Метатель (СИ) - Тарасов Ник - Страница 45

Оставшийся выхватил оружие — кривая сабля что ли, которая была ржавой, но, судя по виду, всё ещё могла нанести серьёзный вред. Не тратя времени, я метнул сюрикен, вынудив его завыть от боли. Он поднял саблю, и я, не дав ему времени на размышления, бросился вперёд, занося топор для удара. Сабля мелькнула в его руке, и я успел уклониться, но не до конца — лезвие задело моё плечо, оставив резкую боль.

Я отскочил, активируя Лечебное прикосновение. Боль отступила, а рана стала затягиваться, и я снова бросился в бой. Топор в моей руке тяжело опустился на его саблю, и лезвие противника треснуло. Он оступился, потеряв равновесие, а я, воспользовавшись моментом, ударил его топором в грудь. Лезвие пробило его доспех, и он отшатнулся, захрипев от боли.

Его рука ослабла, сабля выскользнула из пальцев, и душегуб пошатнулся, оседая на колени. Я стоял над ним, тяжело дыша, чувствуя, как адреналин всё ещё пульсирует в венах.

Как только он рухнул на землю, перед глазами замерцало привычное уведомление Системы. Получен уровень. Я выдохнул, ощущая, как внутри разливается странное чувство удовлетворения, смешанное с лёгким головокружением от боя. Воспользовавшись моментом, я активировал Лечебное прикосновение, чувствуя, как тянущая боль от раны постепенно стихает, а мышцы наполняются прежней лёгкостью.

Закончив с ранами, я повернулся к пленнику, всё ещё лежащему на земле, связанного и в измученном состоянии. Быстро разрезав путы, я помог ему подняться. Парень выглядел измотанным, но всё же, когда его руки были освобождены, он устало улыбнулся. Ему на вид было не больше двадцати трёх лет, с чёрными короткими волосами и измазанным лицом, на котором читались и облегчение, и недоверие.

— Спасибо… Спасибо, что помог, — хрипло произнёс он.

Игорь. Уровень 2.

Я кивнул, наблюдая, как он пытается прийти в себя. Оценив его состояние, я понял, что ему нужно время, чтобы восстановиться, и решил пока заняться трофеями.

На телах душегубов осталась куча хлама, но среди этого мусора я заметил и кое-что полезное. Первый труп, тот, что держал арбалет, имел при себе оружие, способное нанести серьёзный урон на близком расстоянии. Я забрал его и проверил остальное. С них выпали коробочки от Системы, которых я раньше не видел. Она была какая-то многоуровневая, что ли, напоминающую что-то вроде инвентарного контейнера — неожиданные ресурсы. С ней я решил разобраться позже, сейчас же сунул её в свой инвентарь, как и остальные шкатулки и обычные, уже привычные коробочки.

Обыскав второго, я обнаружил длинный нож с затупившимся лезвием, но достаточно крепким, чтобы использовать его как запасное оружие. Нож был покрыт ржавчиной и следами крови, но я не стал слишком разборчивым: зачистка его займёт всего пару минут. Ещё одна шкатулка лежала у его ног — небольшая и запечатанная, она выглядела как награда от Системы, и я решил её также оставить на потом. Тут же был арбалет, сделанный на скорую руку из обломков металла и дерева, но удивительно крепкий. Проверив его, я обнаружил, что стрела у арбалета была самодельной, с наконечником, выточенным из кости. На его поясе болталось ещё две стрелы, которые могли пригодиться, и я забрал их вместе с арбалетом, решив испытать его позже или вооружив будущих союзников.

Последний из них, который был еще жив, носил на шее амулет — тяжёлый, вырезанный, похоже, из кости и металла. Я не знал, имеет ли он какую-то особенную ценность, но его внешний вид был странным и, возможно, даже значимым. Я забрал и его, решив, что проверю значение амулета, когда будет спокойное время.

Собрав лут, я ещё раз оглядел трупы и, не заметив ничего ценного, вернулся к Игорю. Его вид вызывал жалость — уставший, избитый, с синяками и ссадинами, он еле держался на ногах. Я активировал Лечебное прикосновение, позволив Системе подлатать ему самые серьёзные раны. Мягкое свечение прокатилось по его телу, залечивая разрывы на коже и помогая ему прийти в себя.

— Спасибо, — тихо сказал он, когда боль в теле немного стихла. — Я думал, что мне уже не выбраться.

— Что случилось? — спросил я, стараясь оценить, в каком он состоянии.

