Хладнокровное чудовище (СИ) - Александрова Евгения - Страница 24

Одно бесконечное падение. Отдаление от того, что для Сиркха составляло цель его земного путешествия. Приближение к Духу. Стремление к ослепляющему источнику — равняющему с богами.

Вальдер почувствовал, как сами собой сжались в кулаки пальцы левой руки, пока правая лежала на эфесе шпаги. Тогда, первый раз упав в эту пропасть, он испытал истинный ужас. Этот холод не передать словами. Это не сравниться даже с тем, как упасть в ледяную прорубь, тонуть на дне скованной льдиной реки, когда тьма смыкается вокруг крохотного пятна света. Он тонул так в детстве и уже готов был услышать последний стук сердца, но волей одного из Четырех богов — выжил.

Выжил.

Но не прекратил падать.

Вальдер вскинул голову, отгоняя прочь ночные кошмары. Айдан сделала шаг к обвиняемым — последняя, чей голос станет решающим. Родной дядя или незнакомый мужчина, не маг, чью вину запросто докажут, а Сиркх сохранит для себя ценную персону. Быть может, именно такого решения и ждет император — хитрости и жесткости. И никто не узнает правду.

Во взгляде Айдан де Марит, тёмноокой колдуньи, находящейся от него так близко, всего в десятке шагов, всколыхнулся пожар. Что сделает император, посмей она сделать неверный выбор и спасти своего родственника от кары?

Замерли все. Именно для этого Сиркх устроил представление, ради этого мгновения. Как величайший из дарханов — проверяет, насколько силен духом тот, кто хочет быть у власти.

На миг заклятье, сковывающее мужчин, ослабло. Невольно или нарочно. Сентар де Стайн резко обернулся к племяннице и кинул умоляющий взгляд, говорящий лучше любых слов. Он даже успел схватить Айдан за тонкую ладонь, прежде чем она с трудом кивнула в его сторону, признавая вину.

Губы сами собой скривились. Забавный выбор. Истина или ложь, стать императрицей — жестокой и расчетливой, способной ради власти убить невиновного — или сказать правду, но покрыть свой род позором, признав дядю — изменником родины — и тем самым лишить себя всех преимуществ в отборе.

Убить родного человека и проиграть. Убить невиновного… и тоже проиграть. Выбор без выбора. Сиркх — хороший игрок.

Император медленно склонил голову, принимая выбор всех участниц. А после коротко воздел лицо к небу, соединил пальцы рук, вложив одну в другую как замок, и прошептал неразличимо слова на даори, обращаясь к Четырём.

Его голос внезапно прорвался из оглушающего купола, слился с далеким звуком гонга, соединяясь в резком резонансе, а потом превращаясь в сотрясающий землю гул. Вальдер не сводил взгляда с обвиняемых и успел заметить, как ужас на лице сентара де Марит сменился благоговением и надеждой… На мгновение. Прежде, чем сентар де Стайн рухнул лицом вниз.

Не было ни вспышки молнии, ни резкого удара или ощутимого магического воздействия, но будто сами Четверо пронеслись над площадью, подтверждая сделанный Императором выбор.

Айдан не удержалась и опустилась на колени рядом с мёртвым дядей. Ей стоило сохранить достоинство и не выдать своих чувств, но буря, всколыхнувшая душу, явно не подчинялась ей.

Сделанный ей выбор обернется крахом надежд. Даже попытка угодить императору не принесет ничего — раз ее ближайший родственник предатель. Отчаяние Айдан дотянулась до него самого. Вальдер пристально смотрел на то, как шелковистые волосы, уложенные в строгую прическу, выбились прядями и упали ей на лицо.

Айдан отчаянно прикусила губу и не решилась взглянуть на императора, который только что убил человека волей богов. Ей будто не стало до него никакого дела. До него, до всего Иввара, до всей её великой цели, к которой она так стремилась.

Их взгляды схлестнулись, и Вальдер не смог отвести глаз, как будто в отражении зрачков Айдан он видел собственную пропасть.

Глава 14

Не приворотное зелье

В комнате стало жарко, и Гаррет, оставшийся в рубахе, обмахнул лицо теми бумагами, которые принес для командира. Скоро на фронт, и среди последних распоряжений военного начальства принесли и зазывы сапожника в новую лавку за крепкими сапогами из мягкой кожи, а также прилетело несколько приглашений на обеды, которые Вальдер наверняка проигнорирует.

