Читер (СИ) - Лекс Эл - Страница 25

И, будто иллюстрируя свои слова, он достал из ящика багтрекер, помеченный простой белой полосой.

— Что, правда сработает? — недоверчиво спросила Скит, глядя на трекер.

— Поверьте мне, дорогуша! Сделает точно такой же мономолекулярный блинчик, как и из любого другого живого существа!.. Только черный.

— Видели своими глазами? — уточнил я, забирая у него из рук трекер и вставляя в гранатомет взамен первого.

— О да. — профессор аж прищурился, став похожим на кота, обожравшегося сметаны.

Да уж, когда люди науки доходят до высших проявлений этой самой науки, они становятся просто маньяками. Ну и ладно, по крайней мере, профессор только что во всеуслышание подтвердил, что мой план чего-то да стоит. Я с самого начала предполагал, что броня черных не идеальна, просто потому, что ничего идеального не существует.

— Ладно, а этот что делает? — спросил я, показывая трекер, который изначально находился в гранатомете.

— Позвольте. — профессор забрал его у меня из рук. — Хм… Странно, маркировки нет. Хотя он заряжен — вот этот диод говорит о том, что в него заключен какой-то баг.

— То есть, вы не знаете, что это? — уточнил я.

— Увы. — профессор развел руками. — Все багтрекеры должны быть маркированы определенным образом, а этот… Наверное, его не успели промаркировать, когда произошло нападение.

— Ясно. — вздохнул я, убирая его к себе в подсумок. — Тогда давайте опираться на то, что мы точно знаем, что сработает. Сколько у нас чего?

Профессор быстро объяснил систему маркировки, и мы пересчитали имеющийся арсенал. В наличии оказалось всего три Ньютона, плюс тот, что уже был в гранатомете, семь Кельвинов, четыре Фаренгейта, две Теслы, один Эйнштейн и один Кюри, но его я в расчет не брал. Выпустить из трекера Кюри означало создать вокруг зону радиации случайно е силы и случайного радиуса. Мы могли как не заметить ее вообще, так и загнуться от острой лучевой болезни за считанные минуты.

Разумеется, те баги, от которых у черных есть защита, я сразу отложил в сторону — использовать их было бы просто бессмысленной тратой времени. За их вычетом получалось, что у меня в запасе всего пять выстрелов, которые с гарантией выведут из игры черного, плюс еще две «Ящерицы», от которых им тоже вряд ли похорошеет. Был, конечно, еще неизвестный выстрел, но им стрелять в таких условиях себе дороже. Вдруг там внутри какая-нибудь микрогенерация сидит.

Ну, если профессор говорил правду, и черные действительно защищены не от всех багов, то у нас вполне неплохие шансы пробиться через них. А пробиться через них придется, потому что единственный для нас путь отсюда. Будь мы вдвоем, то даже с коробкой багтрекеров и документацией к ним мы смогли бы пробраться, скрытые «тишиной», но теперь-то нас трое, а Шмель довольно непрозрачно намекнул — если кто-то из ученых жив, то его надо спасти.

Конечно, можно было бы пойти простым путем и прорваться обратно — через остатки технорыцарей, которые даже не знали, что произошло с их коллегами, но это только на первый взгляд он казался простым. На самом деле выбрав между технорыцарями и Черным Сектором рыцарей, мы в итоге получили бы и тех и тех. Совершенно очевидно, что черные моментально прискачут на звуки выстрелов и в итоге мы окажемся меж двух огней. А вот с черными у нас еще был шанс проскочить так быстро, чтобы тяжелые биотанки просто не успели сюда добраться.

Разобрав багтрекеры по подсумкам, так, чтобы их удобно было извлекать, я обратился к Дорфу и Скит:

— Ну что, вы готовы?

— Определенно, нет. — профессор помотал головой. — Но разве у меня есть выбор?

— Конечно. — я пожал плечами. — Остаться тут и умереть от голода, например, или от обезвоживания.

— Это был риторический вопрос, молодой человек. — вздохнул профессор. — Давайте уже двигаться. Двум смертям не бывать, как говорится…

— А одна может и подождать. — усмехнулся я, развернулся и первым выпрыгнул наружу, на зыбкие полупрозрачные мостки.

