развертывание новых и расширение старых производств. Две трети подвергающихся сейчас в реальных училищах по всей стране «целевому обучению» выпускников дружным строем отправятся на оборонные предприятия, и ближайшие несколько выпусков их судьбу повторят. Но на Менделеевский порох переведем и старые предприятия, как только производственные мощности позволят: негоже, когда после залпа от дыма нифига не видно становится, и это не говоря о качестве пороха — Менделеевский пулю выталкивает гораздо круче, и здесь снова сложность: актуальные «трехлинейки» на такие нагрузки не рассчитаны. Господи, низкий тебе поклон за то, что я могу просто дать денег вот этим замечательным людям, а потом приехать посмотреть конечный — отличный, потому что чувство долга заставляет стараться — результат. Прямо как сегодня.

Пулеметы потарахтели очередями, и мы с господами в погонах сошлись во мнении, что получается, конечно, очень дорого, но страна себе подобную расточительную огневую мощь позволить может. Господа Мадсен и Максим таким образом получили повеление работать дальше, а Дмитрий Иванович — очень вежливую просьбу тоже продолжить работать. Поразительных дарований человечище, и я с ужасом жду момента, когда придется его хоронить — вот такие кадры заменяются с оглушительным зубовным скрежетом, и не единичным «самородком», а целой сетью КБ и НИИ, которые только совокупными усилиями могут сгладить потерю такого ультимативного юнита как «гений».

Далее мы с господами протестировали изделия господина Панпушко версии 2.0 — прототипы прошлой версии имели проблемы со взрывателем: шнурок дергать приходилось очень резко, и для постановки «растяжек» от этого годились мало. Глянув на свежие прототипы, я подавил желание перекреститься — это ж, собака такая, почти «РГД-5»! Колечко, скоба — как додумались⁈ А Семён Васильевич перед Военным министром еще и оправдывается — тот же просил добавить «поражающих элементов», но подходящий, заранее поделенный на сегменты корпус изготовить на данный момент невозможно, но работа ведется.

Ванновского это устроило — не первый день по «приёмкам» ходит, успел понять, что мечтать и просить надо много, а радоваться тому, что сочла нужным выделить суровая реальность.

В конце начались для меня вообще неведомые вещи. Нет, процесс и суть-то ясны: вон там, на той стороне поляны, установлен бронелист. Не Крупп и не Крамп, и даже не японцы — одно из развернутым с моего благословления Менделеевым КБ, «покурив» мои папочки, выдало целый комплект патентов. Сия броня использует все, что получила отечественная металлургия со времен моего появления. Легче чем у Круппа. Дешевле, чем у Круппа. Парадоксально, но крепче, чем у Круппа. Постреляли из артиллерии разных калибров и мощи и убедились — работает, сволочь такая, а значит нужно отвалить пару-тройку миллионов на дальнейшие изыскания и начало производства. Доволен нереально — благодаря этому чудесному открытию, я не только повышу живучесть кораблей и бронетехники (пока только в чертежах и прожектах существует), но и очень качественно уменьшу их стоимость.

Финальный «конкурс» — самый настоящий миномет. Тоже под Менделеевский порох уже заточен. Выглядит почти современно — закрепленная на подставке железная труба. Но это только выглядит — для запуска снаряда пришлось поджечь фитиль. Бахнуло знатно, и генералитет изделие принял, велев налаживать производство.

Хорошо быть Военным министром — Ванновский от обилия удачных новинок выглядит всамделишным именинником.

Глава 16

Посещать Смольный институт мне нравится. А кому на моем месте не нравилось бы — едва перешагиваешь порог, и вокруг сразу же формируется метафорически сшибающее с ног запахом парфюма, шелестом изящных платьев, сиянием восторженных глаз и килотоннами (или в чем их измеряют?) флюидов пушистое облачко. Ничего такого — взрослый, женатый и довольный этим мужик все же — но даже по чужому цветнику погулять приятно, если чисто посмотреть, ни в коем случае не трогать и может быть немножко понюхать. Аккуратно, чтобы идущая рядышком жена не заметила.

— Ваше Императорское Величество!..

— Ах, Ваше Императорское Величество!..

— Ваше Императорское Величество, правду ли говорят о том?..

Не так давно, чуть больше года назад, сюда поступила необычная студентка — смуглая (на общем почти белоснежном фоне), чернобровая, красивая (общепризнанно, но я бы поспорил) девушка, ростом обогнавшая соучениц почти на голову и никак не показывавшая окружающим, что она — всамделишная принцесса, Елена Черногорская, любимая дочь Николы I Черногорского.

Выбор учебного заведения объясняется не только безусловной престижностью Смольного в глазах мировой общественности и моей дипломатической работой с братьями-славянами (спаси-Господи от таких родственничков!), но и банальной усталостью принцессы от пристального внимания кавалеров. Большая часть из которых, увы, даже всерьез не пытается — Елена обладает редким для этого времени ростом в метр восемьдесят с «хвостиком», и найти для нее достойную в глазах злобной, ненавидящей нестандартные пары общественности пару задачка та еще.

Не было бы счастья, да несчастье помогло — овдовевший дядя Сережа как-то раз потанцевал с Еленой на балу и, как водится, пропал. Он у нас под метр девяносто, так же как и я, и вместе с Еленой они смотрятся в высшей степени «шарман» — весь наш Свет, будь он не ладен, именно так и решил.

Что ж, набожности, скромности и происхождения Елене на нынешнего, особо подверженного мракобесию, дядю Сережу, хватит, поэтому за будущее этой пары я спокоен.

Визит, тем не менее, с Еленой не связан — сегодня вдовствующая Императрица Мария Федоровна прибыла сюда в качестве покровительницы Института последний раз. Полномочия Маргарите (мило и легкомысленно так за ручку держимся, к восторгу студенток) до коронации официально переданы не будут, но представить так сказать сменщицу Дагмара решила заранее.