Чернила и огонь - Олмо Бенито - Страница 4

Вот поэтому я заходила к нему в магазин только в случае крайней необходимости.

В тот день, увидев, как я вошла, он просиял от счастья, словно малыш в утро дня Волхвов[4].

– Как я рад тебя видеть, Грета. Давненько ты не заходила.

Тот факт, что он так сильно обрадовался, меня насторожил. Должно быть, Херцог считал, что у нас с ним много общего, особенно после того, как до него дошли слухи о деле сеньоры Стерлинг. Тем не менее это было довольно точным отражением того, что, похоже, думали обо мне все остальные представители гильдии.

– Тельес, кажется, должен был что-то для меня оставить.

Он кивнул все с тем же насмешливым выражением лица, а затем извлек из-под прилавка старый экземпляр «Мальтийского сокола». Это было дешевое издание от Bruguera. Я открыла книгу, и мне на глаза попалось написанное карандашом посвящение, которое мой друг оставил на первой странице:

Намек был очевидным. Ниже были указаны адрес и время: 18:00. Тельес назначил мне встречу, не согласовав ее со мной, что, впрочем, было вполне в его стиле. Видимо, он посчитал само собой разумеющимся, что, прочитав посвящение, я приму его приглашение. Словно одно обстоятельство неизбежно вело к другому. Будь на его месте кто-то другой, я бы разозлилась.

– Как поживаешь? – снова перешел в наступление Херцог, улыбаясь, словно гиена (которой он, впрочем, и являлся).

– Хорошо, спасибо.

– Один мой клиент, парень из Чили, постоянно спрашивает, нет ли у меня какого-нибудь первого издания Борхеса, любой книги. Готов заплатить любые деньги.

Он подмигнул мне, мол, «ты понимаешь, о чем я», включая меня в какую-то сложную схему, которая уже начала складываться у него в голове.

– Удачи с поисками, Херцог.

Его оптимизм вдруг сменился приступом ярости, но он сумел его подавить прежде, чем произойдет что-то похуже. Он, видимо, был убежден, что рано или поздно мне придется избавиться от Борхеса, которого я якобы украла из библиотеки сеньоры Стерлинг. Было бесполезно говорить ему, что я не имела к этому абсолютно никакого отношения, что меня подставили и что слухи, ходившие по Мадриду, не имели под собой ни малейших оснований. Херцог верил в мою виновность по той простой причине, что считал всех библиофилов такими же негодяями, как он сам. Это, по его мнению, делало нас сообщниками и товарищами по приключениям.

Мне больше нечего было там делать, так что, торопливо помахав ему на прощание, я вышла, впрочем, не настолько быстро, чтобы не услышать фразу, которой он еще раз напомнил мне о том, чего от меня ждал:

– Я буду здесь, Грета. Приходи, когда захочешь.

6

– Видела сегодня Тельеса.

– Чего он хотел?

– Ничего особенного.

Я уже хотела сменить тему, но Марлу это не устроило, так что она последовала за мной на кухню. Остановившись в дверном проеме, она наблюдала, как я вожусь с кофеваркой.

– Расскажи, – настаивала она.

– Он оставил для меня очень таинственное послание в романе Хэммета. Ну, ты же его знаешь.

– Ага. Хитрый лис.

Разговаривать с ней было все равно что смотреться на себя в зеркало. Мы не только были похожи внешне, но и почти одинаково мыслили. Одна из нас почти могла предугадать, что скажет другая.

– И все?

– Еще адрес и время: шесть часов вечера.

– Как загадочно. Пойдешь?

Я ничего не ответила. Мне не слишком хотелось, чтобы Тельес вовлекал меня в свои интриги, хотя, должна признать, ему удалось разжечь мое любопытство. А большего Марле и не требовалось.

– Хочешь, я выясню, о ком идет речь?

Она ушла, не дождавшись моего ответа. Я не стала ее удерживать и осталась на кухне, наблюдая, как кофеварка делает свою работу.

Когда кофе начал пузыриться, я сняла ее с плиты и разлила по двум чашкам.