Ему ещё надо долечить рану на руке, да и куда больше он заинтригован своей игрой с несносной дарханкой. А если он чем-то и увлекался, то едва ли когда бросал начатое.

Гаррет вздохнул, заметив в почте и письмо от бывшей жены. Показывать его или нет? А может, самому прочесть сперва. Вальдер за много лет службы порой просил быть не только сослуживцем и правой рукой, но и отвечать за кое-какие личные и досадные вещи. И ладно бы то была просто бывшая жена с вредным характером, но ведь и дочка у них общая. А Айза Гаррету нравилась.

Он подошел к камину и присел на корточки, чтобы быстро затушить пламя. Хватит уже тепла! Заслышав шум, вскочил со своего лежбища Бруно и принялся шумно вертеться вокруг хозяина, тыкая любопытной, не в меру умной мордой и зазывая на прогулку.

— Тише ты, ну, — буркнул Гаррет, отбиваясь от мокрого и холодного носа, который требовательно обнюхивал руки и даже сунулся к вороху писем.

— У-у-у, — недовольно заскулил Бруно, требуя ежедневной прогулки.

Справедливо! Но подготовка к императорскому срочному приказу явиться ко двору сбила все планы.

— Сейчас, мой дорогой. Знаю, знаю. Пойдем разминать твои старые косточки, самому пройтись охота. Давненько мы столько не сидели в квартирах, правда?

Но Бруно вдруг мигом крутанулся к двери и отчетливо гавкнул один раз. Не настолько громко и явно без особой опаски. Значит, там не та дерзкая гостья, вскружившая голову командиру, готовая пробраться и вцепиться острыми коготками тому в сердце. Когда темноглазая дарханка пришла в первый раз, Бруно чуть с ума не сошёл от тревоги — до тех пор, пока опасная гостья на него не посмотрела. Тогда он просто мгновенно стих и ушёл к себе, словно его и не было.

Сейчас же пёс обозначил незваного посетителя, но тревоги не проявил.

— Кто там? — Гаррет бросил гасить камин, ненадобный в солнечный день, подошел и распахнул дверь, в которую робко постучали. Он успел раньше, чем гостья опустила руку, сжатую в кулачок для очередного стука. — Элиза? Ты что здесь делаешь?

Девица-целительница была бойкая: успела ему и имя своё сообщить, и о службе на дарханов рассказать, пока ходила следить за здоровьем командира и спрашивала всякие предметы для гигиены.

— У меня приказ, господин Гаррет, как вы знаете, позаботиться о здоровье господина ди Арстона. Его назначают служить, и император приказал позаботиться обо всех, кто должен вскоре отправиться на фронт. Наказ от наставницы, если он не поправится окончательно, то мне…

— Всё в порядке с ним будет, — резче, чем хотелось, ответил Гаррет, дернув уголками губ и загородив собой весь проход. Бруно, как назло, мешал этому, довольно вертясь под ногами и так и норовя поиграть с гостьей. — Сидеть! — резко приказал он ему, смерил целительницу быстрым взглядом и нахмурился.

Право слово, будто девчушка всерьез беспокоится о здоровье того, кто глазом не моргнет — заставит её плясать под свою дудку. И страдать потом, что повелась. Видел уже вчера их взгляды.

Гаррет не думал вмешиваться в дела командира, уж тем более не брать на себя эту ответственность. Однако и Элизе этой не стоило крутиться вокруг господина ди Арстона по своей воле, тем паче, что едва ли Вальдер будет страдать больше положенного от пустяковой раны. Гаррет сам видел, что та уже и затянулась как следует.

Но Элиза не уходила, как будто не только приказ её держал. Неужели уже попалась под влияние дара командира? На сердце впервые сгустились тучи, каких прежде не бывало. Стоило кинуть взгляд на невинное миловидное личико, на густые реснички, что трепещут, прикрывая напряженный, устремленный прямо на него взгляд.

Ей и правда, небось, не больше семнадцати, край, девятнадцати лет, а уже метит в любовницы к взрослому магу⁈

— Давай, давай! — Он помрачнел и добавил погрубее, чтобы наверняка: — Нет его, на сборе на центральной площади. Скажи, сам прослежу за здоровьем господина. И это, не ходи сюда.