Симфония теней (СИ) - Злобин Михаил - Страница 14

Не покривлю душой, если скажу, что у подземных созданий не было ни малейшего шанса переломить сопротивление войск альвэ. Но это только с условием, что мы им не поможем, конечно же…

— Работаем, экселенсы! — коротко распорядился я, сбрасывая с нашей группы «Манитию».

Защитники если и удивились появлению десятка существ на расстоянии полета стрелы от стен, то виду не подали. Прицельно достать нас здесь мог только маг, но он слишком увлекся истреблением тварей. А потому никто не помешал мне вместе с семеркой милитариев засыпать восточную часть городских укреплений ворохом атакующих конструктов.

В общей сложности в защитников полетело около десятка «Снарядов» и примерно столько же «Матрёшек». Проклятый колдун их заметил и успел сбить три или четыре заклинания. Но остальные достигли цели. Сначала череда мощных взрывов разрушила парапет и снесла половину воинов со стены. А потом, тех, кто выжил, выкосила магическая картечь. Тварям, конечно же, досталось не меньше. Но да кто их считает, кроме Насшафы?

Уцелел после такого лишь вражеский чародей. Его купол поразительно стойко выдержал все плетения. Но на участке с обваленным парапетом алавиец был перед нами как на ладони. Мои Безликие быстро раскололи его щит «Зарницами». А я только и успел, что метнуть три «Зонтика», которые не просто нашинковали тело противника, а буквально вывернули его наизнанку.

Теперь пронырливым разведчикам никто не мешал перебираться через стену. И совсем скоро отчаянная схватка кипела уже на городских стенах…

Хвост шаксатора Насшафы неожиданно распрямился, а затем свернулся в спираль, и абиссалийка тут же судорожно вцепилась в мой рукав:

— Риз-з, они там погибнут! Творения верховного отц-ца, им больно! — почти закричала она. — Их снова встретили те крылатые девы! Сделай что-нибудь! Их уже осталось слишком мало!

М-да, вот как бы я мог предусмотреть, что темноликие воительницы окажутся хвостатым порождениям не по зубам даже без магической поддержки? И что мне делать теперь? Много отродья кьерров там не навоюют в одиночку, да и сложных команд не поймут. На большом расстоянии красноглазая сможет им приказать только «Вперёд!», «Стоять!» или «Отступать!». И последний вариант, вроде самый оптимальный сейчас. Но рассвет не будет ждать и подстраиваться под наши планы…

Крошить монументальную стену, чтоб асшатари через неё перебрались — не вариант. Это займет непозволительно много времени. Как, собственно, и взлом ворот со стальной решеткой. Мы с магистрами их сумели бы разбить быстро, только подойдя вплотную. То есть под стрелы, камни и льющийся на голову кипяток. Но чёрта с два я туда сунусь даже под сотней магических щитов! Однако другого выхода, пожалуй нет. Потому что иначе приступ Фаренхолда грозит провалиться.

Я ведь не полководец и не стратег. Вся моя военная хитрость проста, как медный грошик: заваливать противника мясом и окучивать боевыми чарами. С лагерями молдегаров эта тактика себя оправдала. Но об полноценную крепость я фактически обломал зубы. Потери среди тварей оказались слишком велики. Еще немного, и вместо лавины по городским улицам потечет только вялый ручеек… А там и утро наступит. И сражаться с выжившими алавийцами придется уже нам — уставшим и не спавшим несколько суток магам. Звучит как-то авантюрно… Эх, Ваэрис, на что же ты меня вечно толкаешь⁈

Уже набрав в грудь воздуха и приготовившись отдать приказ своим Безликим идти на штурм, я на несколько секунд замер. Рука рефлекторно скользнула под плащ, ощупывая потайной кармашек на поясе. И через пару мгновений я уже извлек мешочек из широкого листа неведомого растения. Чистейшая Ясность… я прихватил её на всякий случай, полагая, что она понадобится при противостоянии с чародеями темноликих.

Кажется, я знаю, что делать…

Глава 9

Мои спутники воззрились на меня полными недоумения глазами, когда я заученным движением сыпанул щепотку зелья под нижнее веко. Хотя, возможно, это просто игра лунного света придавала их лицам такое ошалелое выражение. Но я уже настроился действовать и меня чужая реакция не заботила.

