Голод богов (1) - Розов Александр Александрович "Rozoff" - Страница 32

— Ну, где ведьма, которую мне следует убить? — ледяным голосом спрашивает он, неторопливо двигаясь к середине площадки.

— Если ты ищешь Светлую, то она перед тобой, — насмешливо отвечает Кира.

Магистр с некоторым недоумением рассматривает хрупкую рыжеволосую девушку, одетую, как крестьянин, собравшийся на полевые работы. Только в руке у нее вместо мотыги легкий меч с узким клинком.

— Надеюсь, ты успела исповедоваться, женщина?

— Поп, ты спутал дуэль с проповедью. Здесь полагается работать не языком, а мечами. Ну, теми двумя железками, которые пристегнуты к твоей перевязи.

Зрители надрываются со смеху — шутка оценена.

Ее противник багровеет от гнева и выдергивает мечи из ножен. Кира стоит, не шелохнувшись, и продолжает издеваться:

— … Ими можно колоть или рубить. Если, конечно, у тебя хватит на это силы и смелости, в чем я сильно сомневаюсь.

На этом терпение магистра лопается и он делает внезапный стремительный выпад… Девушка легким скользящим движением уходит в сторону, а ее меч взлетает с такой скоростью, что клинок становится почти невидимым. На мгновение из спины магистра выскакивает стальное жало — и тут же исчезает. Кира делает два быстрых танцующих шага назад. Ее меч снова опущен, на блестящем клинке не видно ни капли крови.

Магистр вздрагивает, застывает на месте, затем издает слабый хрип, на его губах выступает розовая пена, ноги подламываются, и тело мешком рушится на землю.

Некоторое время никто из зрителей не осознает, что поединок уже закончился и лишь спустя несколько секунд гремит нестройный хор голосов.

— Слава Светлой! Слава Светлой!

Кира изящным движением бросает меч в ножны и небрежно замечает:

— Почтенный доктор, я проткнула этого человека ровно там, куда вы указывали. Но мне как-то не верится, что через три дня его можно поставить на ноги.

Затем берет из рук оцепеневшего Йоны рупор и говорит жесткими рубленными фразами:

— Слушайте меня, на корабле. Ваш магистр побежден. Вам следует двигаться к пристани. Пришвартоваться и сходить по одному. Складывать оружие после первого же шага. Тогда вам будет сохранена жизнь. Иначе вы все будете убиты. Спешите. Время дорого.

— Дон Румата, мне можно оказать помощь этому человеку? — спрашивает Будах.

— Разумеется, почтенный доктор. Ведь он приготовлен специально для вас… Эй, бойцы, кто хочет помочь доктору и заодно немного поучиться лекарскому мастерству?

Первыми подходят трое парней и одна девушка, остальных Румата останавливает жестом руки. Достаточно. Магистра, согласно указаниям доктора, осторожно поднимают и несут в сторону ближайшей свободной телеги.

— А по-моему этот фрукт уже не жилец, — авторитетно замечает дон Пина, — вон, кровь горлом пошла. К ночи можно будет закапывать… Дон Румата, раз сражение окончено, я могу возвращаться к исполнению комендантских обязанностей?

— Это будет весьма своевременно, благородный дон… А вас, дон Тира, я прошу принять командование здесь, на причалах. И организуйте еще одно прочесывание вдоль берегов бухты. Дон Шарух, вы вроде бы разбираетесь в мореходном деле. Сформируйте призовую команду на этом судне и пусть его начинают приводить в порядок. Ога, вместе с отцом Кабани займитесь состоянием нашей техники. Йона, Верцонгер отконвоируйте пленных в кордегардию, с ними я буду разбираться завтра. Вопросы есть? Вопросов нет. Я отправился отдыхать.

— На пару слов, Светлый, — негромко сказал дон Пина.

— Да, друг мой.

— Вы только, что уничтожили стотысячную армию, не потеряв ни одного бойца. Как это возможно?

— Не знаю. Наверное, они просто плохо подготовились. А мы — хорошо.

— Ну, да, — дон Пина хмыкнул, — и никакого колдовства?

— Разве что самую малость, — великодушно уступил Румата.