Я вернулась в гостиную, где развернула свой штаб Марла. Она сидела перед монструозным, футуристичным на вид компьютером с тремя мониторами, занимавшим большую часть помещения и, по ее собственным словам, служившим ей окном во внешний мир. Перед этими экранами она проводила большую часть дня и ночи: искала, просматривала каталоги и сидела на библиофильских форумах, благодаря чему была в курсе всех новинок на рынке антикварных книг, о которых потом докладывала мне. Мы были отличной командой: по крайней мере, до тех пор, пока нас не вынудили отойти от дел после инцидента с сеньорой Стерлинг.

Марла молча курила. Эта вредная привычка сопровождала ее с тринадцати лет, и она точно не собиралась от нее избавляться, о чем свидетельствовала пепельница, полная окурков, стоявшая у нее на столе. Большие и указательные пальцы ее рук, порхавших над клавиатурой, пожелтели от никотина.

«У тебя пальцы курильщика», – всегда говорила я Марле, впрочем, ей, похоже, было на это абсолютно наплевать. Поглощенная поисками, она даже не взглянула на меня, когда я поставила рядом с ней чашку кофе.

Перед ней лежал роман Хэммета, открытый на первой странице. Адрес, который указал Тельес, находился в Ойо-де-Мансанарес, в окрестностях Мадрида. Марла переключалась между страницами с новостями, базами данных и сайтами с деловой информацией. Я не стала пытаться читать через ее плечо, потому что вкладки сменялись с такой скоростью, что я не успевала за ними следить, так что я шагнула в сторону и сделала глоток кофе, а потом взглянула в огромное окно гостиной.

Несмотря на наши заботы, жизнь в Лавапьесе шла своим чередом. Мы жили на улице Аргумоса, в скромной квартирке: единственном, что досталось нам по наследству от родителей. Шло время, и мы наблюдали, как наши соседи один за другим съезжали. Новые владельцы делали ремонт, волшебным образом превращая квартиры, состоявшие из трех-четырех комнат, в несколько студий площадью едва ли метров по двадцать, а потом сдавали их посуточно по заоблачным ценам. Благодаря своему удачному расположению они пользовались большой популярностью, поэтому у нас постоянно появлялись новые соседи.

Нашу квартиру тоже несколько раз предлагали купить, и некоторые из предложений звучали весьма привлекательно, но мы отказывались бежать с этого корабля.

На комоде у окна стояла старая фотография моего отца. Он смотрел с нее на окружающий мир с дерзостью двадцатилетнего, словно не позволяя ему поставить себе подножку.

Я покосилась на сестру. Она все еще была сосредоточена на своих экранах, словно ничего, кроме них, в мире не существовало. Если бы здание сейчас рухнуло, то она бы этого даже не заметила, слишком увлеченная тем, что упорядочивала и анализировала информацию. Сейчас, когда она была в трансе, ее лучше было не беспокоить, так что, устроившись на диване, я стала ждать.

– Эдельмиро Фритц-Брионес. – Марла произнесла это имя с ноткой высокомерия, не потрудившись скрыть, как она гордилась результатами своего расследования. Она потратила на поиски почти час, так что, выпрямившись, я приготовилась к инструкциям. – В своей области он довольно популярен, – продолжила она. – Занимается импортом строительных материалов. Входит в советы директоров нескольких компаний, названий я запоминать не хочу. Если скажу, что он купается в деньгах, то это не преувеличение. Родился в Монтерросо, в провинции Луго, но уже сто лет живет в Мадриде. Владеет кучей недвижимости, личным кораблем, пришвартованным в порту Валенсии, и целым парком автомобилей, достойным шейха.

Мне не нужно было спрашивать, откуда она взяла всю эту информацию и уверена ли она, что все это правда. С годами Марла стала настоящим экспертом в том, чтобы выжать максимум из интернета, виртуального мира, в котором для нее почти не оставалось секретов. Она могла узнать практически что угодно и о ком угодно, порой – не совсем законными способами. Тот факт, что она получила столько информации, не имея ничего, кроме указанного Тельесом адреса, меня, мягко говоря, впечатлило.