Не стой у мага на пути! 4 (СИ) - Моури Эрли - Страница 53

Впрочем, Калифа… Темная нубейская богиня, которой Ионэль начала поклоняться незадолго до Двоелуния, разве она наделила ее этой силой? Нечто подсказывало Ионе, что богиня Ночи не имеет к случившемуся никакого отношения. То, что произошло с эльфийкой, было частью ее истинной природы, быть может с самого рождения. Пока неведомо как, и неведомо почему это случилось, но это случилось.

С детских лет, сколько Иона помнила себя, она смотрела в небо, ожидая увидеть там величественно летящего дракона — а такие залетали в Ирхоль и даже Алусин. В те редкие минуты когда Ионе доводилось наблюдать за полетом дракона, ее душу наполнял такой восторг, что самой хотелось оторваться от земли, воспарить и лететь за этим волшебным существом. Уже потом, странствуя вместе с Яркусом по просторам Арленсии, Тетива Ночи часто останавливалась у полетных башен, с замиранием сердца ожидала появления очередного дракона-перевозчика. А когда у нее было достаточно денег и предстоял неблизкий путь, то она всякий раз стремилась проделать его на драконе.

От осознания, что в случившемся заслуга вовсе не Калифы, эльфийка испытала радость и необычное ощущение свободы. Чем помогла ей богиня Ночи? Пожалуй ничем. Ничем, как и прежние эльфийские боги. Калифа смогла даже сохранить жизнь ее возлюбленному — Малгару. Снова и снова коварная судьба отбирала у Ионэль мужчин. Снова и снова ее роман длился считаные дни лишь для того, чтобы растревожить сердце Ионы и причинить ей боль. Но теперь, вопреки проклятию старой ведьмы под Алусином, такого больше не случится никогда. Никогда, потому что в жизни Ионэль не будет больше мужчин. Последний из них, граф Арэнт, лежал среди других мертвых тел с оскалившейся пастью и разорванной грудью. И, наверное, пришло время отомстить за него. Отомстить и навсегда оборвать все отношения с людьми, в которых лишь ложь, коварство и предательство.

Глаза Ионэль искали Ольвию, однако видели сейчас только Райсмара Ирринда. Этот человек причинил ей много боли. На один короткий миг вспомнилось то приятное, что было между ними: цветы на набережной Весты; признание в любви, пусть ненастоящее, но очень трогательное; последовавшая за этим волшебная ночь… Ионэль постаралась отогнать эти мысли, вернуть ту злость, которая сейчас должна быть в ней. Из ее пасти вместе со сдавленным ревом вырвалось пламя. Лизнуло Райсмара Ирринда, не причинив ему заметного вреда. Этот хитрец и великий маг успел спрятаться за туманной пеленой магической защиты.

— Прошу, Иона! Оставь Ольвию! Прошу! — произнес он, и Тетива Ночи услышала не только его слова, но и почувствовала страх. Огромный страх, сжимавший сердце человека, которого она когда-то любила. Возможно, любила еще до сих пор. Он просил не за свою жизнь, но за жизнь женщины, которая забрала его у нее.

Злость в Ионе была похожа на темный вихрь, который рвался наружу. Ионэль выдохнула — огненный поток ударил в Райса, земля загорелась вокруг, вспыхнули лежавшие на ней тела мертвых воинов и оборотней.

Лоренс и его люди попятились к баррикаде. Громко, протяжно зарычал Гирхзелл, попытался подняться, пополз. Он полз изо всех сил к Ионэль, но тело не слушалось его — оно все еще оставалось в плену нубейской магии, и каждое движение давалось с огромным трудом. Гирхзелл не понимал, как такое могло случиться, но то, что Иона превратилась в дракона, стало очевидно. За этим все яснее раскрывался смысл пророческих мыслей, посетивших его несколько дней назад.

* * *

Я убрал магический щит и сделал несколько шагов к крылатому чудовищу, бывшему недавно эльфийкой. Мне показалось что в щелях ее драконьих глаз мелькнула недобрая усмешка.

— Если хочешь отмщения, убей меня, но не тронь Ольвию! — воскликнул я, сделав еще шаг и оказавшись рядом с телом Малгара. — Прошу, Иона! Будь милостива! Возьми мою жизнь и успокойся! Зачем тебе больше⁈ Лишние смерти тебе ничего не дадут. Вымести все зло на мне! Остальных не тронь!