— Вот и я подумал. Тогда понятно… Как бы то ни было, это самое блестящее сражение, которое я когда-либо видел. А видел я их немало… О, простите, сюда направляется донна Кира и я удаляюсь на пост. Хорошего вечера, Светлый!

Дон Пина отсалютовал и, развернувшись, направился в сторону морских ворот.

… Румата внимательно смотрел, как идет Кира, как она двигается — эта особая, легкая, будто танцующая, походка… Эти движения живо напомнили ему пашкино «кино». Тот короткий эпизод, в котором она сразила маршала Дирку… Изящный уход влево-вперед… Стремительный выпад. Клинок жалит незащищенную доспехами правую подмышку… И недавний поединок. Тот же скользящий уходит в сторону, стремительно взлетающий меч, хирургически — точный удар…

Девушка приблизилась, мягко положила руки ему на грудь и заглянула в глаза.

— Любимый, ты задумался о чем-то очень грустном, — сказала она.

— Наверное, — рассеянно ответил Румата, — день получился тяжелый.

— Но ведь мы победили. Победили огромную армию, какую еще никто не побеждал… Ну, разве что в очень-очень давние времена, про которые написано в книжках у Синды. Вторую такую армию Ордену уже ни за что не собрать, правда?

— Да, милая. Правда. Но зачем ты так рисковала собой?

— Ты за меня испугался? — она прижалась к нему и тихо засмеялась, — любимый, но ведь никакой опасности не было… Этот магистр… Он был такой неуклюжий…

— Но ведь ты не могла этого знать заранее.

— Почему не могла? Могла. Они все неуклюжие и… очень медленные. Сама не знаю, почему так.

— Все? — переспросил он.

— Ну да. Кроме тебя. И еще тех… Ну, которых ты называешь духами… Да ну их всех! Пошли купаться. Я вся в этой копоти, как окорок. И ты тоже, — она снова тихо засмеялась.

— Где купаться? В этом? — удивленно спросил он, кивнув в сторону моря, по поверхности которого плавали жирные пятна сажи и еще множество всяких неаппетитных субстанций.

— А у меня есть маленький секрет, — гордо заявила девушка, — поехали!

— Секрет — это интересно, — согласился Румата.

… Они ехали по вечерним улицам Арко. Город казался вполне мирным — вернее он и был мирным, несмотря на обилие вооруженных людей. Им навстречу попадались вполне спокойные люди, спешащие по каким-то своим делам и люди не спешащие, а просто фланирующие. Кабатчики суетились около своих таверн. Девицы легкого поведения зазывали солдатиков получить удовольствие по сходной цене. Торговцы громко нахваливали одежду, башмаки, ножи, колбасы, горшки, пиво и вообще все, что угодно, могущее найти потребителя. Рядом гадалки за несколько медяков предсказывали всем желающим головокружительное счастье.

Завидев Светлых, горожане мимоходом кланялись и спешили себе дальше. Слухи распространяются здесь быстро — и все уже знали, что Светлые не очень-то любят, когда им оказывают навязчивые знаки почтения.

— Приятно, когда тебя не замечают, — шепнул Румата, наклонившись к Кире.

Она улыбнулась и кивнула. Действительно, приятно. Едем себе и едем по своим делам и никому до нас нет дела.

Понемногу добрались они до весьма занимательного места и Кира указала рукой на огромный неуклюжий дом, рядом с воротами которого дежурили двое ландскнехтов.

Те отсалютовали мечами, рявкнув непременное: «Слава Светлым!»

— Вольно, бойцы, — сказал Румата.

— Открывайте, — приказала Кира и, обращаясь к нему пояснила, — Вот и есть маленький секрет.

— Родная, это же дом старого маразматика дона Сатарины, самое мрачное место в городе, кроме разве что, Веселой башни.

— Во-первых, это уже не его дом, а мой, — сказала девушка, — а во-вторых, ты хоть раз был внутри?

— Нет, — признался он.

— А зря, — заметила она и первой въехала внутрь.

Румата последовал за ней и… Внутренний двор представлял собой небольшой сад, посредине которого, в зарослях декоративного вечнозеленого кустарника располагался круглый отделанный мрамором водоем футов тридцати в диаметре.

— Правда, здесь здорово? — спросила Кира.