Лестница совершенства 2: Драконоборец - Светлый Александр - Страница 15

Вооружившись дворецким, стражником и взяв пару слуг в свиту, Наварра направилась в крыло наложниц, но по тому, что здесь не было стражи, и вообще никого, она поняла, что новенькую поселили не сюда. Тогда она решилась выспросить у дворецкого о том, куда заселили приведенную Марком девку.

– Вы говорите о Фионе, Ваша Милость? – переспросил мужчина.

– Я не знаю, как её зовут, – раздраженно буркнула Наварра, – она пришла сегодня с моим супругом и потом жадно уплетала обед на кухне. Где она?

– А, госпожа, вы точно говорите о Фионе. Я давно не видел, чтобы кто-то так давился едой, а съев двойную порцию, тут же попросил добавки. Бедняжка давно хорошо не ела. Даже набрала свежевыпеченного хлеба в свой узелок для младших братьев и сестер.

– Фу! Так она ещё и нищенка! Мой супруг совершенно не дорожит репутацией. Так где эта девка?

– Прошу прощения, Ваша Милость, Фёрст не выделил ей место во дворце. Сказал приходить каждое утро ровно в девять. Фиона – новый картограф Его Милости. Милая девушка, очень старательная и трудолюбивая. Даже посуду за собой вымыла сама.

– Пф-ф-ф, картограф! Я знаю, что он её не для этого сюда привел, и для чего водил в свои покои, – не смогла сдержать раздражения Наварра.

– Не смейте порочить достоинство Его Милости! – сделав суровое выражение лица, с угрозой в голосе воскликнул дворецкий, – я лично следил за устройством новой служащей при дворце. Она доставила свитки в крыло Тайной службы, где и находилась, пока господин не проводил её в купальню.

– Ага! Вот видите, он сделал это не в покоях, а в купальне.

– Вы в своем уме или демонический яд сделал вас такой же глупой, как и ваших несчастных сестер? Там уже находились Ланита и Мира, поэтому он подождал снаружи, пока они вымоются и зашёл туда лишь после того, как все удалились, – возмущенно возразил пожилой мужчина, мнение которого о моральных качествах Фёрста Марка было куда выше, чем о прошлом правителе и всей его семейке.

Наварра почувствовала себя полной дурой, наслушавшейся россказней служанки, восприняв их с предубеждением, совершенно неправильно. Она отпустила прислугу, но перед тем, как вернуться в свою комнату, всё же решила посетить отселенных в крыло для слуг принцесс.

Ланита и Мира встретили старшую сестру, которая в одночасье превратилась в жестокую и деспотичную Ферститу, как побитые собаки. Они прятали взгляд, опасаясь ещё чем-то разозлить Наварру.

– Ну, отвечайте, вы были недавно в купальне?

– «Да», «Да, Ваша Милость», – подтвердив слова кивками, ответили младшие сестры.

Наварра почувствовала, что после устроенной ею экзекуции они боялись её, и как родня, они сильно отдалились друг от друга.

– Что вы там делали?

– Мылись, – не понимая, что именно хочет услышать строгая сестра, почти одновременно ответили девушки.

– Одни мылись? – как-то по злому оскалившись, допрашивала Наварра.

– Нет, нет. Попозже к нам присоединилась незнакомая девушка, – сказала Мира.

– Фиона, её зовут Фиона, я с ней познакомилась, – поправила её Ланита, – там в архиве Тайной службы такое количество паутины, что из клубка, что она собрала головой можно полотно ткать. Она, вроде, новый картограф вашего супруга, Ваша Милость.

– Не называйте меня, Ваша Милость. Меня интересует другое. Вы купались втроём? Больше с вами никого не было? Фёрста Марка, например, который сказал вам помалкивать об этом.

– Нет! Конечно, нет! – возмутились сестры.

– Он ждал снаружи, даже нас подгонял, когда мы с Фионой немного заболтались, – сообщила Ланита.

– Это правда? – подозрительно уставившись на сестер, спросила Наварра.

– Клянусь! – тут же выпалила Мира.

– Ваша Милость… – сказала и тут же замялась Ланита, – можно мы с Мирой вернемся назад в свои комнаты? Мы больше никогда не будем издеваться над сестрами, обещаем.

– Нет, – холодно ответила Ферстита, всё ещё считая, что близость младших сестер к Марку может быть опасна.

