Эволюционер из трущоб. Том 3 (СИ) - Панарин Антон - Страница 39

— Что за дерьмо⁈ Вставай, чёртов ублюдок! Я на тебя бабки поставил! — заорали из толпы.

— Да это постанова! Верните мои бабки! — голосил лысоватый мужик, обнимающий довольно поношенную блондинку.

— Чё орёте? Парень просто переволновался. Вот и потерял сознание от переизбытка чувств, — ухмыльнулся старик и слез со сцены.

Толпа, негодуя, попёрла в сторону букмейкера, — требовать возврат средств. Старик же направился к одинокому столику, расположившемуся в углу заведения. За столиком его уже ждал судья Скрипов Егор Елисеевич. Подойдя к столу, старик моментально протрезвел и даже стал выглядеть лет на десять моложе. Отодвинул стул и присел напротив судьи.

— Егор Елисеевич, — кивнул старик.

— Фома Трофимович, — ответил кивком Скрипов и положил на стол пухлый конверт с наличностью. — Твоя доля за разыгранное представление.

Фома Трофимович неторопливо придвинул к себе конверт, приоткрыл его и присвистнул.

— На службе у Архарова я столько и за год то не зарабатывал. — Конверт тут же перекочевал во внутренний карман потёртой серой куртки, а на его место лёг свёрнутый в два раза бумажный лист. — Вот то, что ты просил.

Скрипов спешно взял лист со стола и вчитался в содержимое.

— Гаврилов человечек непростой. Работает напрямую с Архаровым. — Фома Трофимович поёрзал на стуле, хрустя спиной, а после достал из кармана пачку сигарет и закурил. Выдохнув облако дыма, он продолжил. — Капитан подразделения три топора. Выполняют для нашего барона спецоперации разного толка. Могут заводик взорвать или несчастный случай подстроить. А если повоевать нужно, то они и с этим справятся.

Старик сделал ещё одну затяжку и перевёл взгляд на барную стойку, у которой началась новая драка. Но на этот раз вышибалы лупили расшумевшихся клиентов. Хорошо лупили. Самозабвенно. Одному посетителю повезло стать спонсором фейерверка. Правда фейерверк был из зубов и кровавой слюны, но всё равно красиво. Скрипов же не отводил взгляда от бумажки и продолжал напряженно читать.

— Гаврилов на три года исчез с радаров. И буквально пару дней назад снова объявился. — Фома Трофимович стряхнул пепел на пол и посмотрел в глаза Скрипову, который наконец-то дочитал бумагу до конца.

— Ничего не понимаю. Зачем ему убивать моего сына? — растерянно проговорил Егор Елисеевич, смотря сквозь собеседника.

Слева к столу подошла официантка лет сорока на вид.

— Мущ-щины. Вы пить будете, или на сухую вечер приятнее?

— Милочка, смотря на твоё прекрасное личико, я понимаю, что пара бутылок коньяка будет в самый раз, — улыбаясь, сказал Фома Трофимович.

Официантка сперва расплылась в улыбке от слова «милочка», а потом до неё дошла суть сказанного.

— Хамло. Жди. Сейчас принесу, — буркнула она и, скорчив недовольную физиономию, ушла.

Старик проводил официантку, демонстративно виляющую задом, взглядом — и вернулся к разговору.

— Егор Елисеевич, я же говорю. Человечек он непростой. Без отмашки Архарова и рукой не пошевелит. Так что ответ на твой вопрос напрашивается сам собой.

— Да ну, это бред! — вспылил Скрипов, ведь он всю жизнь отдал службе Архарову. Сперва служил в гвардии, а после тяжелого ранения, которое едва не отправило его в могилу, умудрился перевестись в правоохранительные органы. Сперва служил в полиции, а потом как-то всё закрутилось и вот он уже двадцать лет как судья. Понизив голос, Скрипов спросил. — Зачем Архарову убивать моего сына? Да, Сёма был взбалмошным молодым человеком, но не более того.

— Кто знает? Может, ему не нравилось, что репутацию верховного судьи порочит твой уже покойный сын. Сам понимаешь, у аристократов свои причуды. А тут верховный судья, а сын бандит.

— Не бандит он, — прорычал Скрипов, почувствовав, как в груди бурлит гнев.

— Мне-то не заливай. Я досье его читал. Ты его от одного убийства отмазал и от десятка грабежей. Без тебя Семён и так был бы мёртв. Только помер бы не в Михайловске, а на каторге, — беззлобно ответил Фома Трофимович, затушил окурок о столешницу и встал из-за стола. — Думай сам, что делать с этой информацией. Но если что, то этого разговора не было.

