Хозяйка кондитерской "Подарю вам счастье" (СИ) - Стрелецкая Екатерина - Страница 15

– Но без заявления Кэлионы Листи я ничего не могу поделать согласно закону.

– Будет от неё заявление, как только немного оправится от пережитого ужаса, – заверила я начальника полиции, поглядывая через плечо за осмотром Ларри.

И нечего смотреть на меня таким снисходительным взглядом: это раньше Кэлиона платила за грешки брата, сейчас такой возможности ей не предоставлю, иначе этот урод её точно сведёт в могилу.

– Насколько помню, согласно Уголовному Кодексу Королевства Ангерт, в том случае, если пострадавший временно не способен по причине болезни или находясь в бессознательном состоянии, заявить о совершённом насилии, то достаточно свидетельских показаний для заключения под стражу на время разбирательства. Будучи косвенным свидетелем, готова написать заявление о систематическом причинении вреда здоровью путём нанесения побоев Кэлионе Листи её братом Лоуренсом Листи.

– Пять недель, Ваше Сиятельство. Больше не могу. Пишите.

Естественно, я написала и это заявление. Как раз врач закончил осматривать Ларри и даже написал заключение, которое тут же было подшито в специально заведённую прямо при мне новую папку «Л. Ферн против Л. Листи». Мысленно я в тысячный раз благодарила Эдварда за то, что не только дал мне всестороннее образование, но и брал с собой на различные разбирательства, которыми, будучи владельцем графства, обязан был заниматься перед тем, как предавать в суд первой инстанции или окружному прокурору. В этом мире судебная система вообще была весьма оригинальной, когда дела касались обычных людей. И только если в преступлении подозревался маг, то сразу в разбирательства вступала инквизиция. Вот с последней я старалась никаких дел не иметь.

Начальник полиции выделил сержанта для сопровождения, который должен был по возвращении подтвердить, что с Ларри нас связывают рабочие отношения. Только после этого можно было забрать Молли и карету. Бред, но закон – есть закон. Пока сержант выводил свою лошадь, а Эрв с Тимми ещё бежали к карете, увидев, что мы покинули участок, я быстро достала из сумочки ручку и два договора:

– Быстро подписывайте, Ларри. Мало времени. Потом отдам второй экземпляр, дома прочтёте.

Быстрый росчерк внизу первого, а затем второго листа, и оба экземпляра оказались спрятаны среди моих документов. И надо сказать – вовремя.

Сержант подъехал прямо к окошку и заглянул внутрь, но, увидев, что мы с Ларри расположились друг напротив друга и просто ждём, когда мальчишки усядутся, чуть посторонился. Не получится у вас поймать меня на горячем, господа полицейские. Я вначале думала как-нибудь отвлечь сержанта, чтобы дать Ларри договоры на подпись в доме, но с каретой получилось намного лучше. Какая же я умница, что догадалась сотворить буквально перед самым выходом второй экземпляр!

– Так легко распорядиться чужой жизнью... На такое только аристократы на это способны... – пробормотал Ларри, устраиваясь так, чтобы при движении полученные травмы беспокоили как можно меньше. Если бы не сопровождающий нас сержант, поглядывающий в окно, уговорила бы его лечь на сиденье, а сама уселась с мальчишками. Но раз взяла на себя роль добропорядочной вдовы, придётся доиграть её до конца.

– Вы о себе или про Листи?

– Про Листи. Вам я и так обязан по гроб жизни за то, что вытащили из участка и не дали попасть в тюрьму. Деньги за штраф и залог вам верну, у меня есть накопления.

– Лоренс Ферн, давайте обсудим финансовую сторону вопроса потом. Что же до чужих жизней... Когда муж бывал в отъезде по делам, а случалось это не так уж и редко, мне приходилось распоряжаться примерно двумя тысячами душ. Несомненно, в основном всем занимался управляющий, но последнее слово было за мной. Листи я просто хотела изолировать на как можно более долгий срок. Кэлионе нужно время на восстановление, а Лоу не даст ей ни малейшего шанса на это. Скажите, зачем вы полезли в драку? Думаю, что причина мне известна, но хотелось бы услышать от вас. Можете говорить открыто: мальчишки ничего не слышали с того самого момента, как сели в карету, – я щёлкнула пальцами перед своим носом, а затем покрутила указательным пальцем возле левого уха.

