Наши уже не придут 3 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 18

Антанта никогда не пойдёт на риск вновь начать Империалистическую — не так быстро.

*17 августа 1920 года*

— Давайте теперь, делитесь мнениями! — прикрикнул Леонид Курчевский на «химиков». — Теперь кто-то сомневается в том, что я чёртов гений⁈

Технологию передали через агентуру, в виде небольшого пакета с документом. Леонид изучил сведения и начал готовить почву для своего открытия.

Он уже давно выписал себе практически все научно-популярные и специализированные журналы, освещающие самые свежие открытия и новинки.

Нетрудно было найти статьи, хоть как-то связанные с древесиной и смолой, после чего начать изучать их на перерывах и в своём кабинете.

Он внимательно следил за тем, чтобы всё выглядело так, будто он озабочен какой-то темой и ломает голову над чем-то сложным.

В итоге, в один из солнечных летних дней, он просто вошёл в конструкторский отдел и хлопнул по столу заведующего стопкой бумаг с машинным текстом и рисунками от руки.

— Никто и не сомневался, — вздохнул Брайан Тодд Макдуган, ведущий конструктор. — Но ещё предстоит выяснить, как этот новый материал покажет себя в небе.

— Звучит так, будто бы ты пытаешься преуменьшить моё достижение, — нахмурился Курчевский. — Все видели результаты испытаний — новый материал вдвое прочнее обычной древесины и даже некоторых сплавов алюминия! (2)

Он видел, что остальные конструкторы согласны с ним — многие согласно кивнули его словам.

— Да прочнее, но… — сразу же начал парировать Макдуган. — Это лишь условия на земле, а вот истину мы установим только в ходе испытаний планера.

— Конечно, конечно, — покивал очень довольный Курчевский. — Надеюсь, никто не забыл, что у нас не закончен моноплан? Никаких дорогостоящих алюминиевых корпусов! Мы будем строить этот самолёт из корч-древесины!

Ещё предстоит проделать массу работы, чтобы наладить производство этого принципиально нового типа материала, но Леонид уже чувствовал своей правой рукой, как утирает нос Гленну Мартину, который утверждает, что монопланы — это тупик и «Кёртисс» тратит деньги зря.

Возможно, Леонид поторопился с монопланом, но зато теперь у него есть проработанная модель моноплана, который должен был стать очень дорогим изделием из дюралюминия. Корч-древесина, как он назвал новый материал, удешевит этот моноплан на порядок — он будет лишь чуть дороже обычного деревянного…

Армия США хочет новый истребитель, способный перевозить несколько 50-фунтовых бомб — Леонид даст ей это.

Его моноплан, который получил рабочее название К-1, скоро воплотится в реальности. У него будет очень удачный 400-сильный двигатель Curtiss-Kirkham K-12, но в будущем, если перспективный двигатель, разрабатываемый сейчас в специализированном отделе, хорошо себя покажет, в этот самолёт поставят новинку — фюзеляж конструируется с прицелом на это.

Военные обречены полюбить будущий самолёт, потому что ничего подобного они ещё не видели. Пулемётное вооружение будет состоять из четырёх пулемётов Браунинга калибра.30 — это обеспечит полное превосходство в огневой мощи и сделает бессмысленным любое лобовое противостояние.

— Мистер Никсон! — позвал Леонид своего второго помощника. — Поручаю вам стать наблюдателем при отделе перспективных материалов! Нам нужно интенсифицировать темпы производства корч-древесины! Даю вам всем три недели на изготовление прототипа планера! Приступайте к работе!

*28 августа 1920 года*

— … под Краковом, — продолжал Иосиф Виссарионович. — Поэтому есть основания полагать, что наступление замедлится. Но я не думаю, что необходимо твоё участие.

— Да я понимаю, что вы меня ни за что уже не выпустите, — усмехнулся Аркадий.

Всё было настолько понятно, что он даже не просит Ленина, чтобы тот пересмотрел решение.

