Ведьма для опального Генерала (СИ) - Королева Анастасия Юрьевна - Страница 7

За спиной раздался хруст и новая порция рычания. Я ускорилась, но это не помогло, потому что в следующее мгновение меня боднули в бок, и я полетела на траву. Хорошо хоть лицо успела ладонями прикрыть, иначе бы точно чего-нибудь важного лишилась.

Из лёгких вышибло воздух, я открыла рот, пытаясь вдохнуть, а в это время сверху, нависая надо мной, показалась волчья морда. В его глазах горела злость и… боль? Понимание этого, ослабило страх и болезненные ощущения после падения. Я приподнялась на локтях, оказавшись лицом на уровне звериной физиономии.

– Тебе больно? – кажется, я лишилась рассудка, раз вместо борьбы за собственную жизнь, разговариваю с волком. С настоящим злым волком, для которого глупая девушка Дарина ни что иное, как вкусный ужин.

Но что удивительно, зверь скалиться перестал, а потом вовсе сел на задние лапы, смотря на меня с удивлением.

– Не ожидал? – попыталась устроиться удобнее, но скривилась. Локти обожгло, содранная кожа саднила – Я сама от себя в шоке, – бросила попытку подняться и просто легла, уставившись на небо. А что, не так уж плохо умереть, смотря на звёзды. Романтично даже. Хоть что-то романтичное промелькнёт в моей жизни.

Волк промолчал, а, скосив глаза, увидела, что он вовсе не шевелится. Я предприняла ещё одну попытку:

– Так, где у тебя болит?

Животинка тяжело вздохнула, села возле меня. Но испугаться не успела, волк склонил голову, открывая передо мной вид на шею. Я тут же забыла о боли и резко села.

– Кто же тебя так? – прошептала с ужасом и протянула руку, осторожно касаясь шерсти поверх раны. На шее волка была цепь, которая впилась в кожу, разодрав её до крови, чем причиняла, я в этом уверена, невероятную боль. Самостоятельно бедняга не мог от неё избавиться при всём желании.

Было понятно, что кто-то держал его на цепи, вот только кто и зачем? Не верю, что этот живодёр не видел, какую муку причиняет зверю.

– Ты только не откуси мне руку, хорошо? – заглянула в глаза волка, светящиеся желтоватым светом. Он недоверчиво прищурился, но кивнул. Отлично, сообразительное животное куда лучше, чем непонятливое. – Я сейчас сниму цепь. Будет больно.

Дождавшись ещё одного кивка, принялась открывать застёжку. С первого раза у меня не получилось разжать её, сил не хватило. Я села поудобнее, перехватила застёжку правой рукой и надавила. Пальцы обожгло, но я не стала останавливаться. И мои старания были вознаграждены – цепь с тихим шелестом упала в траву. Я хотела было её поднять и рассмотреть внимательнее, на что волк зарычал и головой оттолкнул мою руку. А ещё через мгновение цепь вспыхнула синеватым пламенем и сгорела. Цепь. Сгорела. Эм… Это нормально вообще?

– Это что такое было? – глядя на обуглившуюся траву, спросила у зверя, но он лишь тяжело вздохнул, а следом с левой стороны послышался хруст веток и сиплое, надрывное дыхание:

– Я, – выдох, – иду, – ещё один выдох, – тебя спасать, ведьма! – наконец-то закончил предложение Мяус. Я же выглянула из-за массивного тела волка и, скептически хмыкнув, произнесла:

– Худеть тебе надо, мохнатый, иначе спаситель из тебя так себе, – кот даже не обиделся, что было весьма удивительным. Сначала круглыми, словно плошки, глазами, посмотрел на меня, потом на волка, потом принюхался и зашипел. Правда, шипение очень быстро переросло в очередную попытку избавиться от одышки после бега. 

– Признал, значит, – плюхнувшись на попу возле меня, белобрысый смахнул лапой со лба невидимый пот. – А я боялся, что лес ещё не простил тебя.

Вот оно что…

– То есть, меня тут всё зверьё за свою считать будет? – уточнила, расплываясь в улыбке.

– Ну-у-у, – протянул вредный кошак. – Всё, не всё, тут уж от тебя зависит.

От меня. Тогда можно чуть расслабиться – губить зверей почём зря я не намерена, глядишь, и они мне добром ответят.

Волк внимательно прислушивался к нашему разговору, а потом поднялся и уже собрался уходить. Но я вовремя его остановила.

– Эй, приходи потом к моему дому, я обработаю твою рану, – показалось, что зверь ухмыльнулся. После кивнул в знак согласия и растворился в ночной темноте.

Вот это вылазка за травами! Если она так началась, то, боюсь представить, как продолжиться.

С трудом поднявшись на ноги, попыталась обобрать с юбки репьи, но проще было эту самую юбку выкинуть, чем избавиться от прилипал. Хотя это не опечалило так, как разодранные в кровь руки и сломанные ногти. Нет, такие испытания не для меня, надо бы договориться с лесом, чтобы был ко мне чуть мягче.

– Пошли уже, – бросила коту ворчливо, и сама двинулась вперёд.

– Куда? – жалобно простонал Мяус. Но теперь была моя очередь играть вредную буку:

– Куда-куда, – провела рукой по волосам, и с шипением выдернула репей ещё и оттуда. – За травами, вот куда.

Кот одарил меня злым взглядом, но промолчал. Так молча и вёл меня в одном ему известном направлении. Светлячки вернулись к нам и зажужжали, как мне показалось, с нотками одобрения. Меня этот факт даже смирил немного с репьями, которые я всю дорогу снимала с волос, шипя ругательства сквозь зубы.

Интересно, а почему это на кошачьей шерсти не было ни одной липучки? Спросить не успела, деревья перед нами расступились, пропуская на большую поляну. А на ней каких только трав не было.

И ромашка, с крупными набитыми цветами, и лаванда, и шалфей, и заросли мяты, и объёмные кусты тысячелистника, и пахучая полынь. Светлячки разлетелись по поляне, я же застыла на месте, боясь сделать шаг.

– Ну и чего стоишь? – проворчал кот, кривясь от недовольства.

– Как такое возможно? – мазнув по нему взглядом, вновь посмотрела на невероятное изобилие трав.

– Что именно? – будто не понимая, уточнил Мяус.

– Это, – обвела рукой поляну. – Ну, не могут они расти все в одном месте!

Белобрысый фыркнул и язвительно бросил:

– Могут, если их тут посадить.

– Угу, – промычала в ответ. Логично, что сказать. Но неожиданно, для меня во всяком случае.

Кот уселся на пень, что стоял неподалёку, и принялся умываться. Меня он будто бы не замечал, и ничего не осталось делать, как собирать травы.

Внимательно глядя под ноги, боясь затоптать что-то полезное, двинулась к ароматной мяте. Её ажурные листья в холодном свете луны смотрелись очень эффектно, а уж как пахли. Я растёрла парочку в ладонях и с наслаждением вдохнула. Замечательно.

Я приступила к работе. Сначала срезала два десятка высоких веток, положила их в корзину. Затем перешла к ромашке, следом к тысячелистнику. Так переходила от одного растения к другому, пока обе корзинки, что большая, что маленькая, не оказались забиты под завязку.

У меня болели ноги, от того что я почти постоянно то на колени становилась, то замирала в полусогнутом состоянии. Пальцы окрасились в зелёный от сока, и кожа пахла одуряющей смесью запахов. Но, несмотря на это, я была довольна проделанной работой. Теперь ещё дома нужно будет рассортировать всё, и начало положено.

– Я всё, – обернулась к мохнатому и застала умильную картину. Мяус бессовестно спал. Огромная попа не помещалась на пне, поэтому она слегка съехала, и голова безвольно свесилась. В таком состоянии он был похож на обычного кота, милого и прелестного. Так и хотелось схватить его на руки и потискать. Но помня о вредности характера, я решила не поддаваться порыву.

Подошла ближе и, нагнувшись, тихо произнесла:

– Вставай соня, пора домой.

Жаль, что телефон у меня разрядился, эпичное пробуждение обязательно нужно было заснять. Кошак взвился над пнём на добрые полметра, а потом неуклюже приземлился обратно, при этом смешно скосив глаза к переносице. Звезда ютуба пропадает, не иначе.

Каким чудом я не расхохоталась, сама не знаю. Прикусила губу и отвернулась, любясь ночным лесом.

– Я не спал! – совершенно неправдоподобно возмутился белобрысый, а я в ответ лишь кивнула.

Да-да, я видела, как он не спал.

Задрав голову, кот спрыгнул и направился к ровному ряду деревьев. Весь путь домой, точно так же, как и по пути сюда, он молчал. А я улыбалась. Не такой уж он и грозный, каким хочет казаться.