Девятый день - Нурисламова Альбина Равилевна - Страница 3

По мнению Сэма, тетя Анастасия не настолько сильно уставала, чтобы нуждаться в отдыхе, но спорить не стал.

– И что мне с ним делать? – спросил Сэм, имея в виду Эдварда.

– Мальчик давно хотел прокатиться по Дунаю на прогулочном катере. Но Анастасия не может с ним поехать, ее на воде укачивает. А ты как раз можешь. Она забронировала два места.

«Интересно, а если бы я отказался?»

Но этого от Сэма никто не ожидал.

– Анастасия отвезет вас на пристань, в Голубац, а отец вечером заедет и заберет.

Ехать минут двадцать, расстояние между городками небольшое. Будь Эдвард нормальным, как все, братья могли и на автобусе туда и обратно сгонять, но как быть с таким чудиком в общественном транспорте?

«А на катере как?» – подумал Сэм и задал матери этот вопрос.

– Перестань, – отмахнулась она, – все будет нормально. Эд – спокойный, хороший мальчик. Сядет, на воду станет смотреть. Или в телефоне писать будет, он же всегда так делает. А тебе поездка на пользу. Экскурсии очень интересные, а мы, хоть и рядом живем, когда в последний раз катались по Дунаю?

Давно, в этом мать права. Только кажется, что, если человек живет на берегу моря, то каждый день ходит купаться, а если живет возле какой-то достопримечательности, то постоянно любуется ею. В действительности люди привыкают и перестают эти красоты замечать.

Стало быть, человеку все равно, где жить? Что окна на помойку выходят, что на горные склоны, что на озеро или море – разницы никакой? Однажды Сэм спросил об этом отца, а тот засмеялся и ответил, что нет, это не так. Дескать, если с утра до вечера смотришь на красоту, то, даже не отдавая себе отчета, становишься добрее, чище душой. А уродство окружающего пейзажа уродует душу. Отец – умный человек.

Без четверти пять Анастасия привезла сына и Сэма на пристань. Припарковала свой «Опель», подождала, пока ребята выйдут из салона.

– Пойдемте, скоро посадка, – сказала она.

Прямо отсюда Анастасия отправится в ресторан. Сэм никогда не видел тетку такой нарядной. Ее черные волосы были уложены в затейливую прическу, а глаза накрашены так сильно, что, казалось, она с трудом поднимает ресницы. Высокие каблуки, узкое синее платье, дорогая сумочка, жемчуг – тетя Анастасия готовилась сразить всех наповал столичным шиком. Хотя, на взгляд Сэма, ей следовало выбрать не столь облегающее платье. Или похудеть килограммов на десять. Разумеется, он оставил свои мысли при себе.

– Катер называется «Дунайская дева». Прелесть, правда? – возбужденно прощебетала Анастасия, оглянувшись через плечо.

Сын и племянник следовали за ней. Сэм нес рюкзак; Эдвард, по обыкновению уткнувшийся в телефон, чудом не спотыкался и не налетал на прохожих и предметы. Ничего «прелестного», название как название, вполне себе дурацкое, подумалось Сэму.

– Интересное, – лаконично ответил он.

– Вот увидишь, вам понравится! Будет здорово.

На причале толпились туристы, говорили на разных языках. Лодки покачивались на воде, их было пять штук, «Дунайская дева» ничем от других не отличалась, кроме названия. Капитан, высокий плечистый мужчина несколько угрюмого вида, притворялся, что страшно занят приготовлениями, старательно не смотрел на глазевших на него людей.

Анастасия переступила с ноги на ногу.

– Еще десять минут, – чуть нервно сказала она.

Ей не терпелось уехать. Вечер начинался в пять, а ведь еще дорога!

– Тетя Анастасия, езжайте, мы справимся, не маленькие, – великодушно произнес Сэм. – Чего вы будете ждать? Я вам позвоню, скажу, что мы сели.

– Правда? – облегченно выдохнула она и затараторила: – Возьми деньги, заплатите, когда капитан или его помощник скажут. Тут побольше, вдруг захотите купить что-то, обычно предлагают сувениры, напитки, всякое-разное. Вот минералка. Еду я вам не… – Анастасия нахмурилась, думая, что следовало положить поесть.

– Не надо ничего, – сказал Сэм. – Мы не голодные, верно, Эд?

Эдвард, понятное дело, не отреагировал.