Кажется, черные пока еще не замечали меня, но я знал, насколько быстро это может поменяться и насколько плохо может мне стать, если это поменяется. Поэтому сам я не стал медлить и надеяться на то, что меня не заметят и дальше. Сразу же навел автомат на двух черных, которые попались мне на глаза, и выжал спуск.

Какими бы крутыми и тихими ни были представители неведомого Черного Сектора, но полностью бесшумными им быть не суждено. Тихий щелчок гранатомета, отправившего в полет законсервированную аномалию, никто из них не услышал за тем шумом, который производили они сами, переворачивая листы бумаги и стуча по клавишам компьютеров.

Поэтому раскрывшийся в дальнем конце зала баг стал сюрпризом для всех. Для меня — потому что я даже примерно не мог себе представить, как это выглядит.

Для них — потому что они испытали это на собственной шкуре.

Багтрекер ударился о бетонный пол и пропал в белой вспышке, настолько яркой, что даже мне, в тридцати метрах от нее, захотелось зажмуриться. Думаю, что черным тоже пришлось несладко даже несмотря на их затемненные визоры, которые должны были притушить вспышку.

А потом им стало несладко вдвойне. Втройне.

Потому что через мгновение после того, как вспышка погасла, оба черных, оказавшихся близко к ней, перестали существовать. Вместе со свой хваленой броней и невероятным оружием. Просто были вырезаны из реальности силой звездной гравитации и замещены на два тончайших, толщиной в одну молекулу, блинчика. Таких тонких, что с моей позиции их и заметить-то можно было бы только если знать куда смотреть и что искать.

Остальные черные отреагировали моментально. И секунды не прошло, как их коллеги исчезли в развернувшемся Ньютоне, а они уже рассыпались по залу. Они не стали пытаться выяснить, что конкретно случилось, они сразу же грамотно рассредоточились и укрылись кто как мог. Они заранее предполагали, что это — нападение противника, а не просто очередная причуда Аномалиона.

Хотя, говоря совсем уж честно, это и то и другое одновременно.

Я не особенно скрывался, потому что на этих стальных мостках и скрыться-то было негде, поэтому надежд, что меня не заметят, не питал. Но, прежде чем это случится, я успею натворить дел.

Второй багтрекер полетел к черным и попал точно в стол, за которым укрывался один из них. Белая вспышка — и все в радиусе пяти метров от точки попадания просто исчезло, даже бетонный пол. Все, что осталось — это ровные срезы, будто бы пространство зачерпнули огромной круглой ложкой для мороженого, и изъяли из реальности.

По ходу, Эйнштейн попался.

Меня срисовали. Первые черные, кто уже успел определить, откуда ведется обстрел, уже поднимались, пристраивая на столах и перегородках свои винтовки для лучшей устойчивости, и ловя меня на прицел. Но я все же успел зарядить еще один багтрекер и выстрелить его, после чего бросился навзничь, и крикнул во все горло:

— Пора!

И тут же, едва только над головой зашипели первые пули импульсных винтовок, из несуществующей в этой реальности аппаратной выскочила Скит. Она вылетела на мостки, сжимая в каждой руке по багтрекеру и тут же швырнула их вниз. Не успели они коснуться пола, как она вырвала из петель молле еще два, заткнутые хвостами вниз, и швырнула их следом, после чего рухнула на мостки, прямо на меня.

Сквозь сетчатый пол я наблюдал как багтрекеры долетают до пола (конечно же, намного ближе, чем те, которыми я стрелял из гранатомета), бьются об него и раскрываются, выпуская запасенные в них баги — Кельвины, Фаренгейты и Теслы.

И внизу расцвел фейерверк. Раскрывшиеся близко друг к другу аномалии начали хаотично срабатывать от окружающих предметов, от летящих сквозь них пули и друг от друга. Они сходили с ума, Теслы стегали вокруг себя молниями, Кельвины и Фаренгейты пытались поджарить и заморозить до абсолютного нуля соответственно. Активные наушники изо всех сил пытались сдержать грохот воюющих аномалий, и справлялись буквально из последних сил. Длинные ветвящиеся молнии первым делом достали до ламп дневного света на потолке и те, не выдержав напряжения, разлетелись на осколки. Но зал вовсе не остался во тьме, нет. Его, как стробоскопом, продолжали освещать полыхающие баги, выхватывая из темноты силуэты окружения, и главное — черных.