Ангел по имени 112 - Серегин Михаил Георгиевич - Страница 44

Несколько секунд они с псом молча таращились друг на друга, а потом тот сделал неуловимое движение корпусом и бесшумно проник в комнату. Его черные ноздри неодобрительно дрогнули, вдохнув пропахший чужим собачьим духом воздух, но пес не стал отвлекаться, а вплотную подошел к Славику, деловито обнюхал его и с удовлетворенным видом уселся рядом с кроватью.

Славик пораженно рассматривал его сильную, полную достоинства фигуру и опять упустил появление нового лица в своей темнице. Поэтому он даже вздрогнул, когда рядом неожиданно прозвучал спокойный мужской голос, повторивший фразу из популярного кинофильма:

– Давно обосновался?

Славик поднял глаза. Перед ним стоял крепкий, широкоплечий человек в форме МЧС. Форма эта была во многих местах порвана, да и на лице человека были видны отчетливые следы хорошей драки, но держался он уверенно и доброжелательно.

– Меня Александром зовут, – сказал он. – Его Графом. А тебя, верно, Славиком? Теперь мы с Графом тебя нашли, поэтому вытри сопли и собирайся.

Глава 17

Летягина больше не было с ними, но его последнее слово сыграло немалую роль в дальнейших событиях. Прежде всего они нашли помещение, где когда-то располагался комендант бункера, а в этом помещении – подробный план подземелья. Кроме того что на плане было подробно расписано месторасположение всех коридоров и блоков, он обладал еще одним несомненным достоинством – план имел четкую привязку к местности, и можно было без труда определить, в каком районе находится тот или иной участок бункера. Грачев нашел и те точки, которые были отмечены на карте пропавшего Славика. Две из них были особенно интересны, потому что почти совпадали с обозначенными на официальном плане запасными выходами. Посовещавшись с товарищами, Грачев решил, в каком направлении им следует двигаться.

Теоретически маршрут выглядел не таким уж сложным, на деле же все оказалось гораздо хуже. По ходу дела выяснилось, что, во-первых, реальное расположение помещений в бункере несколько отличается от указанного на плане, во-вторых, некоторые направления были перекрыты – где взрывом и обвалом, где наглухо запертыми дверями. В какой-то момент им пришлось так значительно отклониться от намеченного маршрута, что Грачева взяли сомнения, придут ли они вообще куда-нибудь.

Наконец, они были вынуждены спуститься на нижний ярус, где было гораздо суше и чище, чем наверху. И здесь они довольно быстро наткнулись на крайне любопытное помещение, расположенное за дверью, сваренной из стальных полос. Помещение просматривалось через такую дверь неплохо, и, посветив туда фонарями, спасатели обнаружили, что наткнулись на самый настоящий арсенал. Огромный зал был разделен надвое стеллажами, битком набитыми железными ящиками, выкрашенными в защитный цвет. Вдоль стен стояли шкафы со стальными дверками, а на длинном деревянном столе неподалеку от входа одиноко стоял пулемет Дегтярева. Еще у входа, прямо за дверью располагалась тумбочка дневального и на ней – телефонный аппарат. Сварная дверь была заперта на огромный висячий замок.

– Черт возьми! – моментально загорелся Мачколян. – Я могу срезать этот замок в два счета. Прикажете приступить?

– Страсть к оружию – это что-то вроде детской болезни, которой мужчины болеют до седых волос, – заметил Грачев. – Но сейчас она совершенно некстати. Попробуй выпить успокоительного.

– Я думал, что хорошая пушка нам сейчас не помешает, – разочарованно сказал Мачколян.

Неожиданно его поддержал Величко.

– В данном случае я на стороне Ашота, – сказал он. – Здесь водятся дикие животные. Никто не может гарантировать, что за поворотом на нас не набросится целая стая. Посмотри на меня, Грач, – тебе тоже хочется так выглядеть?

Грачеву не хотелось, и, подумав, он согласился задержаться на некоторое время.

– Только не воображайте, что у нас будет экскурсия с демонстрацией всех образцов оружия. Возьмем парочку автоматов и отправимся дальше.

Мачколян воодушевился и запустил механическую пилу. По подземелью разнесся пронзительный металлический визг, полетели искры.