– Ну, пожалуйста, сестра. Я уже третий день не сплю, всю ночь меня кусали клопы. Они повсюду, а ещё я видела мышь. Она проскользнула в щель под дверью, – пожаловалась Мира, показывая сестре множественные места укусов клопов на ногах и руках.

– Да, клопы нас уже заели! Я тоже не сплю три дня. Мы всё здесь вымыли, сами заменили и перетрусили всю постель, но они никуда не делись. Прячутся где-то днем, а ночью от них спасу нет, – также показав десятки укусов, расчесанных до крупных, сочащихся сукровицей ранок, – пожаловалась Ланита.

– Ладно, – сжалилась Наварра, – но только на одну ночь, а потом вы отправитесь в крыло наложниц, и чтобы за завтраком, обедом и ужином даже не высовывались оттуда. Еду вам принесут. Я не хочу, чтобы вы попадались на глаза Фёрсту. А если кто-то из вас окажется в купальне, когда там находится Марк, и якобы случайно обнажится перед ним, я не посмотрю, что вы мои сестры и устрою вам наказание в пятьдесят ударов плетью. Если не послушаетесь меня, пеняйте на себя.

– Сестра, но ведь после такого наказания не живут, – слабо возмутилась Мира, – если господин сам захочет овладеть мной, когда я буду купаться или даже в моих покоях, в чём я виновата?

– Если такое случится, виноваты будете вы! Сопротивляйтесь, убегайте, бегите ко мне за помощью, но если вы просто ляжете и раздвинете ноги, я с вас живьем шкуру спущу, поняли?

– Да, да, – затравленно подтвердили принцессы и поплелись за своей разительно изменившейся за какой-то месяц, старшей сестрой.

Уже при подходе к южной лестнице на второй этаж, можно было слышать отголоски странных звуков, раздававшихся из крыла с покоями принцесс, где сейчас временно располагался и Фёрст Марк. Наварра насторожилась и поспешила наверх. Ланита и Мира едва поспевали за ней. При подъеме на второй этаж звуки стали намного отчетливей и слышней. Это были женские стоны. Натуральные стоны наслаждения. Причём постанывало сразу два женских голоса. Наварру словно молнией прошило. Совсем задумавшись о своём, она бросила дверь комнаты Табиты открытой.

К ней в комнату мог зайти, кто угодно, и первый на кого она подумала, это на своего супруга. Возможно, когда она постучала в третий раз, Марк всё же проснулся, но она просто не дождалась, когда он подойдет к двери и слишком быстро покинула коридор. А ведь он мог выглянуть туда позже, заметить свет из соседних покоев и направиться туда.

Табита и Самари глупые и могли спровоцировать его на занятие сексом, просто обнажив свои ягодицы или улыбаясь, лёжа полуобнаженными на кровати, что он мог воспринять, как приглашение. Ожидая увидеть неприятное для себя зрелище, Наварра на несколько секунд застыла у входа в комнату, и вдруг, услышала звук открывающегося засова в комнате дальше. Из своих покоев выглянул одетый в красивый, длинный халат Марк и подозрительно уставился на разодетую Наварру с подсвечником в руке и ещё двух одетых в легкие халаты принцесс, стоящих у входа в комнату, из которой на весь коридор раздаются звуки сладострастия.

Наварра тут же натянула улыбку и не обращая внимания на то, что может происходить в комнате с двумя глупыми сестрицами, шагнула навстречу супругу. Она ясно осознала, если с ними не Марк, то ей вообще плевать, кто с ними развлекался сейчас. Пусть она и виновата в этом, не проследила за дверью, ничего страшного в этом нет. Стоны удовольствия – это ведь не стоны боли. Наварра махнула рукой сестрам, чтобы они разобрались, а сама засеменила навстречу супругу, пока он не скрылся за дверью.

Ланите и Мире удалось быстро устранить источник странного шума, разняв двух бесстыжих девиц. Проникнув в комнату, они застали глупых сестер в позе шестьдесят девять. Не обнаружив никаких других сестриц поблизости, и оказавшись в постели, они по привычке одарили друг друга нежными-нежными ласками и офигели от того, что с ними произошло. Остановиться не было ни сил, ни желания. Ланите пришлось несколько часов утихомиривать Табиту, а Мире – Самари, которые хотели снова нежно обнять друг друга. Их тянуло к уже испытанному наслаждению, что они даже начали капризничать и хныкать, когда сестры не позволили им этого сделать.