Эрв кивнул, а затем вытащил из одного уха затычку. – Спасибо, можешь опять вернуть её на место.

Ларри одобрительно усмехнулся, а затем ответил: – Я передал Лоу всё в точности, как вы сказали Ваше...

– Госпожа Айвори, пожалуйста.

– Как будет угодно. В ответ он разразился отборной руганью, обозвав свою сестру падшей женщиной, не пропускающей ни одного мужчину, вместо того, чтобы работать. Лоу продолжил громко поливать её грязью, не стесняясь в красочности выражений. Так что в начале драки всецело моя вина. Но я ни о чём не жалею, госпожа Айвори. Кэлиона Листи не заслуживает такого отношения к себе...

– Вы правильно поступили и напрасно ждёте от меня осуждения. Мало кто вступился бы за честь и достоинство незнакомой девушки. Для многих вмешательство в чужую жизнь, даже когда муж на глазах у соседей убивает жену, нанося смертельные побои, считается недопустимым. Дело семейное же...

– Ваш муж...

– О нет! Он был прекрасным человеком, и за подобные вещи сам мог оторвать голову кому угодно. Продолжим потом. Прошу меня извинить, бессонная ночь всё-таки сказывается... – я откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза.

До дома так и добрались в полном молчании. Зато почти у самых дверей столкнулись с доктором Ройсом. Несмотря на возражения Ларри, я настояла на его осмотре и перепоручила заботам настоящего профессионала. Дежурному коновалу из участка доверия не было. Сержант проводил нас не только до дверей моей спальни, но и удостоверился, что Кэлиона Листи до сих пор находится в моём доме и не приходила в сознание. Пока он отвлёкся, мне удалось незаметно достать договор из сумочки, изобразив так, словно достала из комода вместе с заключением об осмотре Кэлионы, настаивая на приобщении к делу.

И вот стоило только выпроводить сержанта и закрыть дверь, как раздался громкий стук. Кого там ещё принесло? Ведь сама видела, как полицейский уехал.

Глава 14. Не злите женщину

Я думала, что это вернулся сержант, забыв что-то, однако на пороге оказался мужчина лет пятидесяти на вид, одетый в обычный костюм-тройку из добротной, но не самой дорогой ткани, хотя и с намёком на некоторую безвкусную помпезность. При виде меня и без того озлобленное лицо окончательно перекосилось, а тонкие губы сжались в тонкую, едва различимую между носогубных складок, линию. Весь его вид прямо-таки кричал: «Я люблю роскошь, но ненавижу, когда она принадлежит другим!» Определённо, где-то я уже видела этого человека.

– Я хочу поговорить с хозяйкой этого дома!

– Она перед вами. С кем имею честь разговаривать?

Проигнорировав мой вопрос, что уже являлось крайней бестактностью, мужчина процедил сквозь зубы: – А я видел вас! Вы приходили ко мне! Шпионили?! Раз решили выкупить старую пекарню, думаете, что сможете составить мне конкуренцию?! Не выйдет! Продайте мне здание за двести тысяч, всё равно большего оно не стоит, и на вырученные деньги купите какое-нибудь украшение, которое доставит вам гораздо больше удовольствия, чем возня с этой рухлядью. А ведь ещё сколько придётся вложить в ремонт... Целая прорва денег. Не говорю уже о том, сколько понадобится, чтобы построить новое, если решите снести...

Пазл сложился моментально. Привычка выдавать желаемое за действительное, отвратительные манеры и голос.

– Господин Блост?

Мужчина горделиво задрал нос кверху: – Именно! Владелец лучшей кондитерской в юго-восточной части Рортана! Поэтому оставьте свою глупую затею, пока не прогорели. Сколько вы заплатили? Двести пятьдесят? Я дам триста! Исключительно из симпатии к вам, как к хорошенькой женщине, взявшейся за дело, которое ей будет не по зубам.

Я слушала напыщенные самоуверенные речи этого мерзавца и мысленно скрежетала теми самыми зубами, о которых он упомянул. Но ещё сложнее было удержаться от того, чтобы не зарядить ему в челюсть, как это сделал Ларри по отношению к Лоу.