– Граф что-то волнуется, – неожиданно сказал Величко Грачеву. – Боюсь сглазить, но, похоже, он что-то учуял. Пока вы тут возитесь, я посмотрю, что тут поблизости.

Грачев молча кивнул, глядя, как Мачколян сражается с замком. Последний оказался гораздо более крепким орешком, чем можно было предположить с первого взгляда, и Грачев с большим неудовольствием понял, что возиться придется долго.

Величко подозвал Графа, дал ему команду искать, и они скрылись в глубине коридора.

Граф увел хозяина довольно далеко от арсенала. Дважды они поворачивали, проходили мимо многих дверей, но ни одна из них не заинтересовала Графа. Лишь когда они свернули за угол в третий раз и увидели каменную лестницу, ведущую вниз, Граф уверенно к ней направился.

Величко такая уверенность была отлично знакома – она говорила о том, что Граф взял след. Чей это след – Макса или мальчишки – он сказать, конечно, не мог, но ни на что постороннее он отвлекаться не стал бы.

Величко приободрился, но торопиться не стал. Он внимательно осмотрел каменную лестницу – каждую ступеньку, покрутил головой по сторонам, прислушался. Сюда не долетал даже визг механической пилы. Вокруг было тихо как в могиле, но Величко испытывал выраженное беспокойство. Место, на которое они с Максом вышли, обладало, как сказали бы сейчас, плохой аурой. Величко почти физически ощущал эту ауру, но что именно его смущает, вряд ли смог бы объяснить даже себе.

Но, так или иначе, видимой опасности не обнаруживалось, и Величко разрешил Графу двигаться дальше. Пес обрадовался и ринулся вперед.

Сбежав по ступенькам, он неприязненно фыркнул, подбежал к приоткрытой двери, которая оказалась у него на пути, и просунул голову внутрь. Секунду-другую он стоял неподвижно, а потом, боком толкнув дверь, шагнул через порог.

Величко осторожно последовал за ним, но, войдя в маленькую убогую каморку, освещенную вонючей масляной лампой, едва не вскрикнул от радости. На железной койке, весь в слезах, сидел подросток. Его левая рука была прикована цепью к спинке кровати. Но и без того было видно, что парню пришлось несладко.

Величко подумал, что сейчас не стоит вдаваться в подробности и просто предложил мальчишке не распускать нюни и собираться в дорогу. Он не имел в виду ничего оскорбительного, это было сказано в шутливом тоне, чтобы немного подбодрить Славика. Величко даже ожидал новой порции слез и стенаний, но подросток очень серьезно сказал, показывая пальцем в конец комнаты:

– Он там. Будьте осторожнее – у него всегда оружие и собаки. И еще он всех считает врагами народа.

– Вот как? Тогда нужно поскорее отсюда убираться, – небрежно сказал Величко, подступая вплотную к мальчишке и осматривая цепь, на которую тот был посажен. – Ты тоже, я смотрю, получил десять лет без права переписки? Значит, абориген все-таки существует? Это действительно сенсация. Когда выйдешь, сможешь заработать миллион. Дашь интервью телевидению «Как на пороге двадцать первого века я оказался в застенках НКВД» и станешь звездой. Вот увидишь, к тебе из Голливуда приезжать будут!

Болтая, он, тем не менее, тщательно осмотрел цепь и понял, что снять ее с прута спинки не составит труда, но стальной браслет, который обхватывал запястье Славика, был заперт на какой-то хитрый замок, и возиться с ним было некогда. Он отсоединил цепь от койки и предложил Славику намотать ее на руку.

– Это временно, – объяснил он. – Потом мы ее снимем. А сейчас, как говорят интеллигентные люди, рвем когти.

– Вы шутите, – печальным шепотом сказал Славик, – а если он вернется...

– Какие уж тут шутки! – вздохнул Величко, обнимая Славика за плечи и ведя к выходу. – Мы с Графом уже имеем некоторый опыт общения со здешними собаками... К сожалению.

Они вышли из комнаты и поднялись по ступенькам.

– Давай, Граф, веди нас к ребятам! – распорядился Величко. – А мы за тобой потихоньку...