Старик развернулся, чтобы уйти, и услышал за спиной голос Скрипова.

— Фома Трофимович, спасибо тебе. Деньги переведу, куда скажешь.

— Егор Елисеевич, я тебе по дружбе помог, а не ради денег. Бывай. — Бросив это через плечо, старик ушел, оставив судью с тяжелым сердцем и головой, полной раздумий.

— Что происходит? — прошептал Скрипов. — Архаров и правда отдал приказ убить Сёму?

От размышлений его отвлёк увесистый удар по столу. Официантка принесла две бутылки коньяка и два бокала с мутными разводами.

— Сто рублёв, — буркнула официантка и протянула руку.

Скрипов посмотрел на неё невидящим взглядом, завис на пару секунд, а после машинально достал из кармана бумажник и вытащил из него пятьсот рублей.

— Сдачи не надо.

— Хе! «Сдачи не надо». Неслабо, — оценила официантка широту жеста и решила пошутить. — А у вас откуда столько деньжищ? Вы аристократ или пират?

— Занимайтесь своей работой, — буркнул Скрипов, зубами выдернул пробку из коньячной бутылки и присосался к омерзительному пойлу.

Коньяк обжигал нутро; на вкус он был хуже мочи, но согревал и приятно туманил рассудок. Если бы не эта жижа, то голова судьи взорвалась бы от мыслей, рыщущих на запредельных скоростях.

— Алкашня, — покачала головой официантка и ушла.

Когда бутылка опустела наполовину, в кармане судьи зазвонил сотовый. Скрипов, сипло выдохнув, поставил бутыль на стол, и достал телефон. На экране высветилась надпись «Секретарь».

— Да, — скривившись от мерзкого послевкусия, сказал Скрипов.

— Егор Елисеевич, в приёмной вас ожидает женщина, — послышался мелодичный девичий голос.

— Какая ещё женщина? Скажи ей, чтобы шла прочь. Сегодня я не работаю, — отмахнулся судья и посмотрел на мутные остатки коньяка, плещущегося в бутылке.

— Боюсь, что мы не можем ей отказать. Это жена барона Архарова, — пояснила девушка.

Глаза судьи расширились от удивления, он прикрыл микрофон рукой и прошептал:

— Какого чёрта происходит? Сперва Сёма, а теперь он и меня решил убрать? Да не может этого быть. В конце концов, для этого он прислал бы не свою жену, а того же Гаврилова.

— Егор Елисеевич! Егор Елисеевич! — раздалось в трубке. — Вы меня слышите?

— Какая именно жена? Хотя, не важно. Скажи что я буду через тридцать минут, — отозвался Скрипов и повесил трубку. — Интересно, что этой суке нужно от меня?

Рука потянулась к бутылке, но судья вовремя одёрнул себя. Встал из-за стола, пригладил волосы и бодрой походкой направился на выход.

После занятий я побродил по академии, пытаясь отыскать Сергея, но, увы, так его и не встретил. Кстати, столовая здесь была отличная! Кормили довольно простыми блюдами, но на убой. При этом был и ресторанчик для академической элиты, где подавали всё, начиная от устриц и заканчивая стейком из кенгурятины. Правда чтобы там питаться, нужно войти в пять процентов лучших во всей академии.

Вечер был довольно тёплым. По небу лениво плыли облака, и повсюду шастали курсанты. Одни отдувались за то, что не смогли попасть в тридцать процентов лучших и бегали без остановки вокруг академии. Другие бесцельно шлялись по улочкам, вымощенным плиткой, болтали, смеялись. Если бы на ребятах не было военной формы, то можно было бы сказать, что они живут обычной жизнью.

Перекусив в столовой, я направился в общежитие. Достал из кармана ключ и услышал, что в комнате кто-то есть. Тихие шаги, шелест постельного белья. Я сразу догадался, что происходит. Не спеша поднёс ключ к замочной скважине, а потом быстро вставил его и провернул. Рывком открыв дверь, я застал Макара, склонившегося над койкой Саныча.

Правая рука Макара была обмотана тканью, и в ней он держал кусок стекловаты, которой только что натирал простынь нашего кабана. Повисла многообещающая тишина. Было ясно, что я всё видел, а соврать что-то сходу при таких обстоятельствах Макар не сумел.