Ходит стойкая молва, будто бы Немиров в опале, раз его забрали в Петроград и поручили всякое, никак не связанное с командованием армией…

— Какие новости по железной дороге? — улыбнувшись в усы, спросил Сталин.

— Наполовину готова дорога из Кустаная до Кокчетава, — пожал плечами Немиров. — Как только будет налажено полноценное сообщение, начнём переброску материальной базы в Кокчетав и будем строить дорогу в Акмолинск, а оттуда постепенно придём к угольному бассейну. Это следующие полтора-два года — минимум. Условия непростые.

— Это хорошие новости, — кивнул Сталин. — А что за история с новой древесиной?

— Проект «Полезность», — вновь пожал плечами Аркадий.

— А-а-а, тот бывший заведующий? — улыбнулся Иосиф Виссарионович. — И как он?

— Моральное состояние хорошее, может продолжать работу, — ответил Немиров, беря из блюдца ячменное печенье. — Мы покупаем у него технологию древесного пластика, перспективного для применения в авиации.

Никто не знает, что технология передана Курчевскому из Советской России, лично от Немирова, поэтому принято считать, что Леонид сам дошёл до решения проблемы исчерпания потенциала древесины.

— И что, правительство США отреагировало на это спокойно? — слегка удивился Сталин.

— А чего такого-то? — улыбнулся Немиров. — Частное лицо продало неэксклюзивную лицензию на производство собственного изобретения другой стране, представительство которой есть в США. Производство начинаем во Владимире и в Казани. Ожидается, что заводы дадут первую корч-древесину к середине следующего года.

Есть проблемы с компетентными специалистами, но они частично решаются иностранцами — был дан клич на всю Европу, что Страна Советов нуждается в специалистах, и пошёл тонкий ручеёк из образованных людей и… шпионов.

Иностранцев определяют на не связанные с оборонкой производства, а вот освободившихся рабочих перенаправляют на оборонку, которая, ввиду амбициозных масштабов расширения, может «впитать» в себя в десятки раз больше людей.

Контрразведкой занимается учреждённое полгода назад ОГПУ, которое возглавил Дзержинский — Немиров считал, что это была большая ошибка, так как Феликс Эдмундович точно с головой уйдёт в работу, в ущерб своему слабому здоровью.

Заместителем его работает Вячеслав Менжинский, с которым у Аркадия состоялась беседа — он попросил, чтобы Дзержинскому не позволяли себя перегружать.

Феликс, несмотря на «препятствия, чинимые заместителем и совершенно посторонним для его ведомства Немировым», показал результаты: пресекаются попытки формирования нелегальной агентуры, а также раскрываются «застарелые» агенты различных разведок.

Те, кто шпионил в пользу Британии, Франции, Германии и Японии до и во время Империалистической, после революции никуда не делись. И шпионов, судя по всему, было очень много.

Вербовали этих деятелей по-всякому, кого-то деньгами, а кого-то ловили за руку на местах преступления или прижимали собранным компроматом.

В основном, конечно же, деньгами. Компромат и прочее — это для очень важных и упёртых, потому что агентурная работа на чужой территории стоит дороже денег.

Агенты попадаются в неправильных местах, с неправильными людьми или с неправильными вопросами, а потом с ними работают специалисты, переведённые в ОГПУ из уголовного розыска НКВД.

Постепенно из задержанных агентов выуживаются сведения о других людях, с которыми они контактировали, после чего за этими людьми устанавливается негласное наблюдение.

Дзержинский организовал дело грамотно, результаты пошли почти сразу, но Немиров считал, что это вызвано, так называемым, низким стартом.

Все эти тайные агенты всё это время практически не ощущали централизованного внимания очень заинтересованной организации, типа ОГПУ.

Дзержинский, несмотря на то, что имеет лишь незаконченное среднее образование, умеет организовывать практически любую работу — это природный талант, за который его очень ценит Ленин.

Поэтому внимание к иностранной агентуре резко стало пристальным, из-за чего нелегальные агенты начали сыпаться и попадаться.