— Я шёл с Нефтекаменска, — начал он, чуть отдышавшись, — но где-то пару километров отсюда наткнулся на этих бандюков. Они на меня сразу набросились, даже шанса не оставили. Связали, как собаку, и потащили за собой.

Я кивнул, понимая, что такие истории все чаще будут встречаться в этой новой жизни.

— Как там, в Нефтекаменске? — поинтересовался я, стараясь понять, что сейчас происходит в окружающих городах.

— Ничего хорошего, — ответил Игорь, угрюмо опустив взгляд. — Там теперь совсем другое место, не город, а просто выжженная пустошь. Зомби и монстры второй волны бродят по улицам, словно хозяева. Живых людей мало, но оставшиеся сбиваются в банды, как эти, — он кивнул на лежащие тела рейдеров. — Каждый день идёт борьба за еду, за воду, за всё, что ещё хоть как-то пригодно для жизни. Обычных правил давно не осталось. Теперь всё по закону джунглей: сила — главное, а кто слабее, тот и не выживет.

Я подошёл к единственному оставшемуся в живых душегубу, который лежал на земле, тяжело дыша и пытаясь с трудом удерживать остатки гордости. Его глаза злобно сверкали, а губы искривились в презрительной ухмылке, словно он совсем не воспринимал всерьёз свою ситуацию.

— Какого хера тебе надо? — пробормотал он, пытаясь приподняться, но тут же схватился за бок, корчась от боли.

— Рот закрой, и слушай. Я спрашиваю, ты отвечаешь. Иначе присоединишься к дружкам, — холодно сказал я, склонившись к нему. — У тебя сдохнуть быстро.

— Че мне с тобой базарить? — пробормотал он, бросив на меня взгляд, полный скрытой ярости. — Думаешь, испугаюсь? Ты просто ещё один придурок! Знаешь что будет дальше? Ты меня сейчас подлечишь и мы пойдем куда я скажу. Сечешь⁈

Скрестив руки, я холодно смотрел на него, не позволяя себе выйти из равновесия.

— Ошибаешься, — сказал я, приподняв топор и направив его лезвием к его лицу. — У меня в арсенале есть разные методы общения, и я уверяю, что никто не вспомнит о тебе, когда я закончу. Если ты не хочешь это проверять — лучше отвечай на вопросы.

Его заносчивая ухмылка чуть сползла с лица, но, собравшись с силами, он усмехнулся снова.

— Что тебе нужно? Ты пойми одно. Такие, как мы, всегда были и будут. Приход Системы просто развязал нам руки!

Не обращая внимания на его заносчивый тон, я нагнулся ближе и рявкнул:

— У вас есть лагерь. Где он?

Рейдер замер, на мгновение потеряв самоуверенность, но тут же принял прежний вид, пожав плечами.

— Вопросы задаёшь, будто тебе кто-то обязан отвечать. Если хочешь узнать, найдёшь сам. Но ты вряд ли дойдёшь туда живым. Там у нас свои порядки, свои законы, и уж явно такие, как ты, там не приживаются.

Я нахмурился и, без дальнейших слов, резко ткнул его древком топора в бок, заставив его закашляться и застонать от боли.

— Ещё раз спрошу: где лагерь? — медленно и чётко повторил я, давая понять, что это не просьба, а приказ.

На этот раз он замолчал, тяжело дыша и сверля меня глазами, но, видимо, понял, что дальше разговор будет другим.

— Не надо вот этого, я понял, — прошипел он, чуть осев, словно смирившись. — Лагерь в шести километрах к востоку отсюда, в старом заброшенном посёлке. Мы там укрепились. Наши держат в клетках людей, вроде него, — он кивнул в сторону Игоря. — Да, у нас рабы! Такие же, как он, работают на нас.

Эта информация вызвала во мне острое чувство гнева. Держать людей в клетках, обращая их в рабов, — это было даже хуже, чем обычное мародёрство, с которым мне уже приходилось сталкиваться. Они пошли ещё дальше, превращая чужую жизнь в инструмент своего выживания.

— Сколько вас там? — спросил я, прищурившись.

— Хватит, чтобы разорвать тебя на части и скормить зомбакам, — ответил он, снова обретая уверенность. — Думаешь, можешь всех нас одним махом победить? Ошибаешься, придурок. Там не дети и не изголодавшиеся выжившие. Там люди, которые видели всё, чего ты никогда не поймёшь.