«Так все просто, Райс⁈» — я почувствовал ее голос в себе, между нами возник ментальный контакт, такой же как был с Гирхзеллом. — «Ты взамен этой дряни, от которой я пережила столько страданий⁈ Ты — смелый мальчик, меня не нужно в этом лишний раз убеждать! Только я уже несколько раз поддавалась твоим уговорам. Сам знаешь, к чему они меня привели!».

Внезапно в нашу беззвучную беседу вмешался голос Гирхзелла:

«Иона, прошу, не убивай! У тебя же было благородное сердце! Райс, он любит тебя! Он стремился сюда, чтобы тебя спасти! Он хотел вырвать тебя из лап Малгара!».

«Мое сердце мертво, Гирхзелл! Его долго убивали и наконец убили некоторые люди!» — отозвалась она, дыша пламенем, пока не достававшим до меня.

— Не смей его трогать! Ты очень пожалеешь! Ты проклянешь этот день! — раздался рядом со мной шелестящий голос Флэйрин. — Клянусь перед Калифой, я не дам тебе покоя после смерти! Я выпью твою кровь досуха, сколько бы ее не было! — прошипела вампирша, выскакивая вперед.

Пламя от дыхания Ионы еще гудело между камней, трещали в нем загоревшиеся сухие ветки. При всем этом вампирша посмела выступить вперед, даже старалась заслонить меня собой. Оказаться в круге огня и погибнут от него — для такого поступка любому вампиру надо иметь огромную отвагу. Я был восхищен и растроган дерзостью принцессы. И сейчас особо остро не хотелось, чтобы моя милая Флэй погибла вместе со мной, ведь это будет совершенно бессмысленная смерть. За спиной я слышал рычание Ольвии, она тоже рвалась ко мне, ее держали воины Лорриса.

«Как это трогательно вы все как один желаете смерти! Райс, если ты…» — безмолвный голос Ионы вдруг дрогнул, прервался.

Я услышал стук копыт на камнях, повернулся и увидел Яркуса. Он осадил Сельву, чуть не доехав до полосы горящей травы, спрыгнул наземь, изо все сил побежал к нам.

— Не тронь их, Ионэль! Ради меня не тронь! Прошу! — закричал Борода еще издали. — Одумайся, моя дорогая сестра! Если ты убьешь хоть кого-то из них, то это будет самое большое зло, которое ты сотворила в этой жизни! Я прошу, оставь их! — он опустился на колени. — Все эти люди стремились сюда, чтобы освободить тебя! Мастер Ирринд и добрейшая госпожа Арэнт, знать не могли кем ты стала для графа Арэнта! Они спешили, полные решимости спасти тебя от смерти на алтаре! Иона! Одумайся!

«Яркус… Прости…», — ее ментальный голос был полон печали.

— Он не слышит тебя! — крикнул я ей голосом и ментально.

«Ты скажи ему от меня, прошу», — Иона наклонила голову, переведя на меня взгляд своих глаз, рассеченными черными щелями зрачков.

Я сделал несколько шагов к Бороде, взял его под руку, заставляя подняться с коленей и сказал о том, что Ионэль просит у него прощения.

«Скажи ему, что я очень виновата перед ним. Скажи, что со мной происходило что-то страшное, изменявшее, ломавшее мою душу. Наверное, это по-прежнему происходит. Скажи, что после всего этого, Яркус не можешь считать меня сестрой. Это самое горькое, что может быть! Мне трудно примириться с этим! Скажи, что после того, как он появился у шатра Малгара, не было мне ни минуты покоя и я все время думала о нем! Скажи, что я дала клятву найти его живым или мертвым, и очень хотела верить, что он жив! Скажи все это, Райс!», — часто и шумно дыша, потребовала Ионэль. Из ее пасти вырывались короткие языки пламени — я знал, так бывает у некоторых драконов не только от злости, но и от волнения.

Все, почти дословно я передал Яркусу, говоря достаточно громко, так что нас слышала и стоявшая рядом Флэйрин, и Салгор, и Ольвия, которую плотно опекали мечники барона Лорриса.

После этого Ионэль вытянула шею вперед и опустила голову. Она огромная, превосходящая размером Яркуса, легко и осторожно коснулась его лба. Глаза Ионэль закрылись, и наступила тишина. Молчали все. В наступившей тишине был слышен, треск догоравших веток и редкие стоны раненых у правого края баррикады.