– Ладно. – Анастасия улыбнулась и потрепала племянника по волосам. – Будьте умницами. Отдохните хорошенько.

Она повернулась к сыну.

– Эд, ты остаешься с братом. – Ноль реакции. Она нежно поцеловала его в щеку. – Пока, родной. Скоро увидимся.

Анастасия ушла, и братья остались одни. Через мгновение капитан громко проговорил низким, хрипловатым голосом:

– Уважаемые дамы и господа, добро пожаловать на «Дунайскую деву»!

– Нам пора, – сказал Сэм и поправил рюкзак, где ждали своего часа поисковый магнит и еще несколько важных вещей, которые могут пригодиться. Например, веревка и нож.

Эдвард внезапно оторвался от экрана телефона и уставился на брата.

– Не надо туда, – произнес он.

Сэм обомлел. Ничего себе заявочки! Мало того, что молчун открыл рот и заговорил, так еще и сказал как отрезал! И что теперь? Силком Эда тащить – себе дороже выйдет, скандал устроит. Тетке звонить?

В разгар его размышлений Эдвард снова опустил голову и прилип взором к экрану, быстро двигая по нему тонкими пальцами, позабыв о существовании двоюродного брата. А потом, как ни в чем не бывало, двинулся вперед, вслед за другими пассажирами.

Сэм перевел дух: обошлось. Да уж, с Эдом не соскучишься: то «не надо туда», то идет как миленький.

Позже, много позже, Сэм не раз вспоминал эту сцену, гадая, откуда Эд узнал, что не стоит им подниматься на борт, что, по-хорошему, надо бы бежать прочь от «Дунайской девы» сверкая пятками? Думал Сэм и о том, что следовало прислушаться к словам брата.

Однако момент был упущен.

Глава третья. Нина

Сказать по правде, ехать Нина не очень-то и хотела. Нет, речь не о поездке на кораблике по Дунаю, это обещало быть чудесным, милым приключением.

Речь о поездке в целом.

Они с Еленой были родом из одного места – из города Ниш, дружили со школьной скамьи. Нина не помнила времени, когда подруги не было в ее жизни, она привыкла: Елена всегда рядом. Даже судьбы их были схожи: обе незамужние к своим сорока, без детей.

Нина все чаще размышляла о том, что сходство произрастало из-за слишком тесного общения; не будь этого, ее жизнь могла сложиться иначе.

Елена была, как сама выражалась, хозяйкой салона красоты (попросту – парикмахерской, где работала на пару с сестрой), а Нина держала маленький магазинчик по продаже нижнего белья. Обе продолжали семейное дело и жили на одной улице.

Вместе пили кофе утром, перед началом рабочего дня; вместе обедали, проводили выходные, ездили на отдых. Обычно выбирали Грецию, любили море, но в нынешнем году решили не ездить за границу, отправиться вместо этого на восток Сербии, полюбоваться Дунаем, поплавать в Серебряном озере. Одна из клиенток Елены разрекламировала ей поездку: и недорого, и условия отличные, и красота. Подруга загорелась и уговорила Нину, которая, стыдясь этих мыслей, жалела, что поддалась на уговоры.

Не в Серебряном озере дело, конечно, тут все отлично, а в том, что им следовало попробовать расцепить многолетнюю связку, побыть отдельно друг от друга.

Думать о таком было неловко, Елена – хороший человек и замечательная подруга. Всегда поможет, подставит плечо, выручит. И в жилетку ей можно поплакаться, и поболтать обо всем, и посмеяться. Она активная, пробивная, энергичная и языкастая, с ней не пропадешь, но…

Но, может, пришла пора выйти из ее тени, начать думать своей головой и принимать решения самостоятельно?

Глядя, как Елена кокетничает с капитаном Адамом, Нина чувствовала, что ее охватывает глухое раздражение. Елена видела и слышала только себя, не замечала, что временами из-за своего напора и эгоизма выглядит смешно.

Зачем она старается завлечь Адама: поводит полными плечами, закидывает ногу на ногу, призывно улыбается? Ему ведь не до нее, вон какой усталый, даже затравленный вид; и улыбка натянутая, и жесты нервные.

Капитан пояснил, что сегодня работает один, без коллеги, а посему плату, которую обычно берет его брат, вынужден собрать сейчас, чтобы потом не отвлекаться от управления.