После приступа нестерпимого зуда, который я героически вынес, настал момент долгожданного просветления. Мозг заработал на повышенных оборотах, мысли ускорились, память стала практически совершенной и даже зрение обострилось. Воображение ярчайшими мазками принялось рисовать в моем разуме картины прошлого. Ночь сменилась погожим днем. И я словно наяву перенесся в тот самый день, когда умирал Сарьенский конный полк.

Моя верная Мурашка несла меня навстречу трем фигурам в масках и дорогих доспехах. Чуть позади во весь опор скакали мои соратники. Я услышал голоса ильгельда нор Вердара и магистра Элдрика. Но всё моё внимание было сосредоточено на алавийских колдунах, которые… Да чтоб Ваэрис мои карманы вывернул! Теперь, просматривая этот эпизод под воздействием Ясности во второй раз, я по совокупности сотен мелких деталей определил, что это те же самые желтоглазые, которые присутствовали на приёме у патриарха! Как правитель их представил? Члены Великого Совета и кардиналы Высшего Капитулата? Выходит, убивать нас пришла политическая верхушка альвэ? Или, точнее будет сказать, сильнейшие чародеи соседнего континента. Ведь темноликие выстроили магократическое государство, где уровень персонального могущества напрямую коррелирует с высотой занимаемого поста. И так уж вышло, что все ключевые должности в Капитулате отданы двухсотлетним колдунам.

Я осознал кристально ясно, что у Сарьенского полка не было даже тени шанса вырваться из западни. И эта мысль подняла в моей душе настоящую бурю гнева. Проклятые алавийцы ответят за всё. Как и подлый Леоран гран Блейсин, впустивший их на южные окраины человеческих земель. И сейчас я сделаю первый шаг к отмщению!

Мои пальцы запорхали в воздухе, будто над клавиатурой невидимого рояля. В темноте зажигались десятки светящихся проекций, которые подвисали, складываясь в сложные узоры и конструкты. Я уже разбирал это невероятно громоздкое плетение, когда впервые попробовал Ясность. А в дальнейшем даже проигрывал на металлофоне, заучивая наиболее трудные его отрывки. Все основные узлы многогранного заклинания были разобраны мной практически досконально. Одна его часть вызывала управляемый взрыв, а другая каменные шипы, которые добивали выживших. И я сейчас взялся за вторую, модифицируя её прямо по ходу пьесы.

О том, что творение чар пошло не по плану я понял, когда тело налилось свинцовой тяжестью. Сперва я попытался отмахнуться от неё и продолжить плести магическую симфонию. Но потом меня окатило таким приступом головокружения, что аж желудок к горлу подпрыгнул. И тут разогнанное редчайшим зельем сознание само подкинуло мне ответ. Диссонатия. Впереди меня ждало еще около трети колдовской мелодии, а я уже истощил свой резерв.

Да что за дерьмо?!! Почему сейчас⁈

— Лиас! Помогайте! — прохрипел я, из последних сил удерживая сложное кружево из истинных слогов от распада.

Все семеро милитариев проявили чудеса сообразительности и разом подскочили ко мне. Их перстни засияли, прогоняя через тела хозяев сырую энергию. И я немедля зачерпнул её, вплетая в контуры неоконченного заклинания. Стало значительно легче. Пусть головокружение не отпускало, но его пока удавалось с лихвой компенсировать феноменальной концентрацией, дарованной Ясностью. И тут мне явилось еще одно небольшое откровение. Сейчас, когда диссонатия лишила меня возможности полноценно творить магию и вынудила пользоваться заёмной силой, я вдруг уловил один маленький нюанс. Та энергия, что наполняет истинные ступени, не течет внутри наших тел. Она разлита по всему миру. А озарённые — это лишь ходячие биотрансформаторы, которые преобразовывают её в физические явления. И уровень милитария, в первую очередь, определяется не количеством перстней на его пальцах. Они лишь инструмент, который словно линза концентрирует ментальное усилие и облегчает создание чар. А тем, сколько сырой энергии он способен через себя пропустить. Если я всё правильно понял, то это качество подвержено развитию. Тренировкам, если угодно, как, например, мышцы. Но каков предел этого роста? Может ли он быть бесконечным? Вот это